Колодец времени - книга исторических поэм (СИ)
Колодец времени - книга исторических поэм (СИ) читать книгу онлайн
Исторические поэмы, написанные гекзаметром и ямбом.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Пусть сократить и булгар обогнать всех и конных монголов.
Но были заведены в дебри хитрым они доброхотом,
И заблудились пять тысяч их там в неприветлтвых долах.
В стужу, лихой месяц грудень, проев очень быстро припасы,
Стали мокшане без толку искать пропитание всюду.
Вместо того чтобы в Город Мещерский идти всем и сразу,
Вышли к Ниверге на горе себе и мещерскому люду.
Брат же мокшанского князя Пуреша, в бою самый лучший,
Грабить округу велел, пропитание всё отобрать и доставить.
Только мещерские люди отбились от них, а особенно курши,
Против мокшан за набеги хранивших недобрую память.
Стали отряды мокшан, разошедшихся грабить деревни,
Все пропадать без известий в лесах и замёрзших болотах,
Мещеряки хитро пользуясь знанием местности древним,
Били мокшан из засад день за днём, словно просто охота.
Около брода Копанова только смогли и собраться.
В луках Оки Кочемарских другие блуждали до смерти.
К ним славянина послали с велением вовсе убраться,
Только убили его, не признали посла в русском смерде.
Этих мокшан у Ниверги нашли, как баранов, разьезды монголов.
К месту, где Город Мещерский стоял, по Оке проводили.
Там был Менгу, Бурундай и Пуреш с ними у частоколов,
Город Мещерский среди снежных дебрей они осадили.
'Где же мой брат, где три тысячи воинов лучших?' -
Скорбно воскликнул Пуреш, наблюдая понурые толпы,
'Сгинули между Нивергой и Цной в мире рек злополучных,-
Кто-то ответил, - мещера в лесах поступила по-свойски!'
Грустно пошел князь мокшанский Пуреш, соболями играя,
Ярким шитьём выделяясь промеж соплеменников бедных.
Были у города все, частоколом его окружая,
Чтобы закрыть горожанам путь вылазок разных зловредных.
'Кто правит вами? - глашатай кричал через вал осаждённым, -
Ваш господин, достославный Менгу, предлагает вам сдаться.
Сдайте свой крохотный город, не будет тогда он сожжённым!
Сил нет у вас чтобы с войском монгольским сражаться!'
'Вон, посмотрите, - сказал Бурундай закалённый в походах,
Старый и верный товарищ Бату, побратим Субедея,
Хищно оскалившись, видя как в плен к ним бегут в огородах
Несколько русских купцов и монахов от страха робея, -
Эти лесные народы Бату навсегда покорятся.
Трусы с героями будут служить во единой упряжке,
Нужно лишь Ясу во всём соблюдать и Тенгре поклонятся,
И не давать никому из врагов и смутьянов поблажки!'
Тут подвели беглецов оробевших к Менгу с Бурундаем.
Это посол был из Мурома, русский купец и монахи.
Князь их к мещере направил покорности их ожидая,
Но не дождались они, сами были сейчас как на плахе.
Глядя с большим любопытством на золотом тканые вещи,
На самоцветы и шёлк на монгольских высоких вельможах,
Пленные думали, что всё знакомо - не так уж зловеще,
Что раболепные слуги нужны будут извергам тоже.
'Мы окружили теперь этот город стеной частокола, -
Стал говорить им Барадж, - а теперь соберём камнемёты.
Их частокол на валу из машин разобьём очень скоро,
Одновременно мещерский хашар рва засыпет обводы!
Вижу богатые вы и ведёте себя тут примерно,
Может быть вы узнаёте меня? Я - Барадж из Булгара!
Раньше служил во Владимире князю Великому верно,
Прадед Арбат мой в Москве воеводил и жил там у яра.
В Город Мещерский обратно вернитесь и всех убедите,
Что властелин их отныне Менге и признать это надо.
Если откроют ворота, то жизнь сохраним им властитель,
Если же нет - перебьём всех потом как паршивое стадо!'
'Гордая слишком мещера, - сказал самый старый из пленных, -
В Город Мещерский в тиуны я муромским князем назначен,
Должен был я как наместник сидеть тут в правах вожделенных,
Только недавно мещерское вече решило иначе.
