Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди

"Вчера, 10 мая, мы увидели костюмы, которые вы нам выслали. Когда ты просил нас довериться твоему вкусу, мы с удовольствием пошли тебе навстречу. Но то, что мы увидели, превзошло все ожидания: таких старых и плохих костюмов мы никогда не видели. Большинство костюмов подошли бы для начала века, размеры их или слишком маленькие, или огромные. Поэтому из всех костюмов мы можем использовать всего лишь шесть-восемь штук. Мы договорились, что вы должны были выслать нам хорошие костюмы, и поэтому настаивали, чтобы вы прислали нам 50 современных костюмов в хорошем состоянии, а также пояса, галстуки, обувь и т. д., потому что наша группа не склад старьевщика. Мы настаиваем, чтобы Бартолини и Фьорентини срочно привезли с собой необходимое количество современных костюмов, согласно принятым обязательствам".

В тот же день, 11 мая, в Ленинграде на 69-м году жизни скончался выдающийся кинорежиссер Григорий Козинцев. Как мы помним, р начале месяца у него случился инфаркт, после которого режиссера положили в одну из ленинградских клиник. Однако профессионализм питерских врачей не помог — спустя неделю Козинцев умер.

Тем временем Василий Шукшин снимает под Белозерском "Калину красную". Все эти дни группа работала в поле, снимая эпизоды, относящиеся к финалу картины: Егор Прокудин пашет на тракторе; Губошлеп (Георгий Бурков) приезжает со своими архаровцами, чтобы свести счеты с Егором. Одна из "губошлепок" (актриса Татьяна Гаврилова) просит главаря не убивать Егора: дескать, пусть себе живет, пусть копается в земле. Но Губошлеп непреклонен: изменил воровским идеалам — получи пулю. Тем временем Егор отсылает Любу в деревню, а сам идет к своим бывшим дружкам. Губошлеп разыгрывает перед ним спектакль: дескать, как я рад нашей встрече. Они отходят в сторону. Смерть Прокудина снимут чуть позже.

12 мая министр культуры СССР Екатерина Фурцева прибыла с официальным визитом в ФРГ. Визит был долгосрочный — аж на десять дней, — и свита министра торжествовала: за это время можно было и страну посмотреть, и дефицитными товарами вдоволь запастись. Что касается самой Фурцевой, то она ехала туда без какой-либо охоты, поскольку из всех зарубежных стран хуже всего относилась к тем, где официальным языком был немецкий. Спросите, почему? Дело в том, что на немецком языке ее фамилия звучала совершенно неприлично: "furzen" переводится на русский как "испускать ветры", "пердеть". Поэтому, когда Фурцева приезжала к немцам (особенно к западным), те не упускали возможности "подколоть" ее этим обстоятельством. Немцы неприлично смеялись и, перемигиваясь, с особым удовольствием обращались к ней по фамилии, которая на их лад звучала как Пердунова. Так что, была бы ее воля, Фурцева вообще никогда бы не ездила к немцам, но дела службы не оставляли ей такой возможности.

13 мая в Киеве сборная Советского Союза по футболу играла очередной матч отборочного цикла чемпионата мира с командой Ирландии. Как мы помним, первую игру на поле соперника наши спортсмены провели блестяще и выиграли 2:1. Киевская игра, в которой у наших дебютировали сразу четыре футболиста: Олег Блохин, Виктор Кузнецов, Аркадий Андреасян, Владимир Онищенко, тоже завершилась победой советской команды — на 58-й минуте единственный гол забил киевский динамовец Онищенко.

14 мая в Ленинграде на Литераторских мостках Волкова кладбища состоялись похороны Григория Козинцева. На них пришли многие, но еще больше людей по разным причинам так и не сумели вырваться в Питер, чтобы отдать последнюю дань уважения этому человеку. Как вспоминает Е. Даль:

"Я помню день похорон. И звонок Олега (Даля. — Ф.Р.) из Москвы. Главный режиссёр театра "Современник" Г. Б. Волчек не отпустила его на похороны. Он смог сказать только это, больше говорить не мог.

