Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса (1983)
Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса (1983) читать книгу онлайн
Маяк И.Л. Рим первых царей. Генезис римского полиса (1983) Предисловие Данная работа посвящена исследованию Рима в начале и, арской эпохи. Она открывается вводной главой, включающей обзоры научной литературы и использованных источников. Оба обзора написаны с таким расчетом, чтобы дать общее представление, потому что исследованию каждого из вопросов, которые служат содержанием последующих глав, предпосылается соответствуюи~ий очерк. В нем дается анализ состояния изученности темы, а также источников, непосредственно к ней относящихся. Именно поэтому в той части первой главы, которая посвящена научной литературе, мы старались сосредоточиться на главных направлениях в историографии проблемы, не стремясь рассмотреть все, даже полезные с точки зрения наших интересов труды, если они касались более частных вопросов. То же самое относится и к разбору источников. В первой главе мы стремились охарактеризовать в первую очередь источники по их видам и типам, отмечая главные черты и специфику в применении к работе над избранной проблел~ой. В работе, естественно, часто упоминается Ромул, Ромулов Рим, ромул ово время. У нас нет оснований считать Ромула вполне исторической личностью, реальным персонажем. Но мы опускаем, говоря о нел~, эпитет "легендарный" не случайно. И дело не в том, что его пришлось бы повторять слишком часто, а в том, что в личность Ромула вкладывается определенный смысл. Не вдаваясь здесь в характер имени основателя Рима, чему посвящены спеииальные страницы настоящей работы, заметим лишь, что в нем слились воспоминания не об одном, а, вероятно, о нескольких людях, что его деяния явили собой некий итог их деятельности. Кроме того, разумеется, ему были приписаны действия последующих, в том числе вполне реальных царей, точные представления о которых за давностью стерлись. В Ромуле можно видеть символ определенных явлений, за его именем стоят действительные исторические факты и процессы, события, связанные с целой плеядой живших в конце IX - начале VIII в. до н. э. вождей. С именем Ромула все определеннее связывают сейчас хронологический аспект начала римской истории именно раннего железного века. Это необходимо оговорить, поскольку хронологические рамки древнейшей истории Рима значительно расширились. Так называемая "римская вилланова> перестала считаться первым поселением на месте вечного города. В настоящее время с помощью археологии доказано обитание людей' на притибрских холмах по крайней мере с середины II тыс. до н. э. Не считаться с этим обстоятельством нельзя. Но оно понуждает нас к уточненшо терминологии. В многовековой истории Древне~о Рима следует выделить древнейшую стадию, конечным рубежом которой является начало царской эпохи. II ты; сячелетие - это только еще истоки Рима. Сам Рим, персонифицированный в фигуре Ромула, начинается в эпоху раннего железного века; эта стадия обретает воплощение и в более реальной личности Нумы. Время правления этих двух царей- важный рубеж и потому, что история здесь выходит за рамки лишь угадываемых направлений развития, т. е. становится подлинной историей, и потому, что в это время отчетливо обозначаются процессы, ведущие Рим от первобытности к архаическому государству. Именно на заре царской эпохи высвечиваются те явления, которые сопровождают процесс формирования Римского государства; именно в правление первых царей выявляются общественные формы, сопутствующие становлению Римского государства и проливающие свет на генезис римского полиса. Выяснение этих процессов и является целью настоящей работы.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Итак, по-видимому, Ромул ввел в войско новое, более совершенное вооружение по греческому образцу. Но новации в военном деле на этом, вероятно, не кончились. Помимо пехоты и конницы он создал новое подразделение -- целеров, игравшее роль его гвардии, и упорядочил комплектование воинских частей, введя определенное соотношение между пехотой и кавалерией. Поскольку войско набиралось or гентильных триб и связанных с родовой организацией курий, Ромул должен был, создавая воинские единицы, учитывать количественный состав социальных единиц, иными словами, соблюдать их определенное соответствие, их кратность. Войско Ромула строилось по принципу кратности трем. Это еще раз подтверждает наши соображения о том, что трибы и курии достигли чисел 3 и 30 именно в эпоху легендарного Ромула.
