Мое обретение полюса

Выстроить дом, который должен был стать одновременно складом и мастерской, было несложно. Стены возвели из специально отобранных, одинаковых упаковочных ящиков. Эти ящики были быстро сложены один на другой и замкнули собой пространство 13 x 16 футов. Стены скрепили деревянными планками, а швы заткнули бумагой, покрыв их длинными досками. Настоящая, добротная крыша была застелена ящичными крышками на манер кровельной дранки. Дерн, уложенный сверху, словно одеяло, сохранял тепло в доме и в то же время способствовал полезной для здоровья циркуляции воздуха.

Уже первую ночь мы провели под собственной крышей. Наш новый дом обладал тем преимуществом, что вмещал все наши пожитки, и они всегда были под рукой. Когда нам нужно было достать что-нибудь из припасов, требовалось лишь открыть один из ящиков в стене.

Когда дом был построен, мы немедленно приступили к изготовлению нарт и к не менее важной работе — пошиву из мехов одежды. По моему разумению, каждый, кто пускается в полярное путешествие, должен иметь два комплекта меховой одежды. В Арктике, особенно в тех случаях, когда приходится идти пешком изо дня в день, изматывая себя до пределов человеческих возможностей, тепло, излучаемое телом, приводит одежду в такое состояние, что сохранить здоровье можно, лишь часто переодеваясь в сухое. Пропитанную потом одежду приходится немедленно раскладывать на просушку.

Эскимосам также предстояло приготовиться к приходу зимы. В палатках из тюленьих шкур можно жить только летом, поэтому они торопились соорудить иглу из камней и снега до наступления темноты и жестоких холодов.

Однако все были не прочь и отдохнуть. У меня был большой запас чая, и около четырех часов дня, по выработанной привычке, я и Франке вышивали по чашке. Заметив это, эскимосы начали появляться у нас примерно в это же время. К счастью, чай был тем припасом, который я намеренно привез для их угощения, так что ежедневно в самом северном поселении людей на Земле проходило шумное чаепитие.

Я лично следил за работами, которые имели отношение к нашему путешествию. Это давало мне возможность оценить качества людей, из числа которых я намеревался отобрать лучших себе в спутники. И самое главное, у меня было достаточно времени, чтобы окончательно продумать планы путешествия непосредственно со стартовой базы.

Я собирался достичь вершины мира в секторе между Аляской и Гренландией. Это был многообещающий маршрут через неизведанную пустынную область. Итак, я отказался от известного всем «американского пути» [75] и решил взять западнее, а потом уже идти прямо на север, прокладывая новую трассу. Превратив Анноаток в свою оперативную базу, я планировал провезти достаточное количество продовольствия через Землю Шли [76] и вдоль западного берега области, изобилующей животными. Я исходил из тех соображений, что охота там обеспечит меня продовольствием на пути к берегам полярного моря. Этот переход до самого края суши позволит также испытать каждый предмет снаряжения, необходимого в полевой работе, и поможет окончательно выбрать самых выносливых эскимосов для последнего этапа путешествия.

Я послал нескольких охотников по предполагаемому маршруту разведать диких животных, но ничуть не удивился, когда мое ночное предприятие окончилось неудачей. Это означало, что я должен полагаться прежде всего на собственное знание обстановки. Из разговоров с эскимосами, а также из отчетов экспедиции Свердрупа мне было известно, что в начале избранного мной маршрута животные встречаются в изобилии. Кое-что подсказывало мне также, что мы сможем добывать продовольствие и дальше. Уверенность, с какой эскимосы заявили о своей готовности положиться на охоту в неизвестной местности, тоже обнадежила меня.

Не менее важно было, чтобы люди и собаки вышли со старта в отличной спортивной форме, откормленные мясом, а не той лабораторной пищей, которой так часто злоупотребляют в Арктике. Еще важнее было, чтобы и в пути люди и собаки питались свежим мясом.

Если я располагаю правильной информацией и мои главные предположения правильны, думалось мне, тогда я получу преимущества, которыми до меня не располагал ни один из руководителей экспедиций. Новый маршрут позволит также избежать встречи у берегов Северной Гренландии с чрезвычайно коварными течениями. В общем шансы казались довольно высокими.

Я знал, что в окружении людей, занятых своим делом, долгая ночь пролетит быстро. Предстояло многое сделать, и с первыми проблесками утра следующего года мы должны быть готовы двинуться к полюсу.

6 Занавес ночи опускается

Двести пятьдесят эскимосов рьяно берутся за дело. Приготовления для броска на север. Волнующая охота на единорога. Каждое добытое животное — залог успеха. Общение эскимосских женщин с душами умерших

Приближалась очень долгая, темная, ужасная ночь. Она обещала стать для меня сезоном лихорадочного труда — и каждое деяние рук наших, каждый не пропавший даром час должен был стать залогом успеха моего предприятия. Когда все люди племени будут приставлены к делу, сам я займусь изготовлением нарт, охотой, заготовкой мяса; я буду жить своей мечтой, предвкушая встречу с трудностями, радость гонки по льду под громкий лай собак и щелканье бичей, когда новорожденное солнце устелет мне путь своими золотыми лучами. В трудах, которые будут сопутствовать мне в течении долгой ночи, я надеялся обрести воодушевление, которое необходимо во всем, и тогда каждый добытый песец станет очередным вкладом в мое предприятие, повысит мои шансы на успех. От каждой пары рук, целеустремленно занятых полезным трудом, от качества этого труда будут зависеть успех или провал предприятия. С этого времени все в моей жизни до мелочей будет посвящено достижению той главной цели, ради которой я жил.

С приближением зимы разыгрались свирепейшие штормы. При такой погоде не было вовсе никакой необходимости высовывать наружу нос и откапывать из глубоких сугробов большие запасы мяса и ворвани, сложенные вокруг лагеря. Во время штормов все работали в иглу. Хотя еще до нашего прибытия здесь было собрано много мехов и мяса, оказалось, что этого недостаточно. По моим планам весной большая партия специально отобранных эскимосов отправится со мной на край земли, чтобы сопровождать меня в полярном море. Весна — лучший охотничий сезон на Севере, и надо было позаботиться о том, чтобы эскимосы как бы авансом успели заготовить продовольствие для своих семей. Таким образом, начало зимы следовало посвятить неустанной охоте и продолжить ее при луне, когда наступит настоящая полярная ночь.

При смене времен года в полярных областях складываются любопытные условия, от которых зависят многие житейские обстоятельства. Если говорить о временах года вообще, в том смысле, в каком они понимаются нами, то в Арктике существуют только два времени года: зима и лето; первое длится девять месяцев, второе — три.

Однако для удобства повествования лучше ссылаться на обычные четыре цикла. Эскимосы называют зиму «ookiah», что также означает «год», а лето — «onsah». Дни величаются «снами», месяцы «лунами» и обозначаются названиями всевозможных промысловых животных.

В первых числах сентября в Анноатоке солнце ныряет за горизонт уже довольно глубоко. Однако ночи, как таковой, еще нет. При восходе и заходе солнца штормовые облака застилают горизонт, сводя на нет великолепие красок в небе, а характерное для этого времени суток прямо-таки электрическое освещение обычно блекнет, теряясь в серой пелене.

Сумрак надвигающейся ночи сгущался. Красочность летних дней словно канула в вечность. Обычно говорят, что в Заполярье полгода ночь и полгода — день, но это справедливо только для небольшого района вокруг полюса.