Цветное и черное (СИ)

- А я Зель, - он улыбнулся в ответ.

***

- Завтра даем первый концерт, - едва ли не с порога заявил друг, наведавшись в палату.

- Меня сегодня выписывают, - пожав плечами, ответила я, прекрасно понимая, к чему он клонит. - Не отказалась бы сходить с тобой. Посмотрим, чего вы, ребята, стоите.

- По крайней мере, репетиции проходят прекрасно, - в голосе металлиста отчетливо звучала гордость. - Как ты себя чувствуешь?

- Хорошо. Иначе лежала бы пластом.

Здоровье мое и вправду можно было назвать отменным. Во всяком случае, успокаивала мысль о том, что травмы оказались не такими уж серьезными, и долго держать меня взаперти не имело особого смысла. Зель каждый день приносил различного рода вкусняшки - от разномастных фруктов до шоколадок, которые я так сильно обожала. Даже частые головные боли на время стихли и больше не донимали так, как раньше - оное можно было счесть добрым знаком. И все же, реакция парня малость настораживала. Невзирая на то, что я со стремительной скоростью шла на поправку и особо пострадавшей себя не считала, порой он смотрел на меня, как на будущую покойницу. Вдобавок ко всему, и без того бледный, как смерть, он вдруг осунулся и, не побоюсь этого слова, исхудал. Как побитый пес. Какое-то время я пыталась допытываться, что же стряслось, но он упорно отмалчивался. И в итоге сделала простой вывод - у друга явно проблемы на стороне. Вероятно, опять задолжал кому-то, а рассказывать не хочет, чтобы не расстраивать. Ну, ничего, рано или поздно расколю этого молчуна. От меня у него никогда не было тайн.

Ближе к вечеру, когда смена Зеля подошла к концу, он помог собрать вещи и вместе с ним мы покинули место моего временного пристанища. Выйдя из больницы, почувствовала себя так, словно заново родилась. Морозный воздух ощутимо бодрил и заставлял идти быстрее. Через пешеходный переходила с некоторой опаской, но присутствие Зеля добавляло смелости и до дома мы добрались без каких либо приключений. Приключения обычно происходили на концертах друга, и по сравнению с ними риск быть опять сбитой машиной казался до умопомрачения смешным.

- И снова здорово! - выкрикнул Скайр, стоило мне под руку с Зелем объявиться в дверях полутемного, мрачного подвала, который они с таким пафосом обозвали "местом для репетиций" и по совместительству "концертным залом".

- Рады тебя видеть, - улыбнувшись, Мэтт отложил гитару и подошел ближе. За ним последовал Май и крепко пожал мне руку, будто какой-нибудь героине, как всегда не произнося ни слова.

- Светоч, название просто шикарное, - басист одобряюще подмигнул. - Я визжал, как сучка, когда Зель рассказал о нем. Верно, Лиз?

Лаконичное фырканье в ответ оповестило о том, что ударнице совершенно нет никакого дела до душевных излияний товарища. Рыжий усмехнулся, качнув головой.

Очень скоро все разошлись по своим делам. Кто занимался настройкой аппаратуры, кто расчищал импровизированную "сцену", а кто-то решил втихомолку принять "по маленькой", дабы успокоить расшатавшиеся нервишки, и я ненадолго осталась одна со своими мыслями. Меня не переставало покидать плохое предчувствие. В основном из-за переживаний о том, какая же всё-таки бесовщина творилась в голове Зеля. В нем определенно происходили какие-то изменения, что отчасти раздражало, а отчасти пугало и беспокоило. Но, благоразумно решив не донимать друга пустыми расспросами, я отошла к стене и, привалившись спиной к холодной, шершавой поверхности, прикрыла глаза. Мне показалось, я задремала, так как через пару секунд, приоткрыв одно веко, с удивлением обнаружила, что в подвале, помимо членов группы, уже полно народу. В большинстве своем здесь присутствовал контингент любителей металла. Однако порой среди темных одежд проглядывали увешанные шипами и нашивками потертые косухи, а над темно покрашенными шевелюрами можно было отчетливо разглядеть высокие яркие, бросающиеся в глаза ирокезы. В глубине души было приятно найти здесь пару-тройку своих собратьев по субкультуре. Не на всех концертах можно узреть такую картину, где панки и металлисты собрались вместе. Поистине, необычайное зрелище. Словно в черную краску добавили цветную каплю. Такой странный и неповторимый контраст. Панки и металлисты. Цветное и черное. Две истинные противоположности, в которых возможно отыскать нечто общее.

