Оружие победы и НКВД. Конструкторы в тисках репрессий

Но он продолжил работать у Туполева, уже вольнонаемным, участвуя в создании и освоении в производстве Ту-2. После войны Кербер проектировал оборудование для туполевских машин.

Именно Кербер стал «летописцем» туполевской «шараги». Хотя с бывших заключенных брали подписку о «неразглашении», Кербер этой подпиской пренебрег. Это было рискованно, и в конце концов именно за воспоминания Кербера отправили на «заслуженный отдых». Тем не менее именно благодаря этому человеку в людской памяти остались многие имена, которые иначе бы исчезли. Но, я думаю, главное в его работе — это то, что Кербер не подчинился системе. Все смолчали, а он нет. Это важнее даже самих воспоминаний.

У Петра Александровича Вальтера была не только немецкая фамилия, но немецкая национальность. Наверное, поэтому на волю его так и не выпустили: он скончался в 1947 году в таганрогской тюрьме. Вальтер был математиком, специалистом в области механики. Его арестовали в 1937 году, в туполевской «шараге» он находился до 1942-го. Где он работал дальше, неизвестно; полагают, что в «шараге» в Таганроге. Поскольку в тюрьму просто так не попадают, возможно, ему снова начали «шить» какое-то дело. А поскольку в тюрьме так просто не умирают...

Это был выдающийся человек, звание члена-корреспондента Академии наук, что он носил с 1933 года, говорит само за себя.

Александр Иванович Некрасов тоже был членом-корреспондентом Академии наук. Это был выдающийся механик, занимавший пост заместителя начальника ЦАГИ. В 1937 году, находясь в США, он попал в автомобильную аварию, сильно искалечился, а когда вернулся на Родину, был арестован как «американский шпион». На следствии его заставили подписать все, что требуется, но на суде Некрасов заявил, что от показаний своих отказывается «как от вымышленных в результате извращенных методов следствия». Тем не менее академику дали десять лет. Среди прочих грехов ему инкриминировалась продажа части Поволжья какому-то американскому миллиардеру. В туполевской «шараге» зеки все время приставали к Некрасову с просьбой уточнить границы проданной территории, выдвигали многочисленные предложения по организации на ней суверенного независимого государства и составляли проекты его конституции. А.И. Некрасов на завод не ходил, а писал в своей комнатушке большой труд по теории волн. Для «туполевцев» он казался в его 58 лет стариком. Скрашивала одиночество Некрасову беспородная кошка, которую он прогуливал вечерами. Кошка — это всегда воспоминание о доме, о детстве, о семье, о далеком мире, который не возвратить. Не понимая и не принимая окружающую действительность, Некрасов полностью ушел в воспоминания — пасхальные заутрени, гимназистки, пирожки от Филиппова, стихи Надсона и Игоря Северянина... По весне кошка сбежала, а потом принесла четырех котят, которых Некрасов наотрез отказался топить. Котята жили в коробке с ватой, а когда подросли, он подарил их заводским вольняшкам, но при условии, что они попадут «только в хорошие семьи». Когда в 1943 году Некрасова освободили, он попросил оставить его в тюрьме, объясняя это тем, что он человек одинокий и не знает, как ему теперь питаться. «К тому же и Капочка здесь...» Капочкой он называл кошку. Некрасова с кошкой забрал к себе Туполев, и некоторое время они жили в семье Андрея Николаевича. Затем Некрасову выделили квартиру на набережной Горького.

Можно назвать еще много людей из «списка Туполева», ставшего своего рода «списком Шиндлера» советской науки.

Это и создатель первых отечественных стальных самолетов Александр Иванович Путилов, который в ЦКБ-29 стал конструктором фюзеляжа с герметическими кабинами.

Это и Г.С. Френкель, в прошлом военный штурман, ученый в области авиаприборостроения, один из участников подготовки перелетов экипажей Чкалова и Громова через Северный полюс в Америку. При участии Френкеля был сделан ряд приборов, в том числе прицел для автоматического бомбометания с пикирования.

Это и А.Р. Бонин — крупный специалист в области устройств автоматического полета самолетов и дистанционного управления. Он был изобретателем оригинальных механических и гидравлических схем и агрегатов.

