Тавриз туманный

- Я готова, но подскажите мне, как.

- Этой ночью вы откроете двери и пропустите наших товарищей в его комнату. Ваш родной брат Парвиз будет с ними. Они проверят только его переписку. Не бойтесь, ничего оттуда они не возьмут. Нас интересуют его дела, а деньги его и ценности нам не нужны. Сумеете вы выполнить это первое задание?

- Думаю, что да. Я могу вам показать место, куда он кладет ключи от своего сундука.

- Есть ли у вас дома слуга или служанка?

- Никого, кроме его матери и больной жены. Обе они спят в одной комнате, а я - в другой. Его спальня расположена между этими двумя комнатами. В семь часов вечера двери дома запираются.

- По вечерам у вас бывают чужие?

- Нет, к нам никто не приходит. Он не любит гостей, ведь их надо хоть стаканом чаю угостить!

- Когда наши товарищи должны явиться к вам?

- В одиннадцать часов все в доме уже спят. Я открою ворота и буду их ждать. Вы тоже придете?

- Нет. Будут Парвиз, Тутунчи-оглы и Гасан-ага.

Мы условились обо всех подробностях. Я обещал ей вырвать ее из когтей этого ужасного человека. На прощание она крепко пожала мне руку и вышла из комнаты.

ОБЫСК В ДОМЕ РЗАБАЛЫ

Первым во двор Рзабалы пробрался Парвиз, за ним - Тутунчи-оглы и Гасан-ага. Все вокруг было погружено, в темноту: лампы в комнатах были потушены, а дворы в Тавризе никогда не освещаются. У дверей дома они заметили какой-то силуэт. Пристально вглядевшись, Парвиз догадался, что это Набат-ханум, и окликнул ее:

- Набат, это ты?

Из темноты донеслось:

- Да, идите скорее. - И она тихонько пошла вперед, осторожно ступая своими маленькими ножками, обутыми в мягкие войлочные башмаки. Движения ее тела, скованные смущением и страхом, легкая дрожь в голосе выдавали ее волнение. Ей было холодно, в эту декабрьскую ночь немудрено было замерзнуть, и она зябко куталась в шаль. Парвиз и его товарищи неслышно двигались вслед за Набат-ханум.

Набат вошла в переднюю, потом в маленькую комнату и прошептала:

- Извините, я не одета...

- Тут посторонних нет. Ты всех знаешь, это наши товарищи, - ответил Парвиз еле слышно.

Набат-ханум осторожно заперла с наружной стороны дверь в комнату, где спали мать и старшая жена Рзабалы, потом обратилась к Парвизу:

- Идите за мной!

Они прошли в дверь налево, в спальню хозяина. Ставни на них были предусмотрительно закрыты. Теперь что бы ни произошло в комнате - во дворе никто ничего не увидит и не услышит. Набат-ханум зажгла лампу. Парвиз и его товарищи тщательно проверили все бумаги, лежащие на столе. В маленькой книжке "Бивайи Тебриз" они обнаружили копии двух писем, которые еще в 1909 году были адресованы контрреволюционной организации "Исламие".

В первом письме говорилось:

"Господин Шуджаи-Низам-Шукрюлла-хан!

Оборонительные мероприятия Саттар-хана и Багир-хана заключаются в следующем: от Хиябана до Аджи-чая, от Багмеше до Шешгилана, через улицу Мирза-Джавада и площадь Сахибульамр по направлению к Дивичи вплоть да Саман-майдана во всех проходах вырыты окопы и расставлены пушки. В этом районе люди Саттар-хана мобилизовали все население и возвели около двухсот баррикад. Каждую охраняют человек двадцать. Время от времени они меняются.

Молельня Сеид-Ибрагима и переулок Алиг-Эйранчи совершенно свободны. С этого незащищенного места можно атаковать врага. Нет укреплений и на улице Лекляр. Если наступать отсюда, занять и разгромить Амрахиз, центр Саттар-хана, будет нетрудно.

Ваш преданный раб Рзабала".

Было совершенно ясно, что Рзабала шпионит с давних пор. Еще в 1909 году он выдавал планы тавризских революционеров командованию правительственных войск. Теперь, читая эти письма, мы вспоминали, что, действительно, правительственные войска наступали через эти незащищенные и легко уязвимые участки нашей обороны.

Парвиз быстренько переписал текст первого письма и начал читать второе, адресованное Сардар-Нусрет-Рагимхану.

"Господин Сардар-Нусрет!

