Броненосец Сисой Великий в первой фазе Цусимского сражения (СИ)

14.08 Снова залп русского ветерана, именно эти минуты и определяют, кто из двух мощных эскадр одержат победу в этой тяжелой схватке, а если сейчас отступят один, или два корабля, то на оставшиеся обрушиться более плотный шквал огня, и им будет еще тяжелее наносить удары, и стоять под их огнем. Залесский - видя в прицел "Идзумо" проорал кондуктору: едрена вошь - целься лучше, а то все снаряды в молоко. Залп, и бронебойные летят по направлению к цели. Шесть секунд, и они обрушиваются в то место, по которому идет броненосный крейсер. Один из них, вылитый опытным мастром Игнатом с Ижорских заводов решил поспорить с броенй Круппа. Кто такой мастер Игнат Фадеев и какой, то немчишка Крупп. Снаряд на дальности двадцать пять кабельтов прошел сквозь семидюймовый бронепояс и угольные коффедрамы, а затем вспорол сразу два котла, взорвался от нестерпимого жара, взорвались и пострадавшие котлы, вообщем, кто уцелел от взрыва, был обварен паром, а кочегарка перестала функционировать. Третья труба погасла - отметил старший минный офицер Овандер. Видать наш снаряд его в самые потроха ранил, с улыбкой сказал он старшему офицеру Георгию Авенировичу. Согласен с Вами Эдуард Эдуардович, крайнее это везение такой урон нанести, теперь япошка нас не обгонит, скорее всего выйдет из боя, для устранения повреждений, Того ведь обогнать нас хочет, палочку хочет над нами учудить, а мы его костлявой рукой, куда прешь, постой, на равных сразимся, а там посмотрим, чья возьмет. Шестидюймовые фугасы попали в броню и серьезного ущерба не нанесли.

14.09

Георгий Авенирович - не отрываясь от подзорной трубы говорит: ну и кораблики у японцев, "Азама" господа с черными шарами, немогу управляться выкатился из строя с описывает циркуляцию в лево, вероятно "Николай 1" вдарил, ай да молотцы! Хоть и одна башня с двеннадцатидюймовками, а свое дело знают, коли жив останусь всю башню напою, честное слово. Но и наши Овод с Залесским постарались, сперва "Ниссин" с ходу свое получил, теперь видно, что только шестидюймовками отстреливается, и то не всеми, а еще "Идзумо" - выкатился из строя, третья труба не дымит, да крениться чуток, где уж тут о победе думать?

14.10 Малечкин внимательно наблюдал за "Идзумо" - который разворачивался, то ли машинами, то-ли руль стал ворочаться, и пытался занять свое место в строю, и злобно поплевывал свои снаряды в сторону "Осляби". Пятнадцать узлов тот еще мог давать, а большего Того было и не надо. "Сам погибай, а товарища выручай" - вертелось у него в голове, и с этой мыслью, он нажал рычаг огонь. Башни только этого и ждали, и в носовую проекцию подранка полетели снаряды, по стечению обстоятельств один настиг жертву. Удар пришелся в кормовой каземат правого борта шестидюймового орудия, воспламенились заряды и снаряды, приготовленные к стрельбе, и крейсер потряс мощный взрыв, часть бронеплит отлетела в море, а вслед за взрывом заполыхал пожар. Шестидюймовые фугасы, попали в кормовой каземат, но броня опять справилась, и один все-таки уничтожил палубную шестидюймовку. Прямое попадание фугаса, особенно русского, опасно, не только взрывом, но и крупными осколками, запросто разрубающими тела и черепа, в чем и убедились японские моряки.

14.12 Снова залп русского броненосца по "Идзумо", но Сергей Александрович предпологал, что тот встанет в кильватер за впередиидущим крейсером, но видимо повреждения были на столько серьезны, что тот предпочел зализывать раны, вне огневого контакта с русским вторым броненосным отрядом, и отправился в след за "Асамой" под прикрытие своих боевых товарищей. Без серьезной причины самураи так никогда не поступают, это равносильно потере лица, знать серьезно мы им вмазали - подумал Малечкин, и на душе посветлело. Он видел как в этот раз снаряды с недолетом легли к горящему "Идзумо", потому, что тот перестраивался, и старший артиллерийский офицер дал команду пододвинуть орудия правее и прицелился по броненосному крейсеру "Касуга". Это был грозный противник да-же для броненосцев. Его десятидюймовое орудие Армстронга, лишь немногим уступало по бронепробитию двеннадцатидюймовым орудиям русских кораблей, зато по точности превосходило на порядок, вероятно им и были достигнуты попадания в "Ослябю" который мощно горел, но вел второй боевой отряд или к победе или в безсмертие.

