Прибалтика на разломах международного соперничества. От нашествия крестоносцев до Тартуского мира 19

Сформированное Грозным опричное войско не превышало по численности пяти-шести тысяч человек. Несмотря на малочисленность, оно сыграло выдающуюся роль в защите Московского государства ^{73}. Его можно считать прообразом гвардейских частей русской армии. (В России лейб-гвардия была впервые введена Петром I в 1690-е гг.)

В течение двадцати последних лет царствования Грозного прямая цель опричнины была достигнута и всякая оппозиция сломлена. Поскольку реформа осуществлялась в условиях чрезвычайно трудной войны и осложнялась столкновениями с представителями удельной Руси, то этим можно объяснить её особенно жестокий характер: опалы бояр, казни, конфискации. Свой интерес в этой борьбе, конечно, имели и новые государевы слуги, привнёсшие в опричнину много личного произвола. Но не в терроре, обусловленном обстоятельствами и временем, суть опричнины. Иоанн лишь довёл до полного развития те начала военной монархии, которые наметились во времена его деда. Он использовал развивавшуюся поместную систему для создания на основе среднего поместного землевладения нового служилого сословия — опоры и послушного орудия центральной власти [30].

Настойчивое проведение политики централизма и укрепления единодержавия позволит Иоанну, несмотря на перенапряжение сил военного времени, удержать единство страны, территория которой быстро расширялась на всех направлениях. Английский коммерсант и дипломат Джером Горсей, находившийся в России почти два десятилетия — с 1573 по 1591 г., писал по поводу формы правления Иоанна Грозного следующее: «Столь обширны и велики стали его владения, что они едва ли могли управляться одним общим правительством и должны были распасться опять на отдельные княжества и владения, однако под его единодержавной рукой монарха они остались едиными, что привело его к могуществу, превосходившему всех соседних государей. Именно это было его целью, а всё им задуманное осуществилось» ^{74}.

В 1565–1566 гг. Польша с Литвой были готовы на почётный для русской державы мир и уступали Москве все её приобретения. Но Земский собор 1566 г. высказался за продолжение войны, надеясь на дальнейшие территориальные приобретения: желали всей Ливонии и Полоцкого повета к г. Полоцку. Однако военные действия развивались вяло. И 1569 г. на сейме в Люблине Польша и Литва объединились в единое государство — Речь Посполитую. В 1570-е гг. стало обнаруживаться несоответствие сил Москвы с поставленной Иваном Грозным целью. Активизировалась деятельность соседних стран по созданию коалиций против Москвы. Их участниками выступила Турция, желавшая овладеть Казанью и Астраханью, и её союзник крымский хан, который в 1571 г. в ходе своего разбойничьего набега сжёг Москву и, захватив множество пленных, ушёл в Крым, никем не преследуемый. Иоанн прямо обвинил в государственной измене бояр: они послали к хану боярских детей, чтобы те провели орду через Оку. Признание князя Ивана Мстиславского в измене подтвердило обвинения царя. Мстиславский был прощён. Однако русский комментатор этого исторического эпизода, отражённого в летописи Рюссова, помня об обвинениях в адрес Грозного, не смог удержаться от восклицания: «Как же было, в самом деле, поступать с непокорными боярами человеку страстному и впечатлительному, видевшему, и не без оснований, кругом себя измену и крамолу? ^{75}

В июле 1572 г. крымский хан Девлет-Герей со 120-тысячным войском, состоявшим из крымских и ногайских татар и отрядов турецких янычар, снова пошёл на Москву, решив повторить успех 1571 г. Однако на реке Лопасни у села Молоди он был остановлен русскими полками. Завязалась Молодинская битва, в ходе которой было разбито войско Девлет-Гирея (в Крым вернулось, по разным оценкам, не больше 20 тысяч человек). Опричное же войско, участвовавшее в битве, полегло всё ^{76}. В 1572 г. террор, сопровождавший введение опричнины, был прекращён.