Это и Д.С. Марков, в прошлом — главный конструктор широко распространенного в 1930-х годах разведчика Р-5.

Это и Н.И. Базенков, специалист по серийному внедрению новых машин в производство.

Это и Николай Северинович Некрасов — участник постройки глиссеров и катеров, в ЦКБ — конструктор оперения самолетов.

Абрам Самойлович Файнштейн до ареста руководил «Союзхимпластом». Именно он организовал производство небьющегося органического стекла — плексигласа — для остекления самолетов.

Владимир Леонтьевич Александров, ученик Н.Е. Жуковского, до ареста в ЦАГИ занимался вопросами теории воздушных винтов.

Евгений Иванович Погосский был у Туполева ведущим специалистом по эксплуатации систем силовых установок.

В этом списке есть и менее именитые конструкторы — Лещенко, Кондорский, Стерлин, Сапрыкин, Енгибарян, Качкачьян, Стоман, Рогов, Вахмистров, Трунов. Их вклад значителен — но «в списке Туполева» много людей, вклад которых столь велик, что им придется посвящать целые главы. О них и пойдет речь дальше.

СОЗДАТЕЛИ ДАЛЬНЕГО БОМБАРДИРОВЩИКА

Наверное, самым известным примером уничтожения мирного города является Герника — испанский город, подвергшийся бомбардировке немецкой авиацией во время гражданской войны в Испании.

Однако, как это ни покажется странным, бомбежки мирных городов во Второй мировой войне начала не Германия, а Великобритания.

Надо сказать, что английские бомбежки немецких городов имели важное значение. Хотя союзной авиацией было убито всего лишь полмиллиона мирных немцев, что сопоставимо с числом лежащих лишь на Пискаревском кладбище, Геринг в ответ начал разрушать английские города, что не дало немцам возможность в 1940-м окончательно «добить» английскую авиацию, выиграть воздушную «Битву за Англию» [17] и создать успешные предпосылки для вторжения на Британские острова.

И позднее Гитлер вынужден был отвлекать много средств на «возмездие». Ракеты «Фау-1» и «Фау-2» требовали значительных средств, которые весьма пригодились бы для создания истребителей или танков.

Бомбежки немецких городов были не случайностью со стороны англичан, а осознанной стратегией. Командующий британскими военно-воздушными силами Артур Харрис стал автором концепции воздушной войны, согласно которой целью британской авиации должны были стать не столько промышленные объекты, сколько города и мирное население Германии. Харрис позднее оправдывал свои действия: «Бомбардировки, имеющие целью сломить моральный дух противника, являются своего рода актом отчаяния, объяснить который можно только неудавшимися ранее налетами на заводы ключевых отраслей промышленности». Это оправдание убедительным назвать нельзя, поскольку от американцев англичане получили не менее 1350 четырехмоторных бомбардировщиков B-24 «Либерейтор», что представляло собой весьма внушительную силу. Но английские пилоты жизнью рисковать не хотели; воевали они не до гибели, как советские, а до определенного числа вылетов, и стремились дослужить до последнего приземления благополучно. Английские бомбардировщики вылетали ночью, а ночью найти промышленный объект нелегко. Оставалось только бомбить крупные объекты — города. В какой-то мере это была симуляция военных действий. Артур Харрис утверждал: «Основные объекты военной промышленности следовало искать там, где они бывают в любой стране мира. То есть в самих городах. Следует особенно подчеркнуть, что, кроме как в Эссене, мы никогда не делали объектом налета какой-нибудь определенный завод. Разрушенный завод в городе мы всегда рассматривали как дополнительную удачу. Главной нашей целью всегда оставался центр города. Все старые немецкие города наиболее густо застроены к центру, а окраины их всегда более или менее свободны от построек. Поэтому центральная часть городов особенно чувствительна к зажигательным бомбам. Целью наших бомбардировок было остановить военное производство. Мы надеялись достигнуть этого с таким же успехом путем косвенного воздействия, то есть разрушением жилых помещений и жизненно важных учреждений, а также и путем уничтожения самих заводов».