" Р e r u z z i Е. Origini di Roma, tab. 16.
~' См.: Ель н ицкий Л. А. У истоков древнеримской культуры и государственности.-- ВДИ, 1958, Хе 3, с. 144, прим. 5.
~ 1
РОД (GEiXS)
Глава IV
РОД
И СЕМЬЯ
' См.: Маркс К. и Энгельс Ф. Собр. соч.,
т. 21, с. 12О -- 129.
' М о т m s e n Th. St -- R, Bd Ш, S. 9, 18.
э D е Маг t i n о F. Storia della costituzione romana,
v. 1. Napoli, 1958; De Fr an cise i P. Primordia
civitatis. Кота, 1959, р. 181.
~ De Fr а n cise i P. Primordia..., р. 170, 171, 182--
183.
120
В науке давно сложилось мнение о родовой структуре раннего Рима. Со времен Нибура идет линия признания приоритета рода перед семьей. Ей противостоит все еще живущая, хотя и теряющая позиции, патриархальная теория. Представители обеих линий в историографии, даже те историки, которые считали или считают род вторичным образованием, сделали немало для восстановления черт, характеризующих римский gens. Все это позволило уже в XIX в. Ф. Энгельсу с учетом достижений современной ему этнографии описать устройство римского рода '. Материал из сочинений античных авторов, в том числе приводимый Энгельсом, в большинстве случаев относится к республиканской эпохе. Ведь и взаимное право наследования родичей и общее у них место для погребения и даже порой общее владение землей, а также общее имя, обязанность членов рода помогать друг другу и право принимать в род чужаков сохранились и в период, далеко отстоящий по времени от правления первых царей в Риме.
В текущем столетии ученые не перестают обращаться к характеристике gens. Современных историков снова привлек вопрос об управлении родом. В противовес мнению Т. Моммзена' о том, что во главе рода не стоял руководитель, ученые обоснованно говорят о наличии princeps (скорее, чем pater) gentis'. Внимательно рассмотрены, особенно Де Франчиши 4, причастность различных родов к культам и происхождение римских gentes. Ф. Де Мар-
гино~ заострил внимание на существовании коллективной собственности рода и на появлении наряду с ней частной собственности на землю. Таким образом, можно сказать, что изучение римского gens в целом продвинулось далеко вперед. Вместе с тем для более точного воспроизведения социальной структуры при первых царях следует специально остановиться на роде того именно времени.
Пережиточное сохранение родовых институтов в классовом обществе, чему немало хорошо известных примеров, дает надежные основания считать, что они тем более действовали в начале царской эпохи. В традиции о роде имеются сверх того сведения общего характера, безотносительно ко времени. Наиболее общие и поздние, как бы подводящие черту под представлениями о роде у древних, указания мы находим у Исидора Гиспальского в его "Двадцати книгах этимологии". В первом определении (IX, 2, l) сказано: "Род -- это много людей, происходящих от одного родоначальника; получил название от генераций фамилий, т. е. от gignendo...". Здесь подчеркнута кровная связь членов рода. Вместе с тем тут выявляется и структура gens: это поколения фамилий. Ни на какое ограничение генераций нет и намека. В определении Исидора вырисовывается, так сказать, вертикаль рода, у Феста (gens Aelia) и Павла Диакона (gens Aemilia) -- горизонталь.ный его срез: gens состоит из многих фамилий. Исидор -- автор очень поздний, живший в VII в. н. э. Но он эрудирован и объясняет своим современникам ставшее непонятным, пользуясь не только интерпретациями своих предшественников, но и знакомыми, порой живыми в его время терминами. Второе определение Исидора может быть извлечено из понимания им термина gentiles. По его словам (XV, 2), "существует три рода сообществ: семейные, городские, гентильные". Здесь очень чувствуется зависимость от Цицерона, который в трактате "Об обя.занностях" (I, 17, 53) тоже говорит о сообществах, союзах, в том числе родственных и семейных. Но, можно думать, пояснения Исидора сделаны с учетом того, что читателю раннесредневековой Испании вполне ясно, что такое гентильная общность.