Я помню этот день, панихиду в конференц-зале студии, помню, что стояла в почетном карауле у гроба с ощущением, что сейчас упаду. Это было огромное горе. Мы хоронили совершенно молодого человека…

И опять я вспоминаю — кладбище, Литераторские мостки, внезапно хлынувший ливень. Открытый гроб, произносят речи, и вдруг Валентина Георгиевна (жена Г. Козинцева. — Ф.Р.) сказала: "Закройте его, дождь ведь идет…"

В тот день, когда в Питере хоронили Г. Козинцева, в Москве начались съемки фильма "Невероятные приключения итальянцев в России". Поскольку картина была совместной, в Москву для съемок прибыл киношный десант из Италии в следующем составе: оператор Габриэле Погани (в паре с ним будет работать молодой советский оператор Михаил Биц), каскадеры Миони, Вартьери, Риччи и актеры Алигьеро Носкезе, Нинетто Даволи, Тако Чимароза, Луиджи Баллиста, Антони Сантилли (единственная женщина). Советская сторона выглядела более внушительно главным образом за счет технического персонала, поскольку наш актерский "десант" был малочислен, всего три человека: Андрей Миронов, Евгений Евстигнеев, Ольга Аросева. Плюс бакинский лев Кинг, который проходил отдельной строкой.

В первые дни съемок любого фильма участники съемочного процесса более всего ищут, что называется, общий язык. Для съемочного коллектива "Итальянцев" это обрело и прямой смысл, поскольку часть группы состояла из иностранцев. И хотя на площадке все время присутствовал переводчик Валера, однако все равно какое-то время всем пришлось нелегко. Чтобы дать коллективу освоиться и привыкнуть друг к другу, Рязанов начал работу со спокойных сцен. В первые съемочные дни в павильоне "Мосфильма" снимали эпизод "в гостинице": трое итальянцев (Сантилли, Носкезе, Даволи) и советский гид, он же капитан милиции (Миронов) играют в карты. Во время игры итальянка флиртует с гидом и в итоге уводит его к себе в номер. Вот как описывает происходившее в тот день на съемочной площадке Ю. Богомолов:

"Напарник Антонио Джузеппе (его играет Даволи) много и откровенно комикует. Режиссер просит его быть чуть сдержаннее. У Андрея Миронова свои трудности. Когда Ольга увлекает его за собой, ему надо сыграть смущение. Уход репетируется несколько раз. Герой не уходит, а ретируется, пряча глаза и вообще тушуясь. Актер предлагает: что, если пойти вслед за Ольгой четким строевым шагом. Его герой ведь "на работе". Он показывает. Рязанов посмеялся: хорошо бы. У оператора все готово: можно снимать. "А подумать я имею право?" — спрашивает самого себя режиссер. Наконец снимают: Миронов удаляется осторожным, почти вкрадчивым строевым шагом.

Кадр снят. И важен, может быть, он не сам по себе. Важнее, что состоялось первое общение на съемочной площадке…"

И еще о кино. В эти же дни в Каннах открылся очередной кинофестиваль. На него, как обычно, съехались кинематографические сливки со всего мира, в числе которых была французская киноактриса Марина Влади и ее советский супруг Владимир Высоцкий. Приезд последнего для тамошней публики был событием неординарным, поскольку слава о Высоцком как о крамольном для советского режима артисте на Западе была большой. Вот почему его приезд в Канны вызвал непомерный ажиотаж. Чуть ли не все тамошние газеты напечатали огромные портреты Высоцкого в смокинге на открытии фестиваля. Про фильм Ильи Авербаха "Монолог", который был заявлен в конкурсной программе фестиваля, тамошняя пресса тоже писала, но куда, сдержаннее, чем про появление Влади с супругом.

Не меньший успех, чем Высоцкий, имел в эти же дни, но уже в другой западной стране хоккеист Валерий Харламов. В составе небольшой группы (с ним были тренеры Всеволод Бобров и Борис Кулагин) он находился с визитом в Канаде. После суперсерии СССР — Канада, сыгранной осенью 72-го, имя Харламова на родине хоккея стало настолько популярным, что, когда он приехал туда в качестве гостя, толпы поклонников буквально не давали ему прохода на улицах. Едва ли не каждый день его и двух тренеров приглашали на всевозможные банкеты и приемы. Их было так много, что у наших делегатов даже не было возможности пробежаться по магазинам, чтобы потратить свои немногочисленные доллары на подарки для родных и друзей. Но тот же Харламов по этому поводу не сильно огорчался. Вот как будет позже вспоминать об этом В. Бобров: