Во власти инстинктов

Управление государством трудная задача. Ее трудность заключается прежде всего в том, что люди неоднородны по своим природным, издревле заложенным в нем инстинктам, способностям, активности, устремлениям, желаниям; неоднороден и по возрасту, образованности, имущественному положению, профессии. Из-за неоднородности общества идеальное государство вряд ли возможно, и на свете не было правительств, хороших для всех. Поэтому государству, каким бы оно не было, трудно обойтись без принуждения. Да и сами люди привыкли к поддержанию порядка силою и без нее не представляют своей жизни. Но вместе с тем насилие, как говорит Л. Толстой, «облекается во внешнее величие и этим внушает уважение к тому, что должно бы вызвать одно отвращение».

Развитие разума, одновременно со своим антиподом — безумием, несовершенство и противоречивость человеческой личности как общественного существа, не способствуют созданию идеальных форм жизни вообще и государства в частности. Вспоминается описание в шумерском эпосе следующего разговора друзей о Гильгамеше в третьем тысячелетии до новой эры, то есть около пяти тысяч лет назад: «Скажи, друг мой, скажи мне, друг мой, закон земли, который ты знаешь? — Не скажу я, друг мой, не скажу я. Если бы закон жизни сказал я, сел бы ты тогда и заплакал…».

Человечество прошло длительный путь развития общественной структуры от первичного примитивного стада до современного цивилизованного общества. В общих чертах сейчас существуют две формы государства — демократическое и тоталитарное. Демократическое основано на частной собственности, свободных рыночных отношениях, выборном парламенте во главе с президентом, двумя или несколькими политическими партиями, свободой предпринимательства и свободной информацией.

Эта форма выгодна в экономическом отношении, рынок тотчас же реагирует на производство и продажу товаров и развивает частную инициативу. Экономической стороной деятельности правят денежные отношения. Жажда обогащения на основе конкуренции приводит к массовому производству качественных товаров. Оборотными сторонами такой формы государства являются неизбежное расслоение общества на богатых и бедных. Обладатели крупных капиталов становятся в какой-то мере управителями судеб общества. Всегда существует безработица, поставляющая на рынок рабочие руки. Нищета порождает такие изъяны общества, как проституция, наркомания, уголовщина и терроризм. Производство товаров растет, рано или поздно наступает их перепроизводство, за ним следует жесточайший кризис, тотчас же сказывающийся на благосостоянии общества. Свобода информации вызывает расцвет дезинформации со всеми вытекающими из нее последствиями, потребление товаров превращается в цель жизни, в вещизм, принижает духовную сущность человека. Развитие капитала и внутригосударственная конкуренция перерастает в мировую конкуренцию с борьбою за рынки сбыта.

Капиталистическая форма государств близка к природе: на основе изменчивости, предприимчивости, борьбы за существование и отбора происходит безудержный прогресс, но в сопровождении регресса.

Вторая форма государства — тоталитарная, в основе которой лежит не капитал, а общество-социум. Частная собственность отсутствует и все производство принадлежит государству. В стране существует единственная политическая партия, единогласно решающая судьбы страны и ее народа. Свободные рыночные отношения отсутствуют, производство товаров и их продажа строго планируются. Регламентируются и все остальные стороны жизнедеятельности, такие как здравоохранение, образование, культура, наука. Каждый член общества имеет гарантированную работу, оплачиваемую в зависимости от ее сложности и профессиональности, обеспечивается бесплатным обучением и лечением. Отсутствие частной собственности ведет к тому, что человек, лишенный удовлетворения этого древнего инстинкта, теряет заинтересованность в труде, он как бы обезличивается, его трудно заставить работать в полную силу, тем более безработица не грозит. При низкой производительности труда потребность в рабочих руках всегда большая. Деньги не имеют такого значения, как в капиталистическом обществе. Приобретение имущества ограничено, роскошь невозможна и была бы заметной для окружающих. Свобода слова и информации отсутствует.

