Римская история в лицах

По прибытии в Рим он представил народу своего достигшего совершеннолетия сына Друза, оставил ему свой дом, некогда принадлежавший Помпею Великому, а сам переселился из аристократического квартала города на Эсквилинский холм, в сады Мецената, где, как пишет Светоний, «предался полному покою и занимался только частными делами». Однако колесо судьбы только начало свой скрипучий и неспешный поворот. Какой прорицатель в Риме смог бы (и посмел!) предсказать, что этот поворот развеет в прах упования великого императора и вознесет на вершину могущества вчера еще опального Тиберия?

Никому не ведома длина и форма нити жизни человеческой, которую прядут великие Парки. Никому не ведом момент, когда они ее оборвут. В том же 2-м году от Р.Х. в Массилии, по дороге в Испанию, по-видимому, от какой-то болезни умирает Луций Цезарь. Еще через два года, не успев возвратиться в Рим с Востока, скончался от раны и его старший брат Гай. Боги отвернулись от Августа. Или это была расплата за великое святотатство, что он совершил в юности, пролив кровь стольких неповинных римских граждан?

Огромное горе обрушилось на плечи 67-летнего императора, но не сломило могучего старика. Он усыновил своего последнего внука, 16-летнего Агриппу Постума, и одновременно с ним Тиберия. Внук был еще слишком молод. Бремя правления нужно было передать в надежные руки. Кроме того, Агриппа уже успел проявить дурные наклонности, не подобающие будущему императору. Поэтому, одновременно с усыновлением Тиберия Август повелел ему, в свою очередь, усыновить Германика, в чьих жилах текла кровь Юлиев — он внук сестры императора, Октавии (см. родословное древо). Август понимал, что после его смерти Тиберий не уступит власть Германику. Но Тиберию 46, а Германику — 19 лет. Да и сам принцепс еще не чувствовал себя немощным. Пусть когда-нибудь верховная власть перейдет к Тиберию. После недолгого перерыва она снова вернется к правителю из рода Юлиев.

А пока император Август вручает Тиберию всю возможную для подданного власть. Он стал именоваться Тиберий Цезарь и был вновь избран вторым (вместе с Августом) народным трибуном сроком еще на пять лет. И вовремя! Империя стояла на пороге новых тяжелых испытаний. Десять лет не минуло с того дня, когда в триумфальном шествии Рим праздновал окончательное покорение Германии, а уже поступают сообщения о новых восстаниях германских племен. Опять Тиберий встает во главе римских легионов. Два года длится трудная война. Она еще далека от победного завершения, когда в Рим приходят несравненно более тревожные известия. Восстали Паннония и Иллирик, мятежники перебили римских граждан и гарнизоны. Восстали не менее 800 тысяч человек. Из них в вооруженные отряды сведено около 200 тысяч воинов. Пожар полыхает уже не на далеком Севере, в Германии, а у самых границ Италии. Имеются сведения и о том, что повстанцы не собираются ограничиться освобождением своих стран. Они намерены двинуться на Рим, чтобы навсегда покончить с ненавистным владычеством.

Тревогу, охватившую в те дни Вечный Город, древние авторы сравнивают с временами нашествия Ганнибала. Как тогда, римляне должны напрячь все силы. Производится поголовная мобилизация граждан, способных носить оружие. Ветеранов вызывают из колоний. Август приказывает состоятельным римлянам освободить часть рабов для включения их в римское войско. В самом Риме вот-вот могут вспыхнуть волнения по поводу трудностей с продовольствием.

Престарелый император с отчаянием ощущает содрогания недавно еще столь прекрасного и незыблемого здания Империи. Он срочно вызывает в Рим Тиберия и наделяет его чрезвычайными полномочиями. В Германии можно ограничиться сдерживанием непокорных племен. Слава богам, это — далеко. Впрочем, волнения могут оттуда перекинуться в соседнюю Галлию. А галлам дорога на Рим давно известна. Нынешним римлянам, привыкшим воевать руками наемников, в сражениях на два фронта не устоять!

Судьба империи в руках Тиберия. Ему удается набрать 15 легионов из римских граждан и равное количество вспомогательных войск. С этой армией он отправляется в Иллирик. Три года длится безжалостная война. Римляне пленных не берут, сжигают посевы и поселения на своем пути. Тем временем на семью Августа продолжают сыпаться несчастья. В 7-м году за разгульное поведение он отправляет в ссылку на остров близ Эльбы последнего внука — Агриппу. Годом позже, в связи с откровенным развратом («яблоко от яблони...»), та же участь постигает внучку Августа, Юлию младшую. Остров, разумеется, другой — в Адриатике. В том же году император ссылает поэта Овидия (об этом — позже). Прорывается прирожденная жестокость Октавиана-Августа: горько осознавать крах с таким упорством выстроенной Империи...

