Татаро-монгольское иго. Кто кого завоевывал

Начало положил Иван IV „Грозный“, многие деяния которого — в том числе и строительство Москвы-Иерусалима, — были впоследствии ошибочно отнесены историками в XV век и приписаны его деду Ивану III Грозному. Полный Иерусалимский облик Москва должна была приобрести при царе-хане Борисе „Годунове“. Многое было подготовлено, собирались приступить к строительству Храма Соломона и Святой Софии. Но тут началась Великая Смута. Память о грандиозном замысле осталась лишь в виде „московского Иерусалима“ — Храма Василия Блаженного, а также Лобного Места на Красной Площади.

Несколько десятилетий спустя патриарх Никон решил все-таки построить Иерусалим, хотя и не в Москве, но рядом с ней. До сих пор под Москвой существует никоновский Новый Иерусалим. Он тоже задумывался с размахом. Вокруг собирались возвести Вифлеем и другие евангельские святыни. Весьма многозначительно, что это предприятие Никона очень быстро было истолковано как его желание стать ИЕРУСАЛИМСКИМ ПАТРИАРХОМ [305], с. 175. Старинный портрет Никона см. на рис. 48а.

По-видимому, в то время Иерусалим воспринимался еще по-старому — КАК СИМВОЛ, который можно переносить с места на место и присваивать тому или иному городу. Это можно понять. Если Иерусалим рассматривался как центр православия, церковная столица, то он по необходимости должен был перемещаться. Сегодня здесь, завтра там. Как это, кстати, происходит и со светскими столицами.

Никон, как известно, был лишен сана патриарха. В частности, и за свой Новый Иерусалим [305], с. 175. Больше подобных попыток — переноса Иерусалима — не делалось. И понятно почему.

По-видимому в XVII–XVIII веках, после мятежа Реформации и переворота на Руси, победители договорились считать, что Иерусалим находится в Восточном Средиземноморье, примерно на месте небольшого арабского поселения Эль-Кудс Точнее говоря, сначала, вероятно, просто поставили точку на карте, и лишь потом, гораздо позже, стали искать в этих местах Иерусалим. Но, кроме Эль-Кудса, никакого другого, более значительного, селения там не оказалось, поэтому пришлось считать Иерусалимом его. Несмотря на все бросающиеся в глаза противоречия со Священным Писанием. Тем не менее, после того, как о месте Иерусалима договорились, строительство других Иерусалимов в других местах стало Рассматриваться уже как „вызов исторической правде“.

Между прочим, традиция возводить на Руси православные соборы с куполами в виде казацкой или османской=атаманской чалмы просуществовала по крайней мере до XVII века. Вот, например, один из храмов XVII века в Нижнем Новгороде. Это известная Рождественская Строгановская церковь, стоящая близко от берега Волги. Вход в церковь по лестнице на второй этаж. Ее купола покрыты спиральными витыми узорами и очень похожи на купола московского собора Василия Блаженного, рис. 49, 50. Яркие спиральные полосы на куполах образованы здесь чешуйками различных цветов, поэтому черно-белая иллюстрация, приводимая в нашей книге, несколько скрадывает это великолепие, прекрасно видное на цветной фотографии. Наверное, раньше многие русско-ордынские соборы имели подобные витые купола-чалмы. Но потом Романовы сменили архитектурный стиль, и немногие уцелевшие на Руси храмы такого вида стали восприниматься как нечто редкое и необычное.

1.3. „Русь и Иерусалим — там, где истинная вера“

Повторим еще раз: вплоть до XVII века понятие „Иерусалим“ имело, по-видимому, не совсем тот смысл, что теперь. Сегодня мы привыкли к тому, что Иерусалим — это вполне определенный город, географическое место на карте. Однако в Средние века, по-видимому, был совсем другой взгляд на само понятие Иерусалима. Оно могло иметь смысл ЦЕНТРА ВСЕЛЕНСКОЙ ЦЕРКВИ. Менялся центр — передвигался и Иерусалим.