Правительство, добивающееся устойчивости строя, становится тираническим, избираемый пожизненно правитель страны, так называемый руководитель партии, становится тираном, совершая подчас чудовищные деяния над народом. Малейшее отклонение от так называемой генеральной линии партии карается со всевозможной жестокостью. Для управления государственной собственностью создается огромный бюрократический аппарат. Низкая производительность труда вскоре становится тормозом развития общества. Несмотря на многочисленные директивы управляющего аппарата, страна отстает от стран капиталистического склада, возникает опасность ее деградации, распада, что и произошло с Советским Союзом, считавшим себя социалистическим государством. Ради осуществления бредовых идей государство превращается в деспотическое. Над неуправляемой природой человека нависает страшная тирания. Она уничтожает десятки миллионов граждан, погружает страну в невероятную лживость, под знаменем «справедливости» создавая обстановку тотальной фальсификации жизни. Насилие всегда порождает ложь, они неразлучные друзья и не могут существовать друг без друга. Сподвижник Гитлера, Геббельс, мастер фальсификации, считал, что ложь следует многократно повторять, тогда она настолько прочно закрепляется в сознании, будто истина, что ей даже не страшны последующие разоблачения.

Государство, руководствуясь материалистическим мировоззрением, принимает на вооружение по существу чисто идеалистическую теорию коммунизма. И это неестественное переплетение концепций вырождается в чудовищную фальсификацию и всеобщую тиранию для поддержания внешнего порядка.

В удушливой атмосфере лжи, корыстолюбия, оголтелого карьеризма, зазнайства власть имущих тает человеческая совесть и перестраиваются отношения между людьми.

Тоталитаризм Сталина утверждался вместе с фальсификацией жизни, когда насилие, которому подвергался народ, облекалось в торжественную форму и святую необходимость. Одновременно с массовыми казнями соплеменников происходило восхваление грядущего социализма, а средства массовой информации, предназначенные для просвещения народа, с пафосом направлялись на его одурачивание.

В то жуткое время истории Советского Союза распространялись бравурные речи, проводились торжественные заседания, выпускались благодушные кинобоевики, распевались песни, вроде широко известной поэта Лебедева-Кумача («Широка страна моя родная. Много в ней лесов, полей и рек. Я такой другой страны не знаю, Где так вольно дышит человек»). Память людская слаба, разумение происходящего затуманено. Зато сильна внушаемость часто повторяемого в сочетании с торжественными ритуалами. Всем этим пользуются диктаторы. И какая развивается трагедия, когда судьбу народа решает кучка карьеристов и властолюбцев.

Всесильная ложь коверкала и уничтожала честь, достоинство и душу человека и вела к преобладанию зла. Общество попало в тяжелое состояние, когда народ потерял веру в правду и справедливость. Им начали управлять схоласты, догматики, бездушные бюрократы, политические фарисеи и лицемеры. Лишенное свободы оно вырождалось и члены его превращались в тупые автоматы.

Сталинизм, очевидно, вскоре убедившись в неизбежности насильственного пути к построению мифического социализма, спасая от краха свою идеологию, предпринял попытку поработить народ и превратить его в стадо послушных, безвольных и бездумных баранов. Тогда же стала проявляться удивительная закономерность: люди, добившиеся высокого положения и управления другими людьми, сами становились рабами и пресмыкались перед стоящими выше их. Управляющие рабами приобретали рабскую душу. Эта психология, пробуждаясь в человеке, требовала кнута, палку, железную руку, напрочь избегая возможности борьбы за справедливость. Ведь рабство так просто, удобно. К тому же немало тех, кто желает вести спокойную жизнь с сильным и жестоким правителем, нежели конкурентное существование и беспокойную демократию. Кому что! Скучающие по палке, по тоталитарному режиму, душевно грубы, бесчувственны к чужому горю, циничны и жестоки. Когда-нибудь найдут доказательство генетической обусловленности этой категории людей.