История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Граждан

В эти трагические дни бессмертной славой покрыла себя Петровская бригада в составе лейб-гвардии Преображенского и Семеновского полков под командованием полковника Александра Павловича Кутепова. Во время начала июньского наступления она находилась в резерве в Тарнополе. После прорыва немецких войск бригада выдвинулась к местечку Мшаны, где приняла бой с многократно превосходящими силами противника. Героизм гвардейцев позволил задержать наступление, а бегущим русским войскам переформироваться и задержать германцев на данном участке фронта. В телеграмме на имя Верховного главнокомандующего были такие слова: «Все вокруг бежит, лишь только Петровская бригада геройски сражается под сенью своих старых знамен». Потери старейшей в Русской армии воинской части составили 1300 человек убитыми и ранеными. В этом бою 7 июля 1917 г., прикрывая отход своих товарищей, в штыковой атаке на германские цепи пехоты погиб и командующий ротой 4-го батальона лейб-гвардии Преображенского полка штабс-капитан Андрей Романович Кондратенко – сын героя обороны Порт-Артура генерала Р. И. Кондратенко. Это был последний бой старой Петровской гвардии.

Бегущие толпы солдат производили на своем пути величайшие зверства – убивали попадавшихся им на пути офицеров, грабили и убивали местных жителей, уничтожали их имущество, поджигали дома, насиловали женщин и детей. Дезертиры продавали казенное имущество и оружие. Попытки их образумить зачастую заканчивались трагически: один вид золотых офицерских погон вызывал прилив ярости. Русское воинство превратилось в дикое и разнузданное стадо.

Свидетельство очевидца

Роман Гуль описывает, почему солдаты не хотели наступать в июле 1917 г.: «Солдат-кликуша закричал: Вот ты говоришь о Расее и мы, конешно, с тобой солидарны, а говоришь ты се-таки неправильно! И вот я спросю тебя по-своему, пачему ты затростил об ей, о Расее?! У тебя фабрики, да заводы, да именья, вот у тебя и Расея, ты и голосишь, чтоб воевать. А у меня, к примеру, где они мои именьи-то? Где?! – с остервенением закричал солдат. – А по-нашему, по-неученому, раз слободно для всех, то кому надо, поди да воюй, а меня не трожь, повоевали и будя! – Довольно обдуряли нашего брата… замудровали… – зашумели солдаты. Капитан Грач беспомощно смотрит на офицеров. Просит выступить меня. Но что я скажу? Ведь кликуша-солдат в чем-то и прав? Конечно, для меня дело не в именьи „оплаканном“ еще в отрочестве. У меня есть за что идти, у меня есть Россия. А у них? Это страшно сказать, но я знаю, что у них нет ничего». – Р. Гуль. Конь Рыжий. Нью-Йорк. 1952. – С. 51.

В результате отступления «революционная армия» покинула Галицию и Буковину и отошла к русской государственной границе. Генерал Брусилов был смещен Временным правительством с должности Главнокомандующего и на его место назначен генерал Лавр Корнилов.

Свидетельство очевидца

Очевидец, перебежавший из австрийских окопов в Русскую армию из славянской солидарности словенец, писал: «… повсюду следы разрушения, разграбленные склады и железнодорожные составы. Немцами? Нет, „армией адвоката Керенского“ – „самой свободной в мире армией“ […] Вокруг бушевало море серых шинелей солдат, бегущих с фронта. Всех их, как магнит, притягивала „земля“ и ни у одного из них не было желания вступать в бой […] Снова Волынь. Поздняя осень. Самогон в каждой хате. Серые потоки бегущих с фронта солдат с матерной руганью несутся мимо… Незаметные до тех пор комитеты начинают хамить и командовать. Они делят между собой обмундирование и тут же, обменяв на самогон, пропивают. […] На огромном пространстве от Балтики до Черного моря зияли пустые окопы, оставленные русскими солдатами… Брошенные пушки, пулеметы, богатые склады – все, что наконец получила Русская армия после невиданных жертв и лишений, печально свидетельствовало о русском богатыре, который поднял меч для последнего сокрушительного удара и внезапно его уронил…» – А. Р. Трушнович. Воспоминания корниловца. М., 2004. С. 59–66.