14.14 Обе орудийные башни рявкнули бронебойными, а шестидюймовки и не прикращали стрелять фугасами, лишь немного сбавили темп до 4х выстрелов в минуту, Вячеслав Блинов приказал кондуктарам точнее целиться, не бросать снаряды в море. Бронебойный снаряд упал недалеко от броненосного крейсера, и пройдя по пологой траектории вспорол борт под бронепоясом, вскрыл его как обычный транспорт и взорвался в кормовом котельном отделении, часть кочегаров погибла на месте, часть обварилась, а часть успела выпрыгнуть, но кочегарка вышла из строя. Из двадцатичетырех фугасов цель нашли три, два ударили в район основания кормовой башни, один разбился о бронепояс, второй ударил чуть выше, в небронированный борт, но серьезных повреждений не нанес. Третий фугас упал вводу под нос корабля, и вода поглотила энергию фугаса, до корпуса долетели лишь круглые осколки и просто постучались в него. На "Сисое Великом" этого ничего не разглядели, хотя и дальность была в 26 кабельтов, Ивков сказал Малечкину: Сергей Александрович, залп хороший, но попаданий не видно, вы правы Георгий Авенирович, но мы сейчас еще вмажем, постараемся, видите как мы предыдущих осадили, если бы "Идзумо" и "Ниссин" лупили по "Ослябе" и сейчас, ему было-бы гораздо труднее.

14.16 Малечкин старательно прицеливается по "Кассуге", но краем глаза увидел, что японские броненосцы стреляют уже не только главным и средним калибром, но ввели в дело и 12и фунтовые пушки, коих на четырех броненосцах было множество, а каждая как он помнил давала до пятнадцати выстрелов в минуту, и пусть шестигиллограмовые снаряды не смогут пробить броню, но их будет выпущено великое множество и свой процент попаданий, а на такой дальности это 2-3 они достигнут, а это значит что и "Князь Суворов" и еще более "Ослябя" - находятся в большей опасности. Отвлекшийся старший артиллерист дело плохое, и залп "Сисоя" в этот миг лишь распугал рыбу у борта японского итальянца.

14.18 Сергей Александрович - решил реабелитироваться, впромнил святого Николая Чудотворца, и с просьбой о помощи скомандовал залп. На этот раз залп лег по носу "Кассуги", а один снаряд - прямым попаданием уничтожил 12и фунтовое орудие, и вызвал пожар заготовленных 76мм снарядов, нос задымился. Шестидюймовые попали в главный бронепояс не приченя вреда.

14.20 Семен Федорович Овод - сидел на своем посту в носовой башне, и видел, что старший артиллерийский офицер постоянно, немного запаздывает с отдачей приказа, и дальномер похоже не врет, и курс верный, но по своему разумению Семен - стрелял бы чуть раньше, и на свой страх и риск - когда снаряд и заряд были на своих местах, совместив целик и прицел - дал залп не дожидаясь команды старшего офицера, вторая башня выстрелила пятью секундами позднее, на лице Малечкино появилось сначала недоумение, а затем негодование.

Бронебойные покинули стволы орудий носовой башни с разницей в миллисекунды, обусловливаемой в разной скорости сгорания порохового заряда, летели по одной траектории, но опять же из за разницы в весе на несколько грамм, их траектории не совсем совпадали, и если первый пролетел между двух дымовых труб, то второй врезался как молот в кормовую башню восьмидюймовых орудий и разбил ее к чертям полностью выведя ее из строя вместе с расчетом. Снаряды кормовой бешни упали где-то рядом, но в "Кассугу" не попали. Шестидюймовые разорвались на броне, и повреждений не принесли. Всетаки забронирован гарибальдиец был хорошо, и хотя схема бронирования была заимствована еще с Лиссы, но к современным условиям подходил как нельзы кстати.