Пакт, изменивший ход истории
Пакт, изменивший ход истории читать книгу онлайн
Дважды на протяжении полувека — в 1939 и 1989 годах — международные последствия пакта о ненападении, заключенного между СССР и Германией 23 августа 1939 года, были наглядно-взрывными с последующим критическим ускорением хода событий и сменой де-факто вектора мировой политики. В первый раз — когда пакт, одномоментно и круто изменив баланс сил в Европе, укрепил Гитлера в решимости напасть на Польшу, что ознаменовало начало Второй мировой войны. Во второй раз наследие советско-германского пакта шумно сказалось в 1989-1991 годах после признания советской стороной — впервые, публично, на весь мир — факта подписания секретного протокола к пакту о «разграничении сфер обоюдных интересов в Восточной Европе» и объявления всех секретных договоренностей с Германией недействительными с момента их подписания. Это привело к еще одной структурной перестройке международных отношений, вызвав развал Советской империи и самого СССР.
В книге рассматриваются различные аспекты проблемы происхождения и природы Второй мировой войны с акцентом на фактор классово-имперской политики сталинского Советского Союза, включая как непосредственные, так и долгосрочные историко-геополитические последствия советско-германского пакта. Она основана на широкой документальной базе, в частности — на материалах архивов России и США.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Как видим, алгоритм экспансии сталинского Советского Союза предусматривал ее развитие по трем направлениям: западноевропейскому, восточноазиатскому и южному.
На последнем этапе Второй мировой войны и сразу после ее завершения советские территориальные претензии распространились на Ближний и Средний Восток и на бывшие африканские колонии Италии {367}.
Глава 6.
Обреченность советско-западных переговоров весной — летом 1939 года
Мы отлично знаем, что задержать и приостановить агрессию в Европе без нас невозможно, и чем позже к нам обратятся за нашей помощью, тем дороже нам заплатят.
Мы предпочитали соглашение с так называемыми демократическими странами и поэтому вели переговоры. Но англичане и французы хотели нас иметь в батраках и притом за это ничего не платить! Мы, конечно, не пошли бы в батраки и еще меньше — ничего не получая.
В контексте темы советско-германского пакта о ненападении от 23 августа 1939 г. вопрос о причинах провала переговоров СССР с державами демократического Запада, Англией и Францией, о совместном противодействии агрессии нацистской Германии, которые шли в Москве на протяжении весны и лета 1939 г., имеет принципиальное значение. Ответ на него позволяет вплотную подойти к постижению международной стратегии Советского Союза, целей его предвоенного внешнеполитического курса, а заодно и достаточно близко подступиться к проблеме меры ответственности сталинского руководства за развязывание Второй мировой войны.
Не вдаваясь в подробности тройственных англо-фран- ко-советских переговоров (они достаточно документированы), ограничимся фактами самоочевидными. Советско- германский пакт был заключен в момент, когда политико-дипломатические переговоры с Англией и Францией, к середине августа 1939 г. вошедшие в фазу военных переговоров, все еще продолжались. После подписания втайне подготовленного пакта с нацистской Германией, вспоминает Н.С. Хрущев, члены Политбюро собрались за обеденным столом у И.В. Сталина, который «был в очень хорошем настроении, говорил: вот, мол, завтра англичане и французы узнают об этом и уедут ни с чем» {368}. На следующий день после оглашения советско-германского пакта глава советской военной делегации на переговорах маршал К.Е. Ворошилов заявил представителям западных стран, что «к сожалению, политическая ситуация настолько изменилась, что сейчас наши переговоры теряют всякий смысл» {369}. Насколько искренним было «сожаление» Ворошилова, неизвестно. Но стало известно, что он действовал строго по инструкциям Сталина (см. ниже).
Между тем как раз в связи с советско-германским пактом принято писать о выборе, перед которым стояла предвоенная международная дипломатия. Имеется в виду распространенное в историографии истолкование провала тройственных англо-франко-советских политико-дипломатических переговоров весной-летом 1939 года как последнего упущенного шанса предотвратить войну. Выбор, следовательно, полагают многие (и историки, и политики) был, но оказался невостребованным.