Некоторые средневековые источники доносят до нас этот непривычный для современного человека РЕЛИГИОЗНЫЙ ВЗГЛЯД НА ГЕОГРАФИЮ. Согласно которому, география была привязана НЕ К МЕСТУ, А К ВЕРЕ. Ряд знаменитых христианских названий был привязан в сознании средневекового человека не к конкретному месту, а к значению этого места для Церкви. Иерусалим — лишь один из подобных примеров. Любопытно, что слово РУСЬ тоже, вероятно, относилось к числу подобных РЕЛИГИОЗНЫХ понятий.

„Символический образ СВЯТОЙ ЗЕМЛИ — СВЯТОЙ РУСИ, хорошо известный по духовным стихам, в которых „имена светской политической географии перебиваются с географией РЕЛИГИОЗНОЙ, по которой РУСЬ ТАМ, ГДЕ ИСТИННАЯ ВЕРА““ [305], с. 13.

Выскажем следующую мысль. Слова ИеРУСалим и РУСЬ, вероятно, имеют общий корень РУС. Кроме того, слово РУС, РУССКИЙ, имело в Средние века РЕЛИГИОЗНЫЙ смысл. То, что сегодня обозначается словом ПРАВОСЛАВНЫЙ. Недаром скандинавские средневековые трактаты прямо называли РУСЬ — Великой СВИТЬОФ, что могло означать. Великая СВЯТАЯ (Свитьоф) земля. См. следующую книгу данной серии „Славянское завоевание мира“.

Итак, сделаем вывод. Географические названия в Средние века могли иметь другой смысл, чем сегодня. Они могли быть географически ПОДВИЖНЫМИ. Для средневекового человека подвижность и повторяемость определенных географических названий была понятна и имела смысл, который сегодня уже забыт. Разбирая старые источники, мы подсознательно стремимся втиснуть их в наши современные представления о географии. Что в ряде случаев может привести к ошибкам.

1.4. Откуда исходил указ об учереждении новой инквизиции в Западной Европе

Вернемся к посланию старца Филофея, предназначенному для великого князя Василия. Полезно взглянуть о чем, собственно, пишет Филофей. Для чего он упомянул о Москве как о Третьем Риме?

На основании того, что „Москва — это Третий Рим“, и не в „псковском масштабе“ — Псков в послании вообще не упоминается, — Филофей НАСТОЯТЕЛЬНО советует Великому Царю ПРОВЕСТИ ВО ВСЕЙ ЕГО ДЕРЖАВЕ ЦЕРКОВНЫЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ. Другими словами, провести преобразования ВО ВСЕХ ХРИСТИАНСКИХ ЦАРСТВАХ, как прямым текстом пишет Филофей. Причем — как о чем-то само собой разумеющемся.

Вот как называется его послание: „Послание к Великому Князю Василию об исправлении крестного знамения и о содомском блуде“ [637], с. 437. В нем Филофей дает царю три наставления.

Первое — общее: „Убойся Бога, давшего тебе это“.

Второе — НАПОЛНИТЬ ЦЕРКОВЬ ЕПИСКОПАМИ. Почему-то их вдруг оказалось слишком мало. В нашей реконструкции все понятно. Османско-атаманское завоевание, смена правящего слоя и церковного руководства на огромных пространствах Великой Империи, освоение новых земель, множество новообращенных — все это действительно требовало большого количества новых епископов. Ведь именно осуществляют власть церкви.

Третье — САМОЕ ИНТЕРЕСНОЕ. Филофей требует ИСКОРЕНИТЬ СОДОМСКИЙ ГРЕХ. И „не только среди МИРЯН, но и средь ПРОЧИХ, О КОИХ Я УМОЛЧУ, НО ЧИТАЮЩИЙ ДА РАЗУМЕЕТ“ [637], с. 439. Достаточно ясно сказано о содомском грехе в среде церковнослужителей или в монастырях. Как мы вскоре убедимся, великий князь внял суровому требованию русской православной церкви в лице Филофея.