Реформы Ивана Грозного. (Очерки социально-экономической и политической истории России XVI в.)

XVI в. городовых приказчиков, вербовавшихся из состава провинциальных дворян) [772]. Городовые приказчики, пришедшие на смену многочисленных агентов дворцово-вотчинной системы в городах (городничих, даньщиков, ключников и др.) [773], осуществляли административно-финансовую власть на местах и прежде всего в городах, как административных центрах уездов. Им было подведомственно «городовое дело» во всех его видах. Городовые приказчики раскладывали эту повинность по сохам [774]. Они следили за выполнением «ямчужного дела» (варка пороха) [775] наблюдали за сбором посошных людей [776]. В их ведении находилась организация материального обеспечения обороны городов [777]. Городовые приказчики руководили строительством городских укреплений [778], отводили места под осадные дворы в городах тем или иным лицам [779], возглавляли постройки великокняжеских дворов, наблюдали за сбором в казну посошного хлеба и т. д. [780]

Круг функций городовых приказчиков не ограничивался рамками города, а распространялся и на земли, тянувшие к нему, т. е. на уезд. Городовые приказчики участвовали в размежевании земель феодалов, ведали оброчными угодьями, участвовали в составлении писцовых книг и в местном судопроизводстве (при решении спорных земельных дел) [781].

Особенно существенным было средоточие в руках городовых приказчиков финансовых функций; сбор оброчных денег с монастырей, ямских денег, примета и др. [782] Эти поборы наряду с торгово-проездными пошлинами являлись основным источником доходов великокняжеской казны. В грамотах иногда городовые приказчики рассматривались как один из разрядов «данщиков» [783].

Городовые приказчики наблюдали за функционированием великокняжеских торжков [784]. Если полномочия городовых приказчиков распространялись на город, черные земли, а частично на поместно-вотчинные и монастырские, то аналогичную роль в дворцовых селах играли посельские или дворцовые приказчики. В целом же расширение функций городовых приказчиков, как и начало губной реформы, свидетельствовало об укреплении политической роли дворянства на местах, о постепенном складывании элементов сословного представительства в местном управлении. Однако до полного торжества дворянской системы управления было еще далеко. Являясь централизованной монархией, Русское государство сохраняло еще значительные остатки государственного аппарата периода феодальной раздробленности [785].

Образование централизованного государства привело к серьезным сдвигам в составе и организации вооруженных сил на Руси. Однако создание централизованного государства на Руси происходило, как известно, в условиях еще не ликвидированного феодализма. Поэтому и вооруженные силы долгое время сохраняли еще черты войска периода феодальной раздробленности. В этом отношении особенно показательно наличие собственных войск не только у удельных княжат, но и у княжат «служебных». Характеризуя русские земли и княжества до XVII в., «сохранявшие живые следы прежней автономии», В. И. Ленин писал, что они имели «иногда свои особые войска (местные бояре ходили на войну со своими полками)». В процессе объединения земель Москвою многие княжества и бояре вошли со своими вотчинами и «дворами» (вассалами, свободными и несвободными слугами) в состав Русского централизованного государства и сохранили некоторые феодальные права и привилегии. С этими правами русскому правительству приходилось вести напряженную борьбу. Одним из таких прав было так называемое «право отъезда» к другому сюзерену. В условиях образования единого Русского государства осуществление «права отъезда» превращалось в прямую государственную измену (поскольку «отъезды» могли быть теперь совершены только в пределы Великого княжества Литовского) [786].

Средством борьбы с этими отъездами было взятие клятвенных (и поручных) записей на верность службы московскому великому князю [787]. Вторым важным правом привилегий княжеско-боярской аристократии было местничество, мешавшее привлечению на высшие командные должности талантливых военачальников незнатного происхождения. Вред местничества уже осознавался современниками. Так, говоря о неудаче похода на Казань 1530 г., один летописец прямо писал, что русские войска «не взяли города, потому что воеводы Глинский з Белским меж себя спор учинили о местах, которому ехати в город наперед» [788]. К середине XVI в. на практике местничество подвергалось серьезным ограничениям: правительство стремилось учесть при назначении воеводами не только «породу», но и «службу», т. е. опыт службы в вооруженных силах. Отдельными указами правительство вовсе отменяло местнические счеты в армии на время того или иного похода.

Отменялись также на время похода счеты между отдельными воеводами. Так, летом 1540 г. от имени Ивана IV было написано князю Юрию Михайловичу Булгакову, местничавшему с князем Василием Андреевичем Микулинским, «чтоб он ко князю Василью Андреевичу ездил и дела великого князя берег с ним за один, а та ему служба не вместа, а как служба минетца, а будет ему до князя Василья дело о местех, ино им тогда дати суд» [789]. Все эти ограничения были явно недостаточными, и к середине XVI в. все чаще и чаще раздавались голоса, требовавшие окончательной отмены местничества — этого типичного пережитка феодальной раздробленности в организации вооруженных сил.

Однако в первой половине XVI в. основу русской армии составляли не отряды «служилых» и удельных князей и княжеско-боярской челяди. Основная масса русского войска формировалась из рядовых феодалов — детей боярских. В условиях феодализма важнейшим средством обеспечения этого войска была земля. С конца XV в. широкое распространение получает поместное землевладение. Дети боярские — помещики были верной опорой и основной вооруженной силой великокняжеской власти.

Дворянское войско было конным. В его состав входили не только сами помещики, но и челядь («люди», «холопы»), которую они приводили с собою, отправляясь в поход или для отбывания городовой службы [790].

Если в первое время своего существования дворянское ополчение сыграло значительную роль в борьбе за завершение объединения русских земель, то к середине XVI в. все отчетливее вскрывались его недостатки.

Дворянское ополчение не было ни постоянным, ни регулярным войском. Его тяжелое вооружение переставало удовлетворять потребности времени. Дворянские кольчуги уже не спасали от метких выстрелов из огнестрельного оружия. До середины XVI в. на Руси не было установившейся регламентации военной службы в связи с размером и характером землевладения (как вотчинного, так и поместного). Что давало возможность дворянам-помещикам и вотчинникам уклоняться под тем или иным предлогом от несения военной службы, а их «холопы», конечно, не горели желанием проливать кровь за своих господ. Назревала необходимость преобразований в организации и составе вооруженных сил на Руси.