Путешествия по Центральной Азии. Путешествия по Сибири

Оставив Саншилипу, мы вскоре свернули в боковую долину притока р. Дахэ и по ней поднялись на поверхность лёссового плато, которое здесь, на протяжении более 50 км по нашему пути, совершенно не расчленено глубокими долинами. Этот, почему-то уцелевший от размыва, большой участок плато представлял совершенную равнину абсолютной высотой около 1300 м (от 300 до 400 м над дном речных долин, ограничивающих его с севера и с юга), покрытую пашнями, кое-где небольшими рощами или отдельными деревьями и фанзами. Только изредка видны неглубокие овраги, очевидно верховья более значительных, остававшихся в стороне; и здесь в обрывах лёсса ютились пещерные жилища китайцев. Но так как таких мест было мало, а население достаточно густое, то мы увидели еще один тип пещерных жилищ, не замеченный нами нигде больше в Китае. Едешь по равнине и вдруг видишь, что несколько в стороне от дороги из какой-то кочки среди пашни вьется дымок. Подъезжаешь к нему, чтобы выяснить это странное явление, и что же оказывается?

В равнине вырыта квадратная или прямоугольная яма в несколько метров ширины и 5–6 м глубины, и в ее отвесных стенках видны жилища того же типа, как и в естественных обрывах лёсса: одни – жилые, другие – для животных и для хранения соломы, хлеба. Устья этих тоннелей закрыты кладкой из сырцового кирпича с окном и дверью или открыты. На дне ямы можно видеть кур, телегу, копну соломы, людей. Спуск в каждую жилую яму представляет круто наклонную выемку в лёссе, переходящую глубже в тоннель. Лёсс, добытый при рытье ямы и спуска в нее, не свален кучами, а рассеян по пашне, так что яма ничем не ограждена, и это жилье замечаешь только подъехав к нему близко. Возле ямы на пашне обыкновенно выглажена площадка для молотьбы хлеба, иногда сложены солома и удобрение. На следующем рисунке изображены несколько жилых пещер этого типа, но улучшенных: некоторые ограждены небольшой стенкой, участки каждого владельца окаймлены оградами и у некоторых имеются надземные постройки (стрелка указывает начало спуска в левую яму).

Среди этой равнины расположен довольно большой город Сифучен, в котором также имеются жилища в ямах. Воду на равнине достают из глубоких колодцев. На постоялом дворе, где мы ночевали, колодец имел около 36 м глубины. От этого города мы шли еще день по равнине, а затем началась уже местность, расчлененная несколькими глубокими долинами речек, в общем направленными с запада на восток, так что нам приходилось пересекать их, подниматься на промежуточные между ними участки плато и опять спускаться в долины. Последние были на 300–400 м ниже плато, имевшего ту же абсолютную высоту – около 1300 м. Такую местность мы пересекали в течение трех дней. Здесь преобладали пещерные селения обычного типа в обрывах лёсса на склонах долин и в оврагах; часто встречались и надземные.

Затем дорога поднялась на широкий и несколько более высокий (1350 м на перевале) хр. Лунфыншань, ограничивающий лёссовое плато с юга и представляющий другие формы рельефа, хотя он также покрыт лёссом, но не мощным и более древним. Склоны его расчленены поперечными долинами, формы гор более округленные. Мы пересекали его два дня и ночевали в пещерном селении южного склона. За ним следовал второй хр. Цзяньянлин – того же характера и такой же высоты, но гораздо более узкий. На обоих этих хребтах было уже мало террас, характерных для мощного лёсса. Последний переход шел по долине р. Сэхэ до г. Баоцзинсяня, расположенного в широкой долине р. Вэйхэ. Прибытием в этот город закончилось наше путешествие по лёссовому плато, занимающему южную половину большой излучины Желтой реки и принадлежащему северной части провинции Шэньси и восточной части провинции Ганьсу. Теперь предстояло пересечение горной системы Восточного Куэнлуня, называемого Цзиньлиншанем, отделяющей Северный Китай от Южного.

