Цветное и черное (СИ)

- А как же твоя работа? Не думала, что ты вот так сразу готов всё бросить, - спросила я, когда Зель запихивал наш неприглядный чайник в одну из сумок.

- В Спэм-Сити сотни больниц и клиник. Меня могут принять в любую из них, - пыхтя от напряжения и усталости, ответствовал друг. - Но как только прибудем на место, работать по специальности уже не придется. Мы разбогатеем, Светоч, и станем купаться в бабках, как всегда и мечтали! Виолет об этом позаботится.

Виолет, так называемый новый менеджер группы, оказался субтильным, слабым, даже хрупким, молодым человеком с огромными кругами под невыразительными темными глазами, желтоватым цветом кожи и огромными ушами. Стриженный бобриком, носящий фиолетовую рубашку поло, поверх которой он надевал кожаный бомбер, черные брюки чинос и зимние кроссовки, этот тип производил конкретное впечатление задохлика. Его бонтонные манеры держаться в обществе хоть и говорили сами за себя, однако для меня его наружность вызывала беспокойство. От смертинки три пердинки. А вдруг он запнется, упадет и что-нибудь себе сломает или того пуще - помрет.

Я поделилась своими мыслями с Зелем, после того, как он познакомил нас. Друг только загоготал и поспешил уверить в том, что Виолет тот еще живчик. Теперь засмеялась уже я.

- По мне так он мало походит на менеджера. По большей части он смахивает на интеллигентного гепатитного наркомана. Где ты только отрыл это чудо?

- Ой, не спрашивай, - Зель устало махнул рукой. На этом тему можно было считать закрытой.

Третий день ушел на покупку билетов. Проснувшись в шесть утра, товарищ наскоро собрался и не появлялся дома до девяти вечера. На вопрос о том, что же его так долго задержало, последовал вполне логичный ответ - огромная очередь, небольшое собрание группы и некоторые незначительные дела, связанные с работой.

Я взяла билеты - две блестящие, плотные карточки с напечатанными на них номерами - и с интересом повертела их в руках. Никогда не летала на самлобусе. Самлобус - новейшее изобретение, со стороны напоминающее сумасшедший гибрид летающего автобуса, старого четырехкрылого самолета и космического дирижабля. В отличие от привычных парящих машин, подводных поездов, наземных кораблей и прочих причуд техники, самлобус отличался быстротой перемещения и недорогой ценой за билеты. Конечно, по комфорту он немного уступал тому же летающему автомобилю, но по скорости с ним не мог сравниться ни один вид транспорта.

- Завтра в пять утра будь готова, - предупредил друг. - Вылет назначен в шесть тридцать. Мы с ребятами договорились встретиться на взлетной площадке.

Вставать в такую невероятную рань совершенно не хотелось. О чем я не забыла высказаться, но друг и слушать не хотел о различных отговорках и вместо того, чтобы ссориться и препираться, отправился спать. Шутливо послав его на три буквы, я гордо удалилась к себе в комнату, завела будильник и попыталась заснуть. Но сон, как назло, пришел лишь около часа ночи, поэтому нормально выспаться в эту ночь так и не довелось. К тому же, ко мне вновь вернулись головные боли из-за чего последняя ночь в Нотезе показалась просто кошмарной.

Зель разбудил меня в четыре утра. Бесцеремонно отобрав одеяло и подушку, кинул на постель вещи и на повышенном тоне стал поторапливать. В ответ, не открывая плотно закрытых глаз, я показала нахалу язык и хотела было отвернуться, чтобы продолжить лежать овощем в пустой попытке отоспаться. Каково же было мое удивление, когда металлист молча стащил меня с кровати и едва ли не пинками погнал в ванную.

- Что за бесы в тебя вселились?! - ворчала я, умываясь и чистя зубы. В ответ на мой бубнеж парень только посмеивался с кухни, готовя омлет и заваривая кофе.

На улице царил лютый дубарь. Под завязку нагруженные сумками, рюкзаками, пакетами и прочей требухой мы, стуча зубами, шагали по мрачным, темным улицам Нотеза. За недолгую, но морозную ночь дорогу окончательно замело, и поэтому Зель шел впереди, по колено в снегу, словно ледокол, прокладывая дорогу. А я только и делала, что старалась не отставать. Путь занял у нас больше времени, чем мы рассчитывали, но, к счастью, мы умудрились не опоздать и прибыли на место встречи ровно в шесть.

