Генералиссимус князь Суворов

Поляки были расположены в две линии с резервом, лицом к Тересполю, откуда и ожидали Русских, поставив у бугского моста сильный батальон с двумя орудиями. Но когда выяснилось обходное движение Суворова, то Скраковский изменил направление фронта под прямым углом, примкнув левым флангом к Тересполю, а правым к лесу. Перемена фронта произведена быстро и в порядке; Поляки ожидали Русских по-видимому с твердостью.

Суворов расположил свою пехоту в центре, конницу по флангам; правым крылом командовал Шевич, левым Исленьев, пехотою Буксгевден, всем корпусом П. Потемкин, под главным начальством Суворова. В эту кампанию Суворов, несмотря на малую числительность предводимых им сил, устроил себе всю обстановку главнокомандующего и имел даже дежурного генерала. Командующим действующим корпусом считался П. Потемкин, он же представлял Суворову и реляции, но под этими признаками новизны скрывалась прежняя сущность: Суворов, как и всегда, был действительным распорядителем, все видел и за всем наблюдал. Потемкин на самом деле не корпусом командовал, а заведовал хозяйственною частью, до которой Суворов был не охотник; также отправлял пленных. учреждал госпитали, распоряжался заготовкою провианта и т. под. Он был человек образованный, сведущий и не глупый, но не имел никаких боевых качеств и даже недолюбливал запаха пороха. Нахождение подобного генерала в высших рядах войска, и роль, которую он играл хоть по одной наружности, могло бы быть вредно при других условиях, но не при Суворове, который по прежнему оставался душой, жизненной силой, и выставлял Потемкина только потому, что к нему благоволил ¹⁴.

Все распоряжения к атаке были сделаны быстро; готовился удар с фронта с охватом флангов конницей, если представится возможность. Кроме того приказано одному пехотному полку и драгунскому эскадрону, оставшимся в тылу за Бугом, для прикрытия обозов, сблизиться к Бресту и угрожать переправой в брод в тыл неприятеля. Как только русские боевые линии выстроились и несколько сблизились, польская артиллерия открыла огонь, который оказался действительным. Но вслед затем, передовыми кавалерийскими частями было замечено в польском корпусе какое-то колебание, и точно, не дождавшись приближения Русских, он стал свертываться в три большие колонны, которые и перешли в отступление. Артиллерия занимала интервалы, кавалерия расположилась частями по бокам колонн. Построение колонн и начало отступления произведены в полном порядке, по направлению к дер. Коршин, т.е. в сторону, противуположную от Тересполя. Вероятно Сераковский был недоволен второй позицией, которую Суворов заставил его занять, иначе ему был чистый расчет начать ретираду раньше, не теряя времени.

Как только Суворову было доложено конными разъездами о начавшемся отступательном движении Поляков, он приказал кавалерии атаковать, а пехоте спешить на поддержку кавалерии. Четыре егерские батальона двинулись вслед за Исленьевым почти беглым шагом; за ними тронулся один пехотный полк, за которым шла остальная пехота; таким образом движение производилось в виде уступов пли лестницы. Сераковский тем временем успел занять двумя колоннами выгодную позицию, на высоте за дер. Коршин; на плотине поставил три батареи по 4 орудия и показывал намерение тут держаться, а конницею и 3-ю колонною атаковать наш левый фланг. Но эта последняя колонна, находившаяся от других влеве, была сама атакована Исленьевым с фронта и фланга. Атаке не благоприятствовала неровная, изборожденная рытвинами песчаная местность, да и польская артиллерия била сильно и метко; кроме того очень досаждали из лесу выстрелы засевшей там части пехоты и артиллерии. Двукратная атака Исленьева не удалась, но когда бригадир Исаев ударил во фланг находившейся при колонне коннице, смешал ее, насел ей на плечи и погнал неотступно, — то третья атака имела успех. Было захвачено несколько орудий, и русские эскадроны, врубившись в неприятельскую пехоту, сильно ее растрепали. Расстроенная и поредевшая колонна отступила к дер. Коршину, где и пыталась построиться на возвышенном месте.

