Предыстория под знаком вопроса (ЛП)

Среди последователей Морозова, Постникова и Фоменко сегодня можно встретить десятки, если не сотни авторов книг и статей, сильно отличающихся как по концепции, так и по убедительности их произведений. Некоторых из них сам Фоменко признаёт за участников движения «новой хронологии», их труды публикуются в Интернет-сборниках на его сайте или в приложениях к его и его соавторов книгам. Другие подвергаются критике со стороны Фоменко и ищут признания в других объединениях единомышленников. Наиболее известный из них носит название «Проект цивилизация» и до недавнего времени возглавлялся профессором-химиком из МГУ, лауреатом Менделеевской премии, полиглотом и музыкантом, интересным и активным автором Ярославом Кеслером. С этим проектом сотрудничал и М.М. Постников до своей кончины в 2004 году.

Другой видный автор этого проекта – профессор минералогии И.В. Давиденко. Сотрудничает с проектом и Гарри Каспаров, известный шахматист и политик. Важным этапом в формировании проекта стал выход в свет книги [Каспаров] сразу на трёх языках: русском, английском и французском. В рамках этого проекта регулярно проводятся семинары и международные конференции, в двух из которых мне посчастливилось участвовать.

Другими центрами притяжения для российских критиков истории стали различные сайты (см. их список в конце книги) и периодические издания в интернете. Отмечу успешный старт в интернете электронного журнала Арт&факт, тоже отмеченного в указанном списке.

Этот протекающий в российской исторической критике сложный процесс самоидентификации и поиска единомышленников – абсолютно естественное явление, и за исключением отдельных срывов, связанных с переходом на личные отношения, протекает во вполне допустимых рамках. Соответствующее размежевание происходило и в немецкой исторической аналитике, порой даже более болезненно.

Неосознаваемые историками захватывающие перспективы создания исторической науки на развалинах её паранаучного предка

Критиков историографии часто обвиняют в попытке убить историческую традицию, подорвать культуру человечества, обеднить её, лишить целые народы их исторических корней, их прошлого. На самом деле мы признаём огромный культурный вклад творцов виртуальной истории и уверены, что их фантастически занимательная, романтическая, захватывающая и порой крайне наивная сказочная творческая деятельность навсегда вошла в золотой фонд человеческой культуры.

Мы лишь настаиваем на том, чтобы этим культурным достоянием распоряжались, его исследовали и холили те, кому это по роду профессии и положено делать: филологи. Что до исторических корней, то ими должна заниматься новая междисциплинарная дисциплина, имеющая действительно право именоваться наукой о прошлом.

Историки пока не осознали всей перспективности нового (но в то же время уже имеющего своих классиков, разбросанных по странам и столетиям) критического направления в исследованиях прошлого. А ведь в рамках этого направления перед ними открывается широчайшие возможности новых исследований с учётом обозначенного выше дрейфа истории реальной, сравнительно поздней эпохи в разные глубины прошлого, и выяснения фактов «обогащения» наших представлений о прошлом за счёт выдуманных эпох в выдуманных древних странах!

В перспективе – и дальнейшая теоретическая разработка теории «исторической тектоники», и обогащение наших достоверных знаний о прошлом через синтез сохранивших историческую стабильность эпох с их отдрейфовавшими в прошлое и получившими там дополнительную идентификацию описаниями. Ясно, что благодаря этому поле исторических исследований не уменьшается, а колоссально увеличивается (хотя хронологические рамки достоверной модели прошлого и сужаются во много раз).

Рис. Карта мира 1522 года. Ей нет ещё и пятисот лет, а как много с тех пор изменилось. Россия располагается южнее Балтийского моря, где-то в районе проживания карпатских русинов; Польши на карте вообще нет (её место занимают Готия и Пруссия), как нет и Османской империи или хотя бы Турции (не под необычно огромной ли Грецией они скрыты?), зато Англия и Шотландия ещё якобы расположены на двух разных островах (и это при постулируемой историками тысячелетней английской истории!). Место Украины, Румынии и Австрии занимает Гельвеция (вряд ли это современная Швейцария); место Германии разделено между Богемией, Данией и Саксонией, зато Германия показана на месте северной Франции, Бельгии и Голландии. Отражает ли традиционная история эти сильно отличающиеся от современных географические представления?

Работы должно хватить всем: и новым поколениям историков, осиливших методы междисциплинарного анализа исторического материала, и ныне здравствующим профессорам и доцентам, которые своими знаниями могут помочь молодым историкам в реконструкции реалистичной исторической картины, и людям со знанием древних языков.

Конечно, историков на этом пути ждут серьёзные трудности. Их не учили научной методологии, являющейся необходимым базисом в математике и других точных науках, а наоборот, они воспитаны на традициях религиозно-культового восприятия исторического материала; в составе исторической паранауки давно уже нет места для хронологических исследований (ни один университет не готовит специалистов по хронологии); в связи с этим понятно, что перед историками встанет (всегда болезненная для самолюбия) проблема «повышения квалификации» и расширения круга научных методов.

Чем сильнее, чем дольше историки сопротивляются назревшему отказу от догм и переходу на новые методы исследований, тем труднее будет им осуществить этот переход в будущем. Вместо ещё возможной сегодня научной эволюции, они смогут довести дело до научной революции со всеми её отрицательными последствиями. Вместо продуктивного симбиоза старой исторической гвардии с новым поколением критиков хронологии может произойти взрыв, в результате которого старая историческая элита будет списана со сцены, как это произошло с частью профессуры в ГДР. От историков, от их – пока, к сожалению, не наблюдающейся – гибкости, будет зависеть, удастся ли избежать этого взрыва, способного нарушить культурную преемственность.

Здравомыслящие представители исторической критики хорошо понимают, что им одним не справиться с колоссальной работой по превращению истории в науку (я предложил в «Истории под знаком вопроса» назвать эту новую науку о прошлом «прошловедением»), и что историки нужны для колоссальной реконструкции прошлого, как вода рыбе. Если, тем не менее, дело дойдёт до «классовой борьбы» между традиционными историками и критиками истории и хронологии, то историки будут обречены на поражение и они же будут нести ответственность за все негативные последствия такого развития: «новые хронологи» и другие критики истории протягивают им руку десятилетиями, в ответ слышат только ругань со воинственно-снобистским выражением презрения к историческому свободомыслию.

Киевский профессор Анатолий Пойченко, доктор политических наук, в своём предисловии к книге А.О. Добролюбского, С.С. Мохненко, Ю.А. Добролюбской «Школа «Анналов» – «Новая историческая наука»» в мае 2000 года писал:

«В начале 1970-х гг. полноценными историками считались лишь историки партии. Остальным, по сути, просто было негде работать. Ведь сейчас, кажется, уже не секрет, что более 90% всех диссертационных работ на излёте советской эпохи защищалось по номенклатуре «История КПСС». В самом деле, только такая защита давала надёжный «вид на жительство» в советской исторической науке».