Наконец, Паннонское восстание подавлено. Рим спасен! Слава Тиберия достигает небывалой высоты. Победителя ожидает грандиозный триумф, но... приходит новое ужасное известие из Германии. Вдохновленные восстанием в Паннонии и понимая, что римское войско в их стране ослаблено, северные германские племена начинают активные боевые действия под руководством вождя Арминия (он состоял прежде на службе у римлян, получил римское гражданство и даже зачислен в сословие всадников). Толчком для выступления послужили неразумные действия римского наместника, Квинтилия Вара. Он обложил германцев непосильными налогами, ввел в стране римские суды и принудительную мобилизацию во вспомогательные войска римлян. Арминий пользовался полным доверием у Вара. Ему удалось завлечь три римских легиона со всеми вспомогательными войсками в глухой Тевтобургский лес, окружить их там и полностью уничтожить. Вар покончил жизнь самоубийством. Это известие потрясло Рим. Такого сокрушительного поражения римляне не знали за всю свою историю. Август был до такой степени подавлен, что «несколько месяцев подряд не стриг волос и бороды и не раз бился головой о косяк, восклицая: «Квинтилий Вар, верни легионы!», а день поражения каждый год отмечал трауром и скорбью». (Светоний).

К счастью, германцы не перешли Рейн и восстание не перекинулось на Галлию. Триумф Тиберия был отложен. Едва вернувшись в Рим, он вновь собирается в Германию. Двадцатипятилетний Германик (почетное прозвище «Германик» было сенатом присвоено Друзу старшему за победы в Германии, молодой Германик получил его по наследству от отца) отправляется вместе с ним — его легатом. Еще два года с крайним напряжением сил длится новая война. К 11-му году Германия снова приведена к покорности. Тиберий возвращается в столицу, празднует отложенный триумф за победу в Паннонии. Командование войсками Август передает Германику Он и добивает германцев. Но мощь Рима сломлена. Удержать Германию в подчинении невозможно. Август приказывает Германику отвести римские войска за Рейн, в Галлию.

Все это время Тиберий остается в Риме. Август объявляет его своим соправителем. В этом можно усмотреть определенный расчет. 76-летний император понимает, что жить ему осталось недолго. Он уже составил завещание. Наследниками первой степени в нем названы Тиберий и Ливия. Ее он даже удочеряет После его смерти она будет именоваться Августа. Власть перейдет в руки Тиберия. Если Германик будет находиться в Галлии, во главе восьми легионов, положение внучатого племянника Августа будет достаточно прочным...

Легионерам Август завещает сразу после своей смерти раздать по семьдесят пять денариев, преторианцам — по двести пятьдесят. Неимущим гражданам отказано десять миллионов денариев. Деньги для всех раздач припасены. Дочь и внучку император запретил хоронить в своем Мавзолее. Вместе с завещанием он передал на хранение девам-весталкам уже известный нам список «Деяний». А, кроме того, реестр государственных дел: где сколько находится воинов, сколько денег в императорской казне и в государственном казначействе, за кем числятся недоимки. Вплоть до поименного списка своих доверенных рабов и вольноотпущенников, с которых можно потребовать отчет.

Дела в полном порядке, осталось только ждать смерти. Горьким, надо полагать, было это ожидание. Итог жизни неутешителен. Хотя восстания варваров Тиберий сумел подавить, надеяться на долгий прочный мир римлянам не приходилось. Императорская власть уходила в род Клавдиев. Германик ведь по отцу тоже Клавдий, да и неизвестно, будет ли он когда-нибудь править... Памятниками его, Августа, эпохи останутся храмы и форум. Это бесспорно! Кое-какие успехи в восстановлении древних традиций, былой доблести и достоинства римлян он, пожалуй, тоже может поставить себе в заслугу. Об этом говорят хотя бы трудные победы Тиберия. Римский дух, римская стойкость все же себя проявили! Но надолго ли? Одолеть пристрастие аристократов к роскоши и разврату не удалось. Будущее Империи представлялось ее создателю туманным и тревожным.