Карманные линкоры фюрера. Корсары Третьего Рейха

Вечером того же дня «Лютцов» направился в свою «засаду» у Свинемюнде, поскольку кризис на берегу наметился уже и там. Еще одна причина заключалась в том, что на корабле почти не оставалось топлива: его едва хватило бы на 300-мильный переход. Первый "карманный линкор" теперь оставался и единственным: днем ранее закончил свое существование «Шеер». Он же оставался единственной боеспособной тяжелой единицей усохшего до минимума Кригсмарине. На корабле продолжалась внешне рутинная и размеренная жизнь. Как замечает один из членов экипажа, продолжался обильный обмен бумагами, и все 24 пишущие машинки не замолкали ни на минуту.

Корабль получил почти неделю передышки — последнюю. Казалось, неприятельская авиация забыла про него. Но это только казалось. 13 апреля отдаленное гудение моторов заставило объявить воздушную тревогу. Все обошлось мирно, но команда не знала, что над ними на высоте 7000 м висела знаменитая 617-я эскадрилья Королевских ВВС, известная как «Дамбастерз». Летчики этого элитного подразделения уже потопили «Тирпиц» и разрушили несколько важнейших точечных объектов своими 5400-кг бомбами. Покончить с последней «капитальной» боевой единицей противника в этот раз помешала густая облачность. Англичане удалились, не отбомбившись.

История повторилась 15 апреля, только самолеты на этот раз пролетели только 2/3 пути. Упорные британцы решили повторить налет на следующий день. Теперь погода оказалась на их стороне: хорошая видимость и легкий ветерок. 18 «Ланкастеров» неумолимо приближались к цели. Совершенно случайно время для атаки англичане выбрали удивительно удачно. На борту их цели находился командующий надводными силами Кригсмарине вице-адмирал В.Меендсен-Болькен, бывший командир «Шеера». Предполагалось, что он вручит "Немецкий Крест в золоте" капитану цур зее Кноке. В кают-компании уже разливали по бокалам вино для заздравного тоста, когда прозвучал сигнал воздушной тревоги.

Атакующие самолеты встретил очень плотный зенитный огонь береговых батарей и самого тяжелого крейсера. Одни самолет элитной эскадрильи был сбит, еще несколько получили повреждения, но остальные сбросили свой груз, состоящий из гремучей смеси 5,4-тонных «толбоев» и 500-кг бронебойных бомб.

Несчастливому, но живучему «Лютцову» повезло дважды. Во-первых, с местом бомбардировки. Близость берега, находившегося совсем рядом с кораблем, привела к тому, что все «толбои», кроме одного, угодили в откосы берега и лес, осыпав корабль огромными комьями грунта и камнями. Силу взрыва же единственной супер-бомбы, легшей в воду, в значительной мере поглотило илистое и болотистое дно. Корпус и надстройки оказались забрызганными грязью "с головы до ног", но чудовищный удар, который на более твердом грунте просто опрокинул бы «карманник», "всего лишь", как ножницами, разрезал корпус, вскрыв длинный «шрам» площадью 30 кв. м. Внутрь хлынула смесь воды и грязи, корма погрузилась почти по верхнюю палубу, а передняя часть накренилась под углом в 50 градусов. Но команда успела покинуть корабль, который все же не опрокинулся, а сел на дно.

Второй случай везения кажется вообще маловероятным. Обе 500-кг бомбы, поразившие «Лютцов», не взорвались. Причем одна из них пробила все палубы и остановилась непосредственно в погребе боеприпаса кормовой башни! В случае срабатывания взрывателя корабль несомненно разнесло бы на мелкие куски. Другая бомба попала в передний пост управления артогнем и снесла за борт всю конструкцию: башенку дальномера, антенну радиолокатора и топ мачты. Корабль полностью лишился энергии, верхняя палуба представляла собой хаос обломков шлюпок и мелких предметов, но потери в людях оказались на удивление незначительными: 12 убитыми и 18 ранеными.

Британское командование удовлетворилось сделанными на следующий день фотографиями воздушного разведчика. «Лютцов» глубоко погрузился в воду и казался безжизненным. "Карманный линкор" стал последним в перечне «трофеев» эскадрильи «Дамбастеров». Однако на самом деле на корабль уже вернулся экипаж и развил бурную деятельность.

