Хроники российской Саньясы (Из жизни Российских мистиков - Мастеров и Учеников 1960-х - 1990-х)

В: - А что помогло вам хотеть грамотно?

И.Н.: - Ой, я не знаю! Я - везунчик. Я как родился в рубашке, так в рубашке всю жизнь и живу. У меня не было проблемы: я когда встретился с Традицией - у меня не было никаких проблем мыслительного порядка - я полюбил ее и, чем дальше, тем больше люблю. - Все! И это, конечно, было главным -точкой опоры в течение всей жизни. Потом, когда я уже чего-то начал понимать, то осознал, что это просто другая жизнь и для меня быть на работе у Традиции - это и есть главное содержание моей жизни. Главное - не остаться без работы! Я всегда вспоминаю суфийскую притчу, про то, как собрались мудрецы, чтобы обсудить, какая волна самая тяжелая в этом море скорби. На третий день они пришли к выводу, что самая тяжелая волна в этом море скорби - это когда лет уже много, а работы все еще мало...

Уже на пороге я спросил Игоря Николаевича, почему он перестал быть Папой для Школы.

- "Сколько можно! Они уже давно взрослые, самостоятельные люди. Двадцать Мастеров. Пусть решают сами, как жить дальше, выбирают Папу, если им так нужно...

- "А как же Передача Традиции? Вы кому-то передали ее?"

- "Да нет".

- "Как же тогда Традиция?"

- "А что Традиция? Что ей будет? Традиция - она живет..."

На следующую встречу я приехал туда же. В прихожей я долго возился, снимая кроссовки: Из комнаты - голос Калинаускаса:

- Кто там?

- Это Влад Лебедько.

- А, Влад! Заходи, заходи!, - интонация и приветствия такие, как будто мы - старые знакомые. (В следующий раз, на каком-то официальном мероприятии, когда я подошел к Игорю Николаевичу и хотел было протянуть руку, ожидая такого же теплого приветствия, - Калинаускас только сдержанно кивнул, определив дистанцию).

23.11.98.

В: - Каковы для вас признаки настоящего Духовного Искателя?

И.Н.: - Для меня самый главный признак - это то, что человек ищет другую жизнь.

В: - Как понять, что этот ищет, а другой только говорит, что ищет?

И.Н.: - Это сложно. Человек ведь может прийти по совершенно разным причинам, и это, собственно говоря, совершенно несущественно - по какой причине человек пришел, потому что его что-то там ведет, а что - он же сам знать не может. Если бы он знал, ему бы уже нечему было учиться. А потом постепенно видно становиться то, что он получает, то как он меняется, то что он узнает, куда это применяет. На мой взгляд, - любая серьезная Традиция на первом своем этапе, - Духовного убежища, - она обязательно соблазняет, но соблазняет она как раз противоположным, - она не агитирует за что-то там, а дает тебе средства для решения твоих жизненных проблем и если этого человеку становиться достаточно, то понятно, что никакого желания выйти за пределы той жизни, которой человек жил раньше - нет. Есть просто желание усовершенствовать то, что он имеет. Поэтому, обычно наиболее интересные люди появляются либо с профессиональной мотивацией - тогда у них мотивация достижения может со временем перерасти в мотивацию постижения; либо люди, которые уже так или иначе пережили, что их обманывают - то, что им подсовывают, под названием Жизнь - это не совсем то...

Но это очень трудно. Я не верю ни в какие отборы, экзамены, тесты, потому что практика жизни показывает, что любые отборы в любой деятельности построены, как правило, по каким-то усредненным меркам: - есть некий усредненный образ идеального Искателя, даже неявный и под этот образ происходит примерка. На самом деле, чаще всего бывают совершенно неожиданные судьбы: прорывается тот, от кого никто этого даже не ждал. Скорее всего, наиболее толковый подход был описан у Кастанеды, когда человек уже полностью находится в полном крушении, развале, тогда как-то он уже готов. Ну, тоже самое Гурджиев говорил, что нужна катастрофа для того, чтобы человек услышал голос жизни.

В: - А у вас в жизни была такая катастрофа?

И.Н.: - У меня было, да было такое переживание, когда я из армии вернулся. Было ощущение, что я между небом и землей. Старое все уже не устраивало, нового еще не было: такое какое-то промежуточное состояние бессмысленное совершенно. И в этом состоянии я встретил Учителя.

В: - Вы искали или это произошло случайно?

И.Н.: - Случайно, если конечно случайности бывают.

В: - Можете рассказать подробнее, как это было?

И.Н.: - Это произошло очень просто. Я работал в народном Театре при заводе, на котором я вырос, куда я пришел, когда мне еще шестнадцати лет не было. А тут приехала из Москвы группа для каких-то социологических исследований. Естественно, я пошел познакомиться, мне это все было интересно. Было много людей из Москвы, из МГУ. Мы стали с ними сотрудничать, я сделал для них часть работы - так как меня на заводе все знали. Я в цеху, где работал, провел исследования: "Конфликт "Мастер-рабочий" при сдельной оплате труда". Так я познакомился с Аркадием Ровнером, который входил в эту Московскую группу. А потом как-то Аркадий позвал меня к себе в гостиницу, дал мне текст - "Раджа-йога" Вивекананды и сказал: -"Вот это может быть новая информация, а может быть новая жизнь". Так все и произошло.

В: - В вашей жизни был Ровнер и был еще Мирзобай...

И.Н.: - Да, Мирзобай; он и до сих пор еще играет в моей жизни большую роль в том плане, что это... Я когда с ним встретился, - понял, что это человек из тех, про которых я раньше только читал, что это живой, настоящий , реальный Мастер из реальной древней Традиции и что у него надо учиться. Я обратился к своему Учителю, получил разрешение и стал учиться у Мирзобая. Кроме всего прочего, я его просто обожаю как человека, потому что я видел его в разных ситуациях, - я его видел на базаре, на кладбище, в кабинете директора Института Востоковедения и во многих других ситуациях, на суде, например. Он везде и всегда был Он - без всякого усилия, без всякого напряжения.Я помню, как Абай, который был "проверяльщиком", все пытался проверить, - на самом ли деле Мирзобай - Мастер. Так вот, он спросил меня: "Ну а как ты думаешь, Мирзобай -Мастер или нет?" - Я ему: - "Ну вот ты просто посмотри, - он разговаривает жарко, эмоцию какую-то выдает, все такое, а сам в это время в пальцах виноградинку катает. И она не раздав илась. Ты попробуй так и все поймешь!" (Смеется) И я очень рад, что такое взаимодействие было и продолжается, потому что это дает какую-то планку, какой-то ориентир.