Шпионы и осведомители на скамье свидетелей

выполняют ее только относительно хорошо — в лучшие

времена и в лучших странах — и что все трудности и

недостатки их деятельности резко возрастают при про¬

ведении политических судебных процессов.

Дополнительные и особые трудности возникают при

подходе к свидетелю, которого привлекают к даче пока¬

заний в суде. Свидетели, как я уже сказал, никогда не

говорят всю правду, даже при идеальных условиях, но

свидетелям, выступающим в политических процессах,

свойствен ряд специфических особенностей. Довольно

часто по таким делам никому особенно не хочется да¬

вать показаний, поскольку правительство может быть

деспотическим, политические преследования могут быть

непопулярными в обществе и дача показаний может на¬

влечь опасность на самого свидетеля. В таких

условиях обвинение может просто оказаться не в

состоянии обеспечить себе лучших или хотя бы хо¬

роших свидетелей и вынуждено будет прибегнуть

к помощи «плохих» свидетелей. С другой стороны, бы¬

вают случаи, когда общественное мнение настроено про¬

тив обвиняемых и свидетели могут приобрести популяр¬

ность и добиться успеха ценой участия в этом выгодном

мероприятии. Но атмосфера общественной истерии по¬

чти полностью исключает возможность привлечения на¬

дежных свидетелей или вынесение справедливого при¬

говора.

Кроме того, обвинения, которые обычно предъявля¬

ются на политических процессах — например, «руковод¬

ство незаконной организацией», «заговор против госу¬

дарства», «конспиративная деятельность» с той или иной

целью, «выступление с подрывными речами» или «с при¬

зывом к революции» и т. п.,— создают два серьезных пре¬

пятствия в решении задачи добиться честного показа¬

ния. Во-первых, не особенно щепетильному свидетелю,

ввиду неопределенности законов, не трудно слегка иска¬

зить разговор, о котором он должен давать показания,

и тем самым придать зловещий оттенок безобидному и

вполне законному заявлению. Во-вторых, характер об¬

винений на этих процессах обычно бывает таким, что

единственными свидетелями могут быть люди, которые

сами принимали определенное участие в той деятельно¬

сти, которая инкриминируется обвиняемым. Действи¬

тельно, свидетельские показания о публично произне¬

сенной речи, квалифицируемой обвинением как подрыв¬

ная, могут быть даны более или менее точно всеми

людьми, слышавшими ее; но единственными свидетеля¬

ми, которые могут доказать такие факты, как руковод¬

ство организацией, или заговор, или тайный сговор,—

деятельность, которая обычно не ведется открыто,— мо¬

гут быть только люди, сами принимавшие в ней участие.

Поэтому свидетелями могут быть либо соучастники,

то есть люди, которые сами принимали участие в совер¬

шении преступления и решили затем предать своих

товарищей ради спасения собственной шкуры, либо по

другим каким-либо мотивам; или же шпионы и осведо¬

мители, то есть люди, которые были «подосланы» в ор¬

ганизацию или в качестве участников заговора, прини¬

мающих в них участие, чтобы донести на участников;

либо, наконец, «агенты-провокаторы», то есть люди, ко¬

торые не только слушают, а потом доносят, но, напро¬

тив, активно склоняют и подстрекают лиц, которые,

возможно, и не намеревались совершить что-либо пре¬

ступное и не начали бы делать то, что даже самые не¬

определенные законы могли бы истолковать как пре¬

ступление,— склоняют и подстрекают их идти дальше

своих намерений и совершить что-либо, о чем агент смо¬

жет затем донести как о преступлении.

Цель моего короткого исследования заключается

в том, чтобы изучить пороки этих трех типов свидете¬

лей; я хочу показать на отдельных примерах практику

деятельности суда, особенно при рассмотрении полити¬

ческих дел и дел о конфликтах в промышленности, ког¬

да судебное решение было основано на показаниях та¬

кого рода свидетелей; несправедливые обвинения и

суровые приговоры, которые были приведены в исполне¬

ние над жертвами и никогда уже не смогут быть ис¬

правлены, а также несправедливые обвинения и приго¬

воры, которые позднее были отменены судами, убедив¬

шимися в порочности показаний, на основании которых

они были вынесены. Я хочу показать, ссылаясь на заяв¬

ления судей, историков, комиссий по расследованию,

журналистов и видных государственных деятелей, то

общее презрение, с которым общество относится к та¬

ким свидетелям, когда истина становится явной. Кроме

того, моя цель состоит в том, чтобы показать истинные

мотивы использования таких свидетелей, предупредить

общество о большой опасности для свободного обмена

мнениями и для гражданских свобод, которую пред¬

ставляет судебное преследование, основанное на пока¬

заниях осведомителей, и убедить его в том, что нельзя

верить судебным решениям, основанным на таких пока¬

заниях.

В чем же прежде всего состоят пороки этих трех ти¬

пов свидетелей Рассмотрим сначала положение со¬

участников. В большинстве стран и чаще всего соучаст¬

ников использовали для того — и часто это удавалось,—

чтобы обеспечить вынесение обвинительного приговора.

Но юристы, а равно и широкая публика почти едино¬

душно убеждены в том, что показания соучастников яв¬

ляются в высшей степени ненадежными. Частично это

объясняется тем, что они сами также являются преступ¬

никами (по собственному признанию или по приговору

суда), которые выдают своих сообщников. В этих слу¬

чаях весьма вероятна опасность того, что такие свиде¬

тели могут ложно обвинить лиц, в действительности не

принимавших никакого участия в преступлении, чтобы

извлечь для себя определенную выгоду, например избе¬

жать преследования или другой грозящей им опасности,

либо по каким-либо'другим мотивам.

Они дают показания, являющиеся в своей основе

верными, ввиду чего им гораздо легче излагать их, не

опасаясь разоблачения на перекрестном допросе. Но

в то же время им ничего не стоит внести в свой рассказ

незаметное, но серьезное .искажение правды, заявив, на¬

пример, что тот или иной обвиняемый принимал участие

в известной деятельности, хотя на самом деле он не

имел к этому никакого отношения.

Больше того, как я уже упоминал, сообщники во

многих случаях непосредственно заинтересованы в том,

чтобы втянуть обвиняемых в дело как можно глубже;

они надеятся в качестве награды за предательство своих

соучастников или за помощь в поддержке обвинения,

которое иначе нельзя было бы доказать вообще, полу¬

чить освобождение, смягчение приговора либо помило¬

вание, каков бы ни был приговор. Это способствует лже¬

свидетельству в столь угрожающей мере, что опасность

приговора, основанного на недостоверных доказатель¬

ствах, становится настолько сильной, что на примере

многих дел с «доказательствами, полученными от со¬

участников», которые я изучал в различных странах,

я убедился, что добросовестное правительство стремит¬

ся, часто в качестве обычной практики, свести к мини¬

муму эту опасность путем полной амнистии соучастника

либо его осуждения и вынесения ему приговора до того,

как он даст показания; однако даже и в этом случае

всегда подчеркивается, а во многих странах прямо тре¬

буется, чтобы показания соучастника были подтверж¬

дены показаниями свидетелей, не принимавших ника¬

кого участия в преступных действиях.

Если соучастники, выступающие в качестве свидете¬

лей, не заслуживают доброго слова, то о «подосланных»

осведомителях можно сказать лишь то, что они и того