Когда молчат письмена. Загадки древней Эгеиды

Жители Крита этой эпохи занимались рыболовством и торговлей. Критские изделия находят далеко за пределами острова.

А на самом Крите обнаружены украшения и другие изделия из Египта, Вавилонии, Сирии, Кипра. Культурное влияние Крита на другие районы Эгейского мира было огромным, однако и критская культура испытывала определенное воздействие иноземных культур.

Критское государство имело централизованное управление (во дворце было много чиновников; строго учитывались богатства, находившиеся в кладовых дворца). В городах Крита трудились ремесленники, земледельцы и скотоводы, которые отдавали чиновникам царя часть своих изделий. Видимо, губернаторами в отдельных провинциях были родственники царя. На Крите имелась и регулярная армия: например, есть изображение отряда воинов-негров, идущих за своим командиром; в табличках часто перечисляются колесницы, орудия: копья, луки, кинжалы, мечи. Под властью Крита были многие другие территории — Кикладские острова и «сердце Эллады» — Аттика.

У минойцев была своя религия. В горах обнаружены святилища — небольшие здания, в которых совершались религиозные обряды. В святилища приносились дары, чтобы умилостивить богов. В пещерных храмах (святилищах) для возлияний имелись специальные столы с надписями. Такие же надписи имелись на ковшах, в которых, очевидно, находилось жертвенное масло. Судя по всему, там же происходили ритуальные танцы; изображения танцующих имеются на фресках.

Весьма распространен на Крите был культ быка, о чем свидетельствуют его изображения на фресках, а также «священные рога» — над святилищами и в святилищах. Быки приносились и в жертву. Возможно, секира служила вначале как топор для жертвоприношений. Был распространен и культ змеи; видимо, змея считалась добрым домашним божеством.

Критяне, как мы уже говорили, верили в загробную жизнь. Они клали вместе с умершим разные предметы быта — сосуды, орудия, украшения.

Греки-ахейцы, придя с севера, разрушили критские дворцы и дома. Критская культура приходит в упадок. Однако через некоторое время Кносс снова становится центром Крита — теперь уже не минойского, а греческого, ахейского.

Много легенд рассказывали греки о Крите, который был для них островом загадок. Какие исторические события отражены в причудливых греческих легендах о Крите? К какой расе относились народности, населявшие Крит до прихода греков? На каких языках говорили они? Кто создал и кто разрушил великолепный дворец Миноса? Эти и многие другие вопросы ставят перед нами современные науки — археология, история, этнография, мифология.

Ключом к решению этой проблемы являются многочисленные критские надписи: население Крита, обладавшее удивительно высокой культурой, уже в очень древнюю эпоху научилось писать. Многие загадки Крита перестали бы быть загадками, если бы удалось прочесть эти письмена.

При дворце Миноса, который раскопал Эванс, имелись, как мы уже говорили, огромные кладовые; было найдено также множество изделий гончаров, каменотесов, кузнецов. Сложная система дворцового хозяйства требовала тщательного учета. И Эванс верно определил назначение многих сотен найденных им глиняных табличек, покрытых сделанными на скорую руку записями: это были хозяйственные документы. Находили во дворце и печати, но больше всего было этих табличек.

Потом, когда раскопали другие дворцы на Крите и дворцы на греческом материке (в Пилосе и Микенах), предположение о назначении табличек подтвердилось: в некоторых дворцах были найдены такие же таблички; в обычных домах табличек не находили.

Правда, это совсем не означает, что таблички из глины (как правило — в виде пальмового листа или квадратной формы) были основным письменным материалом жителей Крита. Напротив, письмена на глине были лишь «текущими отчетами», таблички сохранялись в течение года, а затем уничтожались.

Очевидно, для ведения огромного хозяйства должны были существовать более солидные и долговечные «гроссбухи». Материалом для них, по всей вероятности, служил папирус или нечто подобное. Но откуда мы можем знать об этом, если ни один папирус древнего Крита не пощадило время? Дело в том, что форма знаков письмен на табличках явно «не приспособлена» к такому материалу, как глина (другое дело — «глиняные книги» Двуречья, сохранившиеся на века с их знаками-клиньями, специально созданными для письма по глине).

Эванс высказал много интересных и верных замечаний о критских письменах. Еще до раскопок дворца Миноса он обнаружил на Крите небольшие предметы, покрытые знаками, не похожими на рисуночные. Видимо, эти знаки происходили от рисуночных, но потеряли свой первоначальный облик. То же можно сказать о знаках на глиняных табличках (эти схематические знаки в их совокупности называются линейным письмом).

Сэр Артур Эванс на многие годы задержал публикацию глиняных табличек с линейным письмом и тем, несомненно, нанес значительный урон науке. Основная масса табличек была опубликована после смерти Эванса. Существует право первооткрывателя: автор археологической находки имеет право первым ее опубликовать. Эванс злоупотребил этим правом. Когда профессор Иоганнес Сундваль (который несколько лет назад скончался в Финляндии) скопировал в музее на Крите несколько табличек и затем опубликовал свои копии, Эванс был страшно разгневан: в письме одному из авторов настоящей книги Сундваль живо обрисовал гнев Эванса, хотя уже много лет прошло с той поры. Если бы все таблички, которые нашел Эванс, были опубликованы вовремя, они, наверное, были бы уже расшифрованы. Но ведь сэр Артур сам хотел расшифровать линейное письмо!

Надо отдать Эвансу справедливость: он не занимался разного рода фантастическими измышлениями, как это делали во все века и делают поныне некоторые неквалифицированные дешифровщики. Однако он не сумел дешифровать линейное письмо именно потому, что создал неверную теорию и придерживался ее всю жизнь: он считал, что авторами табличек не могли быть греки (и действительно, та часть табличек, которая записана линейным письмом А, несколько отличающимся по набору знаков и оформлению надписей от линейного Б, написана не по-гречески; однако все таблички линейного Б — а их великое множество — греческие).

Можем ли мы предполагать, что Эванс расшифровал бы таблички, если бы он допустил мысль о том, что их авторами были греки? Очевидно, можем. Дело в том, что Эванс правильно прочел несколько слов по-гречески, но потом отказался от своего открытия: как он мог допустить, что язык табличек — греческий! Всякой дешифровке должна предшествовать предварительная работа по определению системы письма и т. д. С этой работой Эванс справился блестяще. Он верно разделил критское письмо на классы, более или менее верно датировал эти классы. Глиняные таблички он разделил соответственно видам письма на классы А и Б (текстов на линейном А — более 300, на линейном Б — в десять раз больше).

Эванс верно определил и назначение ряда знаков линейного письма: большинство знаков, как предположил Эванс и как это подтвердилось впоследствии, передавало слоги типа «согласный + гласный» (причем некоторые знаки передавали слоги, представленные одними гласными: а, о, у, э, и). Как же, не зная письма, Эванс мог точно угадать, какая система использовалась в этом письме? Дело в том, что, хотя разных знаков линейного письма было не так уж много — меньше сотни, алфавитным такое письмо быть не могло: букв в алфавите все же меньше (обычно около 30; иногда 40 и больше, но не 100 и даже не 80). Письмо явно было слоговым.