Угрозы с юга ещё больше заставляли Иоанна напрягать все усилия, чтобы пробиться к морю. Без овладения балтийским берегом Московское государство не могло получать из Европы сведущих специалистов (в ратном и во всяком другом деле), чтобы обезопасить свои южные рубежи от вторжений крымских и турецких войск. Напомним, что в модернизации страны путём использования квалифицированных иностранных специалистов Иоанн Грозный, по приказу которого была основана в Москве знаменитая Немецкая слобода, был предшественником Петра Первого. Например, подрывными работами ещё при взятии Казани руководил датчанин Бутлер [31].

В 1572–1577 гг. Московское государство по-прежнему удерживало всю Эстонию (кроме Ревеля и островов) и Северную Латвию (за исключением Риги). Предпринятая весной 1577 г. трёхмесячная осада Ревеля окончилась безрезультатно из-за невозможности блокировать город с моря. Здесь господствовала Швеция, организовывавшая разного рода вооружённые отряды для атак с моря на территории, занятые русскими войсками.

Картина войны стала меняться с кончиной польского короля Сигизмунда-Августа и избранием бывшего трансильванского воеводы Стефана Батория (1533–1586) на престол Речи По-сполитой (1576 г.). Баторий происходил из древнего венгерского рода, и его предки в течение 200 лет были вассалами и турок, и немцев (австрийцев). При выборе в королевское достоинство Баторий был выдвинут в качестве кандидата вместе с римским императором Максимилианом. На выборах, происходивших на открытом поле под Варшавой, тот получил большинство голосов. В избрании Максимилиана, за которого стояли самые знатные лица Речи Посполитой, а также присоединённые к Польше прусские и ливонские земли, был заинтересован и Иоанн Грозный. Он посылал к императору свои великолепные посольства с пожеланиями счастья, напоминаниями брать польскую корону и просьбами снова уступить добровольно половину Ливонии. Но, поскольку Максимилиан не спешил появляться в Польше, на какой-то период времени возникла ситуация, похожая на двоевластие. Этим воспользовался Стефан Баторий, чтобы склонить на свою сторону влиятельных представителей польских сословий. Это оказалось не так трудно, поскольку, как свидетельствует летописец, «поляки в глубине души не очень-то были склонны к немецкому народу; в те времена они больше льнули к венграм, которым подражали в одежде, оружии и нравах….К тому же Стефан обещал, а впоследствии подтвердил и присягой, что будет свято сохранять их отчасти варварские привилегии, а также, что не будет обращать внимания на проделки некоторых знатных панов, совершённых во время междуцарствия» ^{77}.

Затем сорокатрёхлетний Баторий поспешил со свадьбой с Анной Ягеллон, пятидесятилетней сестрой бездетного Сигизмунда-Августа, унаследовавшей после смерти брата польскую корону. В апреле 1576 г. Баторий женился на королеве Анне, а 1 мая 1576 г. короновался польским королём. Во время коронации он пообещал, что завоюет всё, отнятое Москвой, войском, которое сам поведёт, даст 800 тыс. злотых на войну, выпустит пленную шляхту и т.д. ^{78}

Коронование Батория, а не австрийского кандидата, как того хотел Иоанн, только усилило желание русского царя во что бы то ни стало покончить с Ливонией. Видя военные приготовления Москвы, город Данциг (по-польски Гданск) также не захотел признать Стефана королём, хотя бы по той причине, что уже присягнул императору. Неоднократные переговоры ни к чему не привели. Король Стефан объявил жителей города «врагами отечества» и приступил к его осаде. Когда же Баторию удалось заставить Данциг присягнуть польской короне, император Максимилиан, раздосадованный тем, что ничем не смог этому воспрепятствовать, стал искать союза с Москвой, чтобы свергнуть Батория. Иоанн решил, что наступило самое подходящее время, чтобы овладеть Ливонией, и предпринял против неё новый поход, заняв Ленварден, Ашераден, Кокенгаузен, Роннебург, Арле, Венден, Вольмар и другие города. Находившиеся по другую сторону Западной Двины литовцы ничего не посмели предпринять против русских сил. На этот раз, как свидетельствует летописец, всей Ливонии грозила большая опасность ^{79}. Однако смерть императора Максимилиана, на которого Иоанн Грозный очень надеялся, облегчила Баторию его задачи.