Под потолком, постоянно перемигиваясь, горели синие прожектора. Воцарился шум, теснота, ощутимый запах алкоголя. В воздухе витали клубы дыма. В толпе можно было отчетливо расслышать имя Зеля. Дело в том, что многие не понаслышке знакомы как с моим товарищем лично, так и с его творчеством, ибо это не первая его группа, и на сцене засветиться он успел основательно. Так же, если прислушаться, я отчетливо расслышала имя Скайра и братьев. Вероятно, и они не страдали от недостатка популярности.

Я перевела взгляд на возвышение, так как там начало происходить какое-то движение.

Спустя пару минут на ярко освещенную прожекторами сцену вышел Зель, держа в руке гитару. Как всегда, пребывая в своей родной стихии, он выглядел эпично. Небрежно нанесенный корпспейнт делал спокойный, уверенный взгляд более выразительным, аспидно-черного цвета волосы ярко контрастировали на фоне потусторонне бледной кожи, разномастный пирсинг слабо поблескивал в мощных ярко-синих лучах.

Заметив его, толпа выразила свое приветствие нестройным, но мощным ревом.

- Думаю, тут можно обойтись без лишних предисловий. Меня вы все, ребята, знаете. Со Скайром, Мэттом и Маем тоже наверняка знакомы, - парни, стоящие чуть позади с инструментами на изготовку приветливо махнули толпе рукой. Рыжий даже послал шутливый воздушный поцелуй. Вышло и вправду комично.

- А это Лиза, - Зель кивнул в сторону ударницы, которая со скучающим видом крутила в руках барабанные палочки. - И сегодня у вас будет шанс узнать, чего стоит эта цыпа. Итак, для вас выступает группа "Вечный Элизий". Прежде, чем мы начнем, хотелось бы поблагодарить свою давнюю лучшую подругу Светоч. За название для нашего коллектива и просто за то, что она есть, - Зель посмотрел на меня. Наши взгляды пересеклись. Не знаю, как он так быстро отыскал меня среди собравшихся. Может, просто знал, где искать. - Я тебя...

И тут весь зал взорвался в крике. Последние слова потонули в море воплей и возгласов, поэтому я не успела их как следует расслышать. Рыжий ударил по струнам, а Лиза завела такую стремительную и яростную барабанную дробь, что на краткий миг от неожиданности заложило в ушах. Однако я не придала особого значения последним словам друга. Что он хотел сказать? "Я тебя ценю?", "Я тебя благодарю?", "Я тебя тортиком накормлю после концерта?" Очень хотелось верить в последнее.

А тем временем друг, взяв нужный аккорд, запел одну очень знакомую песню. Была бы очень удивлена, если больше половины присутствующих не знали бы ее. Но народ подпевал и я пела вместе с ними. Я обожала голос своего друга. Такой мрачный, густой, словно обволакивающий плотным, но мягким покрывалом. Такой родной, и такой знакомый.

- Очи осени нынче закрылись,

На ресницах застыл первый снег,

Слезы-листья с печалью пролились,

Так рыдает земля целый век.

Зель пел "Странницу". Она являлась одной из его первых более-менее вменяемых песен, где он сравнивал приход зимы с наступлением конца. Поначалу мне она не очень нравилась. Я привыкла к буйным, злым, стремительным текстам панк-групп, где пелось о чем-то более оптимистичном и жизненном. Но прослушав "детище" друга несколько раз, всё же смогла вникнуть в суть и теперь вместе со всеми получала удовольствие и отдыхала душой.

- Ты зовешь меня голосом разума

Поврежденного и непонятного,

Призывая к свершению казусов,