Существуют еще два важных определения "gentiles". Одно дает Варрон (11, VIII, 4): "Потомки Эмилия будут Эмилиями и сородичами". Второе -- Цицерон (top., 6, 28): "Это те, кто называются одним и тем же именем (nomine). Но этого недостаточно. Это те, кто происходят от местных (ingenui) жителей. Но и этого недостаточно. Те, чьи предки никогда не были рабами. Не хватает даже этого. Те, кто не лишены гражданских прав. Этого, пожалуй, достаточно". Цицерон дает, таким образом, исчерпывающее определение. Оно должно было явиться результатом большой юридической практики установления действительной принадлежности человека к gens, а через нее и к полноправному гражданству. Для предшествующего Цицерону и весьма далекого от него времени, т. е. до формирования civitas, более существенным было рождение от местных родителей и особенно общность имени. Это последнее и отразилось во втором определении Феста, вос-
5 De Martino F. Storia..., V. I, р. 18 -- 21.
121
ходящем к Цинцию Алименту: "Мои gentiles -- это те, кто называются моим именем". Именно поэтому латинские авторы (Liv., I, 24, 1; 30, 2; Еей., Mamilorum familia; Paul., Namilia turris; Caeculus; Aureliarn familiam; Macr., Sat., I, 16; Тас., Ann., XI, 24), перечисляя Юлиев" Квинтилиев, Мамилиев и проч. в качестве действующих лиц начала царского времени, не применяют к ним определяющего слова "gens", как и греческие (Dionys., III, 29; VI, 69), которые порой сопровождают nomina словом о.хо~, хотя имеют в виду гентильную принадлежность. Вслед за античными авторами соответствие nomen и gens было принято современными учеными. Однако известно, что позднее, за пределами царской эпохи, слово "gens", на что обратил особое внимание М. О. Косвен ', обозначало не только род, но и племя. В первом, более раннем и общепринятом значении оно встречается применительно к германцам у Цезаря (BG, VI, 22) . Во втором, наряду с civitas и natio, -- у Тацита. Дионисий, тоже называя nomina, либо не сопровождает их никаким термином (I, 40), либо определяет как устод (Ш, 13; V, 18) или как olxog (III, 29). Обозначение одним и тем же термином разных родственных групп широко известно и у других народов. М. О. Косвен говорит, что порой термин, означающий патронимию, одновременно обозначает либо большую семью, т. е. меньший, чем патронимия родственный коллектив, либо, напротив, более широкий, т. е. род.
Такими многозначными словами являются восточнославянские "печище", "дворище" и общеславянские "род", "племя". У хорватов и черногорцев слово "братство" применяется как к патронимии, так и к семейной общине7.
Принимая во внимание все сказанное, в тех случаях, когда Ливий (I, 30, 2) или Тацит (Ann., XI, 24) говорят о Туллиях, Сервилиях, Горациях и т. д., равно как Дионисий (III, 29) о домах ( ойдо~~ ) Юлиев, Сервилиев, Горациев и т. д., переселившихся из Альбы в Рим, приходится иметь в виду, что под названными nomina могли скрываться, помимо родов, также и части их, т. е. патронимии и отдельные большие патриархальные семьи, которые принимались в римскую родо- племенную организацию в качестве родовых коллективов, т. е. gentes в собственном смысле слова. Столь же общую, но несомненно распространяющуюся на Ромулов Рим черту рода называет Авл Геллий (15, 27), говоря, что в куриатных комициях голосуют члены родов.
