История Британских островов

Вторжение в Ирландию

Англо-нормандская колонизация не сводилась к приграничным областям. 1-2 мая 1169 г. отряд в 600 человек высадился на берегу залива Банноу между Уэксфордом и Уотерфордом. При поддержке ирландцев и норвежцев англо-нормандцы захватили Уэксфорд и его окрестности: отлаженное взаимодействие конницы и лучников давало им военное преимущество над ирландцами. Англо-нормандские войска продолжали прибывать в 1169 и 1170 гг., включая отряд Ричарда Стронгбоу де Клэра, могущественного феодала из Уэльса. В 1170 г. Стронгбоу захватил Уотерфорд и, в союзе с королем Лейнстера Дермотом МакМурхадом, взял Дублин. В следующем году Стронгбоу разбил войска норвежеского короля Дублина Асгалла и верховного короля Ирландии Руадри О'Коннора. В конце 1171 г. в Ирландию приехал Генрих II, чтобы вступить во владение в соответствие с папской буллой, выданной ему в 1155 г. единственным папой-англичанином Адрианом IV. Папа одобрил вторжение на том основании, что оно должно способствовать проведению церковной реформы в Ирландии, хотя сама аутентичность буллы остается под вопросом. Генрих II принял Ирландию под свою власть, пожаловав Стронгбоу Лейнстер, но оставив в личном владении Дублин, Уотерфорд и Уэксфорд. Он также принял изъявления покорности от некоторых ирландских королей и ирландской церкви, которая обязалась придерживаться английских порядков и обычаев. По Виндзорскому договору 1175 г. Генрих II был признан сюзереном Ирландии, а Руадри О'Коннор — королем Коннахта и верховным правителем всех незавоеванных англичанами областей. Короли Англии стали королями Ирландии лишь в XVI в.

В руках захватчиков скоро оказалась большая часть Ирландии, включая основную территорию Ольстера, который перешел под власть англичан с 1177 г. Англонормандское наступление обозначалось строительством таких замков, как Керрикфергус, Дандолк, Колрейн, Трим и Килдар. Подобно Уэльсу и в отличие от Англии и Шотландии, Ирландия не обладала внутренним единством, и это весьма облегчало задачу англо-нормандцам. В Ирландии установился новый порядок. Центром новой власти стал Дублин, а система управления приняла чисто английский облик. Связи Дублина с Кентербери способствовали созданию дублинского архиепископства, которое возглавляли исключительно англичане.

Затруднения, с которыми столкнулась королевская власть при шотландском вторжении в 1315 г., помогают составить представление о том, какое значение для ранних английских правителей Ирландии имело отсутствие нападений извне. Расчетливому Филиппу Августу, королю Франции (1180-1223), было гораздо важнее, благоразумнее и выгоднее подорвать могущество Анжуйской династии во Франции, а не на Британских островах, хотя позднее французские короли использовали давление на британские владения своих противников, чтобы ослабить, во-первых, английскую власть во Франции, а во-вторых, английскую иностранную политику в целом.

Сфера англо-нормандского влияния в Ирландии расширилась в XIII в., в том числе постепенно распространившись на области за рекой Шеннон и отдельные районы Коннахта. Около 1210 г. главный судья Ирландии епископ Джон де Грей привел войско в Атлон и построил каменный мост через Шеннон, а также каменный замок, который заменил прежние деревянные укрепления и обеспечил своим жителям безопасность, позволившую городу стать центром английского влияния. Однако начиная с 1280-х гг. сопротивление стало возрастать. Подобно Уэльсу, англо-нормандская Ирландия была разделена на область королевской юрисдикции, получившую к XV в. название «Пейл», и области, подвластные феодалам, располагавшими собственными судами и собственной администрацией. В наиболее плодородных районах Ирландии, например, на восточных и центральных равнинах, возникла сеть городов. Одновременно в большом количестве появлялись деревни.