Пропаганда Временным правительством войны до победного конца потерпела крах. Большевицкая же агитация довела армейскую дисциплину до полного развала. В армии демократической Франции в 1917 г. тоже ширились пораженческие настроения, но премьер Клемансо не побоялся отправить на расстрел около 1000 смутьянов, и порядок был восстановлен.

После назначения Главнокомандующим генерал Л. Г. Корнилов стал действовать так же, пытаясь противостоять волне анархии, приказал «расстреливать дезертиров и грабителей, выставляя трупы расстрелянных на дорогах». Восстановление смертной казни на фронте еще более разделило армию. Патриотическое меньшинство войска приветствовало эти строгие меры и поддерживало их, большинство же было напугано и озлоблено и побежало в тыл еще быстрее, пусть и не так демонстративно. Нарастающая дезорганизация армии все более усиливала общенациональный кризис.

Литература

А. И. Деникин. Очерки русской смуты. Крушение власти и армии, февраль – сентябрь 1917. М., 1991.

Д. И. Ходнев. Февральская революция и запасной батальон лейб-гвардии Финляндского полка // Февральская революция: от новых источников к новому осмыслению. С. 250–292.

Б. В. Фомин. Первые месяцы после Февральской революции в запасном батальоне лейб-гвардии Измайловского полка // Там же. С. 293–325.

Сергей Андоленко. Преображенцы в Великую и Гражданскую войну. 1914–1920 годы. – СПб.: Славия, 2010.

Ю. В. Зубов. Лейб-гвардии Преображенский полк. С полком прадедов и дедов в Великую войну 1914–1917 г. М.: ФИВ, 2014.

2.1.5. Внутренняя и внешняя политика Временного правительства

Новое правительство было лишь временным обладателем власти, и главной его задачей являлась подготовка созыва Учредительного собрания. В декларации от 3 марта и в обращении к гражданам России от 6 марта Временное правительство основой своей политики провозгласило проведение демократических преобразований в стране, и, действительно, в самый короткий срок Россия превратилась в самую «демократическую», самую «свободную» страну в мире. Были отменены смертная казнь и военно-полевые суды, каторга и ссылка упразднялись, всем политическим заключенным объявлялась амнистия, отменялись сословные, вероисповедные и национальные ограничения. Законом от 12 апреля провозглашалась свобода собраний и союзов. Выборы в Учредительное собрание должны были осуществляться на основе всеобщего, равного, прямого и тайного голосования. «Мы создаем не какой-нибудь английский или немецкий строй, а демократическую республику в полном смысле этого слова», – заявлял А. Ф. Керенский. Своеобразным проявлением такого рода «демократии» стала объявленная 18 марта амнистия уголовникам. На свободе оказалось около 15 тысяч осужденных, что немедленно спровоцировало резкий рост преступности. Немало усилий, большей частью напрасных, было потрачено на попытки вновь водворить злоумышленников в места заключения.

Хотя в период с февраля по октябрь состав правительства претерпевал существенные изменения, внутри- и внешнеполитический курс практически не менялся. Происходило это потому, что и обновленное правительство вынуждено было действовать в рамках принятых ранее обязательств. В первую очередь это касалось вопроса о выходе России из войны. Кадеты, как и члены других партий, входивших до революции в «Прогрессивный блок», все разговоры о сепаратном мире с Германией считали предательством. В. В. Шульгин – один из активных деятелей этого думского блока – признавался: «Весь смысл похода на правительство с 1915 г. был один: чтобы армия сохранилась, чтобы армия дралась…». Ту же цель преследовала и борьба за создание правительства, ответственного перед Думой. Поскольку именно кадеты составили первоначально костяк Временного правительства, провозглашение курса на войну до победного конца совершенно логично вытекало из всей их предыдущей деятельности. Когда же в состав правительства вошли социалисты, обещавшие скорое достижение всеобщего мира, то и они должны были продолжать войну если и не ради «аннексий и контрибуций», то ради сохранения единства России и исполнения обещаний, данных союзникам.