Всевышний свидетель, как торжественно ваш покорный раб и его семья отпраздновали день вашего вступления в Тавриз. Мне от души жаль, что я не отдал жизнь, защищая вас и правительство шахиншаха. Мой дом, мое богатство, моя семья находятся в районе действий революционеров. В этом наше несчастье. Они отбирают у купцов все их деньги и расходуют на содержание своих отрядов. Чтобы избежать разорения, я примкнул к демократам. И таких, как я, сотни.

Вам известно, что противников революции демократы незамедлительно казнят. Поэтому мы и пикнуть не можем. Женщина, которая вручит вам это письмо, передаст вам также две бутылки доброго вина. Да рассыплюсь я прахом у ваших ног, я готов выполнить все, что ваше превосходительство мне прикажет.

Преданный ваш слуга Рзабала".

Теперь нужно было найти ответ на эти письма. Тутунчи-оглы быстро перелистал все книги, лежавшие на столе. Набат-ханум помогала ему. В ящике они нашли свидетельство о первом и втором браке Рзабалы. Набат-ханум в недоумении пожала плечами:

- Давно этого документа нигде не было. Чтобы не платить по кебину, он его спрятал, - и она положила свидетельство обратно в ящик.

Найденные в письменном столе бумаги проливали свет на гнусную деятельность этого предателя. В то время, когда Мухбириссалтане был правителем Тавриза, Рзабала был его тайным агентом и погубил немало людей. Но мы не нашли ни одного документа, который свидетельствовал бы о его связях с Гаджи-Самед-ханом пли царским консулом. Очевидно, этот человек, считая борьбу против революции своей большой заслугой перед отечеством, не любил русофила Гаджи-Самед-хана и не вступал с ним в контакт.

Потом Набат-ханум, достав откуда-то из тайника ключи, открыла большие сундуки. Среди хранившихся там бумаг Парвиз обнаружил удостоверение, выданное Рзабале Рагим-ханом. В нем было сказано:

"Господин Рзабала Шишгиланлы, истинный мусульманин и честный человек, искренне предан правительству и народу. Как противник революции он находится под нашим покровительством. Командованию войск рекомендуется ни в коем случае не беспокоить господина Шишгиланлы.

Сардар-Нусрет Рагим-хан".

Из письма Рзабалы, адресованного Эйнуддовле, было ясно, что в свое время он составил список руководителей революционного движения и всех тех, кто работал на пользу революции, сочувствовал ей. Мы нашли и этот список:

"Господин Эйнуддовле!

Посылаю вам список революционеров, дежурящих на баррикадах. Это все безбожники, люди бесчестные и вероломные.

На баррикадах Хиябан, Багмеше и Маралан главарями являются Ага-Мир-Ашум и его сын Ага-Мир-Магомед, Наиб-Таги (Бала Таги), Наиб-Джалил, Кербалай-Сеид-Гусейн, Чавуш Ага-Гасан (знаменитый сумасшедший). Мараланлы Наиб-Гусейн-хан, Кербалай-Газма-Фарраш-баши, Гаджи-Гусейн-Аллаф, Наиб-Мохаммед (гаситель извести), Мохаммед-Ага-Наджаф, Мохаммед-Али-Солтан, Джафар-хан Гарабаглари, Ага-Мир-Гусейн, Мирабдулла-оглы, Мир-Керим-ага, Гаджи-ага, Ага-Гусейн (три брата), Ага-Али Карабаглы, Ага-Сеид-Гусейн Адъютант-баши, Гусейн-Багбан.

Военный штаб Саттар-хана состоит из следующих революционеров: Али Мусье, Фарадж-Ага, Абдулла Кавказлы, Гаджи-Ага (сын Али Мусье), Мешади-Мир-Таги, Мирзэ Алекпер Нахичеванлы, Махмуд-Эминутуджар.

Выражая свою преданность и высокое уважение господину Эйнуддовле, обещаю дополнительно сообщить, как только узнаю, имена других революционеров и их обязанности.

Верный ваш раб Рзабала".

В этой же папке лежало совершенно свежее письмо Сардар-Рашида.

"Господин Рзабала!

В списке лиц, верных государству и правительству, значится и ваше высокочтимое имя. Много лет, с 1907 и до 1911 года, вы оказывали государству и народу неоценимые услуги. Мы хорошо знаем причину вашего трехлетнего бездействия. Прошу учесть, что теперь судьбы страны в руках, истинного и верного сына Ирана. Сейчас и вам надлежит приступить к исполнению своих обязанностей и не отказать правительству в помощи.

Если вы, господин Рзабала, располагаете временем, нам небесполезно было бы встретиться и совместно определить круг ваших обязанностей.