Царство количества и знамения времени

Мы более не можем останавливаться на всем этом; по сути, малополезно стараться в деталях предвидеть, как будет создаваться «контртрадиция», к тому же, этих общих указаний будет уже почти достаточно для тех, кто хотел бы сам применить их в более частных случаях, что, в любом случае, не входит в предмет нашего рассмотрения. Как бы то ни было, здесь мы пришли к последнему пределу антитрадиционного действия, которое должно привести мир к своему концу; после этого, почти мимолетного царства «контртрадиции», там уже не может быть ничего предваряющего достижение последнего момента современного цикла, кроме «восстановления», которое мгновенно поставит все вещи на их нормальные места, в то время как разрушение, казавшееся полным, непосредственно подготовит "золотой век" будущего цикла.

Глава 40. КОНЕЦ МИРА

Все то, что мы описали в ходе этого исследования, составляет в сумме то, что вообще можно назвать "знамениями времени", согласно евангельскому выражению, то есть знамениями, предшествующими "концу мира" или цикла, который только представляется "концом мира", без какого-нибудь ограничения или спецификации, а именно, для тех, кто ничего не видит по ту сторону границ этого самого цикла; конечно, это очень извинительная ошибка перспективы, имеющей не менее пагубные последствия в неоправданных и чрезмерных страхах, которые она рождает у тех, кто в недостаточной мере отрешился от земного существования; и разумеется, это как раз те, кто слишком легко творит для себя эту ошибочную концепцию по причине узости самой их точки зрения. На самом деле, можно насчитать, таким образом, множество "концов мира", поскольку существуют циклы очень различной длительности, неким образом друг в друге заключающиеся, так что одно и то же понятие всегда можно аналогичным образом приложить ко всем степеням