Юмис здесь староста, он трусоват как все старые люди,
Может быть мне и удастся его убедить не сражаться!'
Дьякон сказал: - 'Мы помолимся Богу об этом же чуде,
Если не тронете веру Христову, попросим их сдаться!'
'Яса велит нам не трогать служителей веры и церкви, -
Хмуро ответил Менгу перевода дождавшись Бараджа, -
Ни одному из монголов моих не нужны ваши жертвы,
Бог наш Тенгре всем богам был отцом и конечно и вашим!
Из камнемёта мы будем пока что камнями швыряться,
После запустим ракеты из пороха с шумом и треском.
Здесь не видали такого и в страхе они согласятся,
Пообещайте им всё что правителям их интересно!'
Как и сказал всем Менге, камнемёт стал кидать камни в город.
Делали их из дубовых стволов и водой поливали.
Эти шары тяжеленные весь пропахали пригорок
И частокол раздробили и крыши с домов посбивали.
К вечеру прямо на льду перед пристанью мёрзлой,
Трубок высоких и тонких ряды расставлять быстро стали.
После зажгли их и в небо взлетели с шипением грозным
Всполохи огненных стрел и с шипением в город упали.
Вспыхнули крыши разбитые из бересты и соломы.
Быстро огонь охватил деревянные стены землянок.
Вскоре открыли воротины и через них и проломы
Вышла, стеная в испуге, толпа беглецов и беглянок.
'Рвы даже нам не пришлось засыпать и на вал подниматься!
Мы заблудившихся в дебрях мокшан даже дольше искали!' -
Крикнул Менге, выходя из шатра над толпой посмеяться.
Мокошь с булгарами рьяно бегущих преследовать стали.
Половцы в город горящий проникли без всякой помехи.
Юмиса быстро нашли, на аркане к Менге притащили,
А за заслуги тиуна из Мурома в лёгком в успехе,
Главным его над округой глашатаи всем объявили.
Заполночь к стану Мунке, освещенному сильным пожаром,
Прибыл посыльный отряд от Бату с указанием строгим:
'Срочно к Рязани идти вместе с набранным местным хашаром,
И не задерживаться ни за что и нигде по дороге.
Юрий Рязанский, избегнув в сражении смерти,
Вдруг объявился в Рязани и делает ряд укреплений.
Ясно, пока Юрий жив, не сломить окончательно тверди
Кроме столиц русских княжеств, других городков и селений.
В город Рязань по указу его собираются силы
Из ополченцев окрестных, наёмников и добровольцев.
Русская власть должникам всем прощение провозгласила
И разрешила вернуть к вере древних богов богомольцев.
Из Казаря, Льгова, Доброго Сота, Исад и Зарайска,
Переяславля Рязанского, Борисов-Глебска и прочих,
Пять тысяч их собралось, кто готов воевать мало-мальски,
Прочие все, кто погиб, кто сбежал или просто нет мочи.
В Муроме тихо сидит Ярослав после гибели князя...
Время не будем терять на него, а зайдём в Муром позже.
Князь из Коломны с Рязанью уже не во взаимосвязи,
Думает мы не дойдём до него, а ему жизнь дороже.
Все сундуки с самым ценным в Рязань свезены отовсюду,
Там и казна всей страны, как доподлинно стало известно.
Пусть догоняют тебя все кто пеший, арбы и верблюды,
С конницей сам поспеши к нам в условное место.
Ты по Оке, я по Проне прийдём до Рязани совместно.
Там будут Орда, Гуюк, Субедей и Кулькан без обозов.
Будут Бури и Кадан, станет тысячам даже там тесно
Вместе на узкой реке, но зато подойдём до морозов.
Тысячи лично свои: Хушитая, Мунгуру и Куки
Брошу для сбора хашара, его пусть сгоняют без счёта,
Взявших бревно на двоих и корзины земли стылой в руки.
Долгая по засыпанию рвов предстоит им работа!
Половцев, мокшу, казахов, туркмен и булгар, и аланов
Выдвину к Льгову и Доброму Соту, Зарайску, Исадам
Под руководством и наших, и их же нойонов, и ханов.
Если с наскока не взять их, пускай переходят к осадам.
Чтобы не как у эрзян у тебя получилось с Пургазом.