Из Свинемюнде подошла плавучая электростанция, обеспечившая энергию для насосов. Постепенно удалось спрямить чудовищный крен и откачать некоторое количество воды из отсеков, сохранивших герметичность, причем в результате обнаружилось, что одна из динамо-машин находится над поверхностью воды. Водолазы сумели подвести пластырь к главной длинной пробоине и, хотя по мнению инженеров крейсер уже никогда не смог бы всплыть, в конце концов удалось ввести в строй свой источник энергии. 17 апреля команда на время вновь покинула «Лютцов»: в дело вступили команды по разоружению и извлечению невзорвавшихся бомб (к этой сверхопасной работе немцы по своему обыкновению привлекли заключенных концлагеря). Прибывший на место действия А.Тиле решил, что корабль (уже списанный к тому времени!) еще послужит в качестве батареи — теперь уже даже не плавучей.

К 22 апреля в строй вошла носовая башня (кормовую восстановить не представлялось возможным) и четыре 150-миллиметровки правого борта (обращенного к берегу). С теперь уже бывшего "карманного линкора" списали на берег всех ненужных людей. Таковых набралось немало: 787 человек. Помимо механической части, надобность отпала в зенитчиках: все уцелевшие установки сняли на берег плавучим краном с тем, чтобы усилить вооружение эсминцев 2-33 и 2-34. Командир «останков», капитан цур зее Кноке горячо протестовал против разоружения своей "боевой единицы", но смог добиться только того, что рядом оставили паром с тяжелыми зенитками. Тем не менее, «Лютцов», или то, что от него осталось, снова был готов вести огонь. 28 апреля он провел стрельбу на максимальную дальность — 42 км, поддерживая защитников острова Узедом. Средний калибр в то же время стрелял в прямо противоположном направлении, в район Дивенова, где советские танки подошли гораздо ближе. По сообщениям немецкой стороны в сумерках остов подвергся атакам легких ночных бомбардировщиков, сбросивших осколочные бомбы, однако нашими данными это не подтверждается.

30 апреля отбыла очередная партия "лишних людей", после чего команда «Лютцова» сократилась до 206 человек. Но над ним продолжал развеваться флаг и вымпел, и шла своеобразная «корабельная» служба под командованием бывшего старшего помощника фрегаттен-капитана Ланге, сменившего легко раненого Кнаке, отбывшего в госпиталь. На долю Ланге пришлись невеселые хлопоты. Он руководил работами по подготовке неподвижного корабля к взрыву. 3 мая вышел из строя насос, откачивающий воду из отсека рядом с еще работавшей электростанцией. Вода грозила полностью покончить с электропитанием, поэтому командование группировки в Свинемюнде отдало приказ срочно отстрелять оставшиеся снаряды. С дистанции 32 км вновь полетели 283-мм «чушки» — в последний раз. Всего после своего «потопления» "Лютцов" сумел выпустить 350 снарядов главного калибра, израсходовав боезапас "до донышка". Несколько оставшихся фугасных снарядов (для которых уже не имелось зарядов) загнали в ствол головной частью к казне, что гарантировало полное разрушение установок при взрыве. 150-миллиметровки продолжали стрельбу, поскольку для них изначально имелось около 3 тыс. снарядов. Наконец вода, которую уже нечем было откачивать, затопила центральный артиллерийский пост. Средней артиллерией теоретически еще можно было бы управлять как обычной сухопутной батареей, например, по телефону от передовых наблюдателей, но у немцев уже не наблюдалось ни сил, ни средств даже для столь простого дела. Взрывники одновременно подорвали орудия главного и среднего калибра. Катерные тральщики сняли еще 105 человек; на борту оставалось всего около 80 членов экипажа, четверть из которых выступала в роли подрывников. О ни выполняли свою работу очень тщательно: во всех внутренних помещениях разместились ящики со взрывчаткой, а для разрушения внешней обшивки на всем протяжении борта на стальных тросах закрепили мины. Однако в детально разработанный план уничтожения вмешался случай. На закате солнца 3 мая последний из еще работавших насосов раскалился настолько, что воспламенилось дизельное топливо, толстый слой которого лежал на поверхности воды во всех отсеках. Огонь стал быстро распространяться, поскольку тушить его было нечем и некому. Один за другим начали рваться заботливо расставленные ящики с толом. Остатки команды быстро сбежали по сходням на берег.