Генрих II и его сыновья

Потомкам имя Генриха II запомнилось в основном в связи с его конфликтом с Томасом Беккетом, архиепископом Кентерберийским, который закончился убийством Беккета в 1170 г. Подобно представителю следующей эпохи, канцлеру Томасу Мору, поссорившемуся с могущественным и упрямым королем Генрихом VIII, уготовив себе гибель, Беккет сначала находился с монархом в самых дружеских отношениях, но после посвящения в архиепископы выступил в защиту права церковнослужителей судиться только в церковном суде. Кроме того, под угрозой находилось право свободного обращения и апелляции к папскому престолу, причем в то время, когда папская курия, благодаря деятельности пап, знатов права, превращалась в официальный центр христианского мира и, тем самым, в первоисточник власти и денег. Право апелляции к Риму составляло важнейшую черту церковного правосудия и церковной жизни как таковой. Беккет бежал из страны в 1164 г., когда Генрих II обратил против него всю мощь королевской судебной власти. Как и в случае с раздорами в собственной семье Генрих был вынужден считаться с мнением третей силы, в данных обстоятельствах — с папством, и это помогло противоборствующим сторонам найти компромисс. Однако, вернувшись в 1170 г. в Англию, Беккет вовсе не выказывал особой склонности соблюдать установившееся равновесие, несмотря на то, что общее согласие было необходимым условием успеха и, в более общем плане, развития рабочих отношений между королем и папством, государством и церковью. Слова, вырвавшиеся у Генриха в минуту гнева: «Неужели никто не избавит меня от этого неугомонного священника?», были всерьез восприняты четырьмя королевскими рыцарями, которые убили архиепископа в Кентерберийском соборе. Впоследствии Беккет был причислен к лику святых, а его усыпальница в Кентербери стала центром паломничества. Однако его смерть мало что изменила: условия достигнутого компромисса не претерпели существенных изменений, хотя были введены некоторые ограничения на апелляцию к Риму и был подтвержден основной принцип неподсудности церковнослужителей светскому суду.

Административная деятельность избежала подобных потрясений, и в правление Генриха II наблюдается значительный прогресс в финансовой и судебной сферах. Все последовательнее применялось стандартизованное обычное право. За исключением некоторых особых привилегий, дарованных области датского права, англосаксонские короли издавали законы для всех своих подданных, и поэтому Генрих II мог опереться на устоявшуюся традицию. Английское обычное право способствовало внутреннему объединению Англии в однородное государство, превосходящее своим единообразием общеевропейские стандарты, а в XIII в. сыграло заметную роль в развитии английского национального самосознания.

Усиление деятельности правительства требовало увеличения числа профессиональных администраторов. Эта группа впервые выделилась при Генрихе I. Куриалы большей частью набирались из «новых людей», к которым родовитые дворяне относились с презрением. Укрепилось правосудие; повысились королевские доходы, а само управление приобрело более эффективный и регулярный характер. Об этом свидетельствует введение постоянных записей: архивы казначейства непрерывно велись с начала правления Генриха II, архивы канцлерского суда — примерно с 1200 г. Развитие правосудия происходило по королевской инициативе, земельные иски возбуждались королевской повесткой, а закон и правопорядок обеспечивались странствующими королевскими судьями. Судебной процедуре было придано единообразие. Правительственные действия стали меньше зависеть от личного вмешательства монарха, чем при королях нормандской династии. С другой стороны, хотя Генрих II на протяжении большей части своего правления находился на континенте, единство управления поддерживалось королевским юстициарием.

Впрочем, по мере того, как снижались доходы с земельных угодий, корона стала больше зависеть от непредусмотренных финансовых вливаний, а улучшения в сфере отправления правосудия уравновешивались королевским произволом. Крупные держатели земель оказались почти что в полной зависимости от королевской воли. Территории королевских лесов с распространявшимися на них законами были расширены до возможно допустимых пределов, чтобы заставить людей платить отступные. Охотничье законодательство определялось не формами и стандартами обычного права, а только королевской волей. Возросшие возможности правительственного принуждения превратили эти законы в страшное орудие тирании. В этом заключалась одна из причин популярности Бекета, вступившего в открытое противостояние с королевской властью, и необычайного возмущения, которое вызвало королевское управление при Иоанне. Бюрократические принципы беспристрастного обезличенного управления прививались крайне медленно. В 1207-1208 гг. Иоанн писал: «Будет лишь справедливо, если мы будем лучше поступать по отношению к тем, кто с нами, чем по отношению к тем, кто против нас». Взгляды и интересы монарха также играли решающую роль в управлении. Эпоха средних веков характеризовалась сменой моделей королевского управления: в одном случае главное место занимал королевский двор, а в другом на первые позиции выходили казначейство и канцлерство. При Иоанне, Генрихе III и Эдуарде I ведущую роль играл двор — сначала палата, а затем гардероб; а при Эдуарде III значительно усилилась власть казначейства. Подобные перемены повторялись и в эпоху Тюдоров. На самом деле средневековая английская монархия во многих отношениях служила образцом для тюдоровского правительства, включая размах системы королевского патроната и получение должностей в королевской администрации.