Напомним: советско-западные переговоры начались вскоре после того, как Сталин 10 марта 1939 г. с трибуны XVIII съезда ВКП(б) назвал западных государственных деятелей «провокаторами войны», стремящимися столкнуть СССР с Германией «без видимых на то оснований» {370}. Поэтому провальный исход переговоров представляется вполне закономерным. Вопрос в другом. Если, как заявлялось неоднократно из Кремля, антисоветские замыслы Англии и Франции были ясны сталинскому руководству еще до начала переговоров, то в чем заключались цели Советского Союза на этих переговорах? Зачем они велись вообще? Вопрос тем более уместен, что практически параллельно с объявленными советско-западными переговорами шли тайные советско- германские переговоры — «разговоры» (В.М. Молотов) и «беседы» (И. Риббентроп).
Обреченность советско-западных переговоров в Москве стала окончательно очевидной в начале августа 1939 г., когда дипломатическим переговорам предстояло перейти в стадию переговоров военных. 2 августа на приеме у В.М. Молотова делегаций Англии и Франции на переговорах, прибывших на прием в сопровождении послов этих стран, при обсуждении вопроса о составе военных миссий нарком иностранных дел СССР (он же глава советского правительства) выразил негодование по поводу выступления в британской палате общин заместителя министра иностранных дел P.O. Батлера, который «представил советскую формулу (при обсуждении на переговорах вопроса о «косвенной агрессии». — В. Н.) так, будто Советское правительство хотело нарушить независимость Прибалтийских государств. Советское правительство, напротив, хотело гарантировать эту независимость». Английский посол У. Сидс, сообщая в Лондон о приеме, в заключении писал: «Г-н Молотов был иным человеком, чем при нашей прошлой встрече, и я чувствую, что наши переговоры понесли серьезный ущерб» {371}. Что касается советского желания «гарантировать» независимость прибалтийских государств, то уже летом следующего года все три республики Прибалтики, Эстония, Латвия, Литва, стали новыми союзными республиками в составе СССР.
В архиве МИД Российской Федерации сохранился рукописный текст, написанный рукой К.Е. Ворошилова на бланке народного комиссара обороны СССР, предположительно под диктовку И.В. Сталина. Это — инструкция (из восьми пунктов) главе советской делегации на переговорах с военными миссиями Англии и Франции. В инструкциях, данных до открытия военных переговоров, совершенно ясно прослеживается установка на их провал. Для этого предлагалось воспользоваться обсуждением вопроса о полномочиях западных делегаций — проверить, насколько готовы они подписать военную конвенцию с СССР (пункты второй и третий). В случае, говорится в инструкции, если англичане и французы «все же» будут настаивать на переговорах, то свести их к дискуссии по проблеме «свободного пропуска» советских войск через территории Польши и Румынии (пункт шестой). А поскольку эти страны хорошо представляли, что значит впустить к себе советские войска, и заранее заявили о своем отказе, Ворошилову предписывалось заявить, что «мы не считаем возможным участвовать в предприятии, заранее обреченном на провал» (пункт седьмой) {372}. (Видимо, публикация таких красноречивых документов, тексты которых говорят сами за себя, независимо от пристрастий составителей серии «Документы внешней политики СССР», и явилась причиной того, что тома этой серии выходят не регулярно: например, с 2000-го года, когда вышел 24-й том, прошло десять лет, прежде чем появился следующий, 25-й том.)
Разумеется, не в последнюю очередь надо упомянуть и о судьбоносном решении Политбюро ЦК ВКП(б), о котором впервые стало известно из сообщения учрежденной Съездом народных депутатов СССР Комиссии по политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении от 1939 года. Принятое 11 августа 1939 г., непосредственно в канун советско-западных военных переговоров (они начались на следующий день), решение Политбюро санкционировало (в развитие уже шедших длительное время закулисных советско-германских контактов) официальное обсуждение предложения немецкой стороны о размежевании взаимных, Германии и СССР, интересов в Восточной Европе {373}.
