Друиды

Этот рассказ настолько точно соответствует свидетельству Страбона, писавшего в ту же эпоху, что нам кажется уместным тут же привести отрывки из его «Географии».

Страбон был первым писателем, упомянувшим о кельтских предсказателях, однако в остальном его сообщение мало что добавляет к словам Диодора, хотя он, очевидно, многое позаимствовал у Цезаря. Тем не менее в словах Страбона о некоторых политических функциях, некогда исполнявшихся друидами, отражено упадочное состояние, в которое пришла организация друидов. Это обстоятельство отчасти объясняется дополнительной информацией о том, что они вступили в конфликт с римлянами из-за своих жестоких обычаев.

Существует еще одно свидетельство, относящееся к этому же периоду, если его автор, Тимаген, справедливо отождествляется с ритором и историком, жившим в Риме во времена Помпея, а затем Августа. Следующие выдержки из его утраченного рассказа о галлах приводит Аммиан Марцеллин, писавший в IV в. н. э.:

Это сообщение также немного добавляет к сведениям, уже приведенным Диодором. В целом кажется достаточно очевидным, что приблизительно к началу христианской эры, хотя внешний мир, по крайней мере, узнал о трех подразделениях ордена, репутация кельтских жрецов зависела от доброжелательной интерпретации ранее существовавших представлений, а не от каких-либо новых и существенных свидетельств о их увеличившейся мудрости и влиянии. Все чаще и чаще подчеркиваются отдельные составляющие первоначального рассказа Цезаря, дается более полная разработка подробностей их ритуалов и обычаев, по-видимому приведенных в качестве примеров варварских суеверий.

Следующий наш автор, Помпоний Мела, писал примерно через 50 лет после Страбона. За этот промежуток времени романизация Галлии значительно продвинулась вперед; была произведена перепись местного населения и обустроены новые принципы управления. Значительную поддержку со стороны властей получал культ обожествленных императоров и культ правящего императора с его официальными жрецами (augustales),a также обычай ежегодного религиозного собрания в Лионе вокруг алтаря Рима. Все эти нововведения были призваны обеспечить укоренение обычных римских обрядов в провинции за счет местных обычаев. Конечно же, они должны были еще больше ослабить то, что оставалось от мирской и религиозной власти друидов даже при условии, что их сотрудничество приветствовалось римскими властями, так как их прежние политические обязанности узурпировались новыми институтами, их церемонии запрещались, а их собственное ежегодное собрание было отменено. Более того, обустройство римских школ существенно подорвало их наставнические функции. Поэтому они неизбежно должны были сопротивляться процессу романизации [91]и вследствие этого навлечь на себя гонения со стороны государства. В сущности, в течение этого периода римляне предприняли три шага, непосредственно направленных на подрыв престижа друидов. Источниками наших сведений являются Плиний и Светоний, и здесь уместно привести короткий отрывок из произведения последнего автора, написанный примерно в 120 г. н. э.:

Таким образом, мы узнаем, что в самом начале I в. н. э. римским гражданам было запрещено проводить друидические обряды. Название римских граждан в данном случае должно прилагаться к тем галлам, которые стремились обрести преимущества, предоставляемые римским гражданством. Этот запрет нельзя считать ни ущемлением, ни гонением. Это было лишь четкой констатацией того факта, что в друидизме присутствуют некоторые элементы, расходящиеся с идеалами империи и затрудняющие проведение обычной римской политики веротерпимости. Страбон уже рассказывал, что друиды проводили обряды, казавшиеся римлянам отвратительными, и вряд ли можно сомневаться в том, что этой непреодолимой пропастью являлись человеческие жертвоприношения. Мы знаем, что римляне упразднили тот же обычай и в Карфагене. Сведения о следующем официальном мероприятии против друидов согласуются с этим предположением, ибо когда Плиний в отрывке, приведенном ниже (с. 122), рассказывает, что в правление Тиберия (14–37 гг. н. э.) сенат издал указ против галльских жрецов, контекст его исследования магии подразумевает, как показал Фюстель де Куланж, [93]что эта строгая мера действительно была вызвана ужасающими обрядами жреческого сословия, а не была в первую очередь направлена против друидических верований или учений. В любом случае из рассказа Помпония Мелы мы узнаем, что примерно в это время ритуал человеческого жертвоприношения, описанный Диодором и Страбоном, превратился в церемонию, из которой был удален сам акт убийства.

Третьим официальным мероприятием, направленным против друидов, явились гонения при императоре Клавдии (41–54 гг.), и на сей раз речь идет о решительной попытке искоренить все друидические обряды. Однако мы не в состоянии судить о том, насколько последовательно проводились в жизнь официальные решения. Мы можем лишь отметить, что они оказались безуспешны, если их целью являлось уничтожение самого сословия друидов, ибо, как мы вскоре увидим, друиды существовали в Галлии еще долгое время после этого.