Как выяснилось, весь коллектив группы в полном составе, включая Виолета, уже дожидался нас в стеклянной будке ожидания, стоящей на самом краю взлетной площадки. Едва оказавшись там, сразу почувствовала тепло и уют и начала постепенно отогреваться. Со мной и Зелем учтиво поздоровались, а любвеобильный Скайр вообще полез обниматься. Честно говоря, больше всего из нашей компании я была рада видеть только его. Оказывается, мне остро не хватало той ауры позитива, которую всегда в избытке излучал басист.

Поздоровавшись со всеми, пытливым взглядом огляделась вокруг. Стеклянные стены основательно запотели, что несколько ухудшало видимость предусмотрительно расчищенной от снега взлетной площадки, деревянные лавочки, расположенные по периметру будки, были заняты, но я была не прочь и постоять. В душу закралось интригующее, волнительное чувство, из-за которого я никак не могла усидеть на месте и потому все время ходила взад и вперед, каждые пять минут сверяясь с часами. В итоге Скайр не выдержал и все-таки рискнул подколоть:

- Светоч, что ты вертишься, как вошь на стекле? Не терпится отправиться в полет?

- Можно и так сказать, - пространно ответила я, протирая стекло и вглядываясь в пугающую ночную тьму, в которой можно было разглядеть слабые огни далекого города.

Помимо нас в "конуре ожидания" находилось еще девять человек. Некоторые сонно посапывали, другие пустыми глазами уставились в пространство, третьи просматривали новости на трехмерных планшетах или о чем-то переговаривались вполголоса.

Вдруг это небольшое сонное царство взбаламутил оглушительный, резкий гул, от которого конвульсивно дрогнули стекла, а с крыши посыпались пласты накопившегося снега. Странный звук напоминал рев разгневанного, голодного тираннозавра и внушал тихий, благоговейный ужас. Я с беспокойством посмотрела на Зеля. Завидев мои квадратные глаза, он только усмехнулся себе под нос.

- А вот и наш транспорт прибыл. Хватай манатки и поторапливайся. Я как раз выбрал место поближе к окну. У нас шестнадцатые и пятнадцатые места в четвертом ряду. Не забудь, - и с оными словами он первым вышел за дверь. Следом потянулись остальные. Я вышла на улицу в числе последних. А когда вышла, просто обомлела от представшей невероятной картины.

Изначально мне показалось, что на площадке, апатично сопя и кряхтя, стоит огромный, неповоротливый монстр. У самлобуса было внушительное, слегка покрытое инеем округлое брюхо, расположенные вдоль всего тела железные крылья самолета с замершими на время турбинами и тупая, квадратная морда, в окне которой можно было не без труда различить крохотную фигурку пилота. Интересно, он там один? Сколько же людей нужно для того, чтобы управлять этим пыхтящим, громоздким чудищем? С опущенного трапа спускались только что прибывшие пассажиры. Дождавшись, пока все выйдут, мы стали подниматься. Я шла следом за рыжим, с интересом рассматривая ряды светящихся иллюминаторов, расположенных на боку самлобуса.

Внутри оказалось довольно тепло. Сняв парку, уселась в мягкое, кожаное кресло вблизи окна и накрылась ей, будто пледом. За окном вновь началась метель. Немалое пространство взлетной площадки оставалось услужливо открыто всем ветрам, и целые хлопья снега безуспешно бились о поверхность толстых стекол. Из открытой нараспашку двери, в которую продолжали входить запоздавшие пассажиры, дул сильный, беспрестанно воющий ветер. Чуть позже ко мне присоединились Зель и Скайр. Парни набрали целую гору еды - кипсы, конфеты, различные пирожные, коусы, печенье - и с аппетитом уплетали за обе щеки. На предложение присоединиться к ним, была вынуждена вежливо отказаться. Кипсы - новую разновидность прежних чипсов, не переносила на дух, а коусы - новомодные жевательные палочки, не имеющие никакого отношения к соусам, казались слишком сладкими. Единственное, чего мне сейчас хотелось больше всего на свете - это хорошенько вздремнуть.