Прежде чем покинуть страну лёсса, с которой мы достаточно познакомились на пути через провинции Чжили, Шаньси, Шэньси и Ганьсу, нужно рассмотреть вопрос о происхождении этой почвы, характеризующей весь Северный Китай. Качества ее, уже описанные в главе пятой, и наблюдения над ее распределением и распространением в Северном Китае привели меня к выводу, что лёсс состоит из пыли, образовавшейся в пустынном сухом климате Центральной Азии при процессах выветривания горных пород, вынесенной оттуда ветрами и отложившейся в условиях более влажного климата в Северном Китае.

В Центральной Азии сухой климат, с его резкими колебаниями температуры, летней жарой, зимними морозами при скудости или отсутствии растительности, защищающей склоны возвышенностей, обусловливает быстрое выветривание, распадение горных пород на их составные части и образование мелких продуктов этого распада – песка и пыли. Такой же материал дают отложения крупных рек, теряющихся в пустыне, выносы временных потоков, вытекающих из многочисленных гор и холмов, а также почва широких долин, слабо защищенная растительностью от действия ветра, и плоские берега озер и озерков, периодически сокращающихся. Частые и сильные ветры, дующие в Центральной Азии и направленные, главным образом, от внутренней части к ее окраинам, выносят песок и пыль к последним.

Песок, как более крупный, тяжелый материал, передвигается медленнее и остается еще в пределах Центральной Азии в виде скоплений сыпучих песков, образующих, как мы видели, большие площади в Ордосе, вдоль Желтой реки, в Южной Алашани, на р. Эцзин-Гол и перед хр. Харанарин-Ула в Центральной Монголии, т. е. уже вблизи окраин Центральной Азии. Легкая пыль уносится дальше; она поднимается высоко в воздух и переносится целыми тучами; о надвигании пылевых туч впереди ветра мы упоминали не раз. Пыль поднимают с поверхности почвы и утесов не только ветры, но вихри. В жаркие дни можно видеть, как то здесь, то там внезапно образуется вихрь в виде спирально поднимающейся вверх струи воздуха, которая засасывает пыль, песчинки, кусочки высохшей травы и другого мусора и, быстро крутясь, несется по степи или пустыне и, наконец, рассеивается; часть поднятого вихрем материала падает назад, но мелкая пыль плавает в воздухе очень долго. Такие вихри можно видеть и у нас в летние дни, но в Центральной Азии они представляют обычное явление (о них писал уже Пржевальский и дал даже рисунок вихрей разной формы).

За пределами Центральной Азии климат меняется: здесь больше атмосферных осадков, ветры ослабевают, встречаясь с противоположными воздушными течениями и высокими горами, пыли в воздухе меньше. Здесь и растительность гуще – в виде травы и мелких кустов, сплошь покрывающих почву. Пыль садится на растения, а с них стряхивается ветром и смывается дождями на поверхность почвы, где она уже защищена от уноса. Это происходит из года в год целые столетия и тысячелетия, и пыль, накапливаясь, уплотняясь и скрепляясь корнями растений, превращается в лёссовую почву, в которую проникает дождевая вода и в которой происходят химические и механические процессы, создающие структуру лёсса. И так как климат Центральной Азии и Северного Китая существенно не менялся уже много тысячелетий, то не удивительно, что из этой пыли, образовавшей в течение года слой меньше миллиметра, в конце концов создались толщи в десятки и даже сотни (3–4) метров, которые скрыли совсем или смягчили неровности рельефа, существовавшего ранее в Северном Китае.

Так, мы видели, что между Калганом и Пекином, где тянется несколько горных хребтов, разделенных более или менее широкими долинами, лёсс покрывает дно последних и поднимается высоко на склоны, только смягчая рельеф. В провинции Шаньси, где местность представляла плоскогорье, более или менее расчлененное размывом, лёсс засыпал все долины и поверхность плоскогорья и почти скрыл рельеф. А на южной окраине Ордоса и в соседней части провинций Шэньси и Ганьсу из лёсса сложено уже целое плато, и толща его близ окраины пустыни Ордоса с его песками достигает, судя по рельефу, 400–500 м, но на юг, с удалением от источника пыли, постепенно уменьшается до 300, 200 и 100 м. Здесь лёсс создал новый рельеф – пылевой хребет – увал, под которым глубоко скрыт древний рельеф страны.