Исленьев был слишком слаб, чтобы атаковать Сераковского с двумя остальными колоннами в его позиции, да Сераковский долго на ней и не оставался. Заметив приближение четырех егерских батальонов, а за ними уступами остальную русскую пехоту, он перешел снова в отступление. Лес был уже не очень далеко, и мог спасти Поляков от полного поражения, как спас при Крупчицах. Две колонны потянулись вправо, третья влево, на поддержку замаскированной лесной батарее, которая сильно вредила Русским и которой Исленьев грозил атакой.

Перед этим временем подоспел Шевич с кавалериею правого фланга, обскакивавший Поляков справа. Он помог атакам Исленьева и затруднил вступление неприятеля в деревню Коршин, но не мог воспрепятствовать занятию позиции. Когда же Скраковский возобновил отступление, то Шевич, снова его обскакав, атаковал невдалеке от леса, куда Поляки направлялись в двух колоннах. Несмотря на жестокий пушечный и ружейный огонь, русская кавалерия опрокинула польскую и врубилась в пехоту. Неприятель защищался с упорством, которое граничило с отчаянием; мало кто просил пощады, и почти вся колонна полегла рядами, как стояла. Тогда Шевич обратился на вторую колонну, атакованную еще раньше несколькими эскадронами. Она подверглась почти той же участи, но с меньшим уроном, потому что многие успели рассеяться и добраться до лесу. При этом разгроме двух неприятельских колонн взято 6 пушек.

Оставалась третья, раньше всех потерпевшая, а также замаскированная лесная батарея. Исленьев с конницею левого фланга взял батарею с одного удара и потом обратился на колонну, которая в свою очередь его атаковала, производя жаркий огонь из четырех орудий. Бой завязался упорный; русская кавалерия должна была пробиваться и пробилась; остатки последней польской колонны направились к дер. Добрину, находившейся вблизи, на варшавском тракте, а отдельные из нее люди, также беглецы из других колонн, в одиночку и кучками спасались правее, по болоту, покрытому лесом и кустарником, которое тянулось далеко в обе стороны, т.е. вправо к Бугу, и влево за дер. Добрин, по берегам речки Красны. В эту пору подоспели русские егерские батальоны, т.е. передний эшелон пехоты, с одним орудием, к которому скоро присоединилось второе, а затем еще два, — так трудно было двигаться артиллерии по пашням, пескам и рытвинам боевого ноля. Несмотря на плетни, рвы и другие препятствия, в этом месте особенно многочисленные, Русские продолжали преследование и атаки; расстроенный в конец неприятель давал слабый отпор, бросал пушки, зарядные ящики, и напрягали все усилия к одному — достичь поскорее деревни, полагая в ней свое спасение. Но и этой надежде суждено было лопнуть: часть русской кавалерии и егеря бросились в обход Добрина, дабы отрезать путь отступления, что и исполнили при чрезвычайном напряжении сил, особенно пехоты, которая прибыла туда почти вслед за конницей.

За дер. Добрин протекает речка Красна, впадающая ниже Бреста в Буг; от Добрина до речки тянулась гать, а через речку был перекинут мост. Сюда-то и поспешили русские войска и прибыли так скоро, что через гать и мост беглецы успели перебраться лишь в небольшом числе, а остальные были отрезаны. Русские разрушили мост, испортили гать и открыли артиллерийский огонь но деревне, где скопились беглецы. Выгнанные оттуда, они попали под картечь. под сабли конницы и под штыки пехоты. Удалось уйти немногим, да и из тех не всем посчастливилось перебраться через болото. Некоторые бросали с себя амуницию и оружие, такие попались в плен; другие не хотели сдаваться и погибали под ударами. Небольшой кавалерийский отряд, коней в сотню, завяз; люди или потонули вместе с лошадьми, или были перестреляны; немногие ушли пешими. Русская конница преследовала спасшихся в бою верст 15 от Бреста; казаки прошли еще дальше с батальоном егерей, а другие части войск тем временем очищали окрестные леса. Очищение это продолжалось два или три дня. Общего настойчивого преследования не было потому, что в сущности некого было преследовать: спасались бегством отдельные люди, без хлеба, частью безоружные; в числе их удалось уйти и Сераковскому в сопровождении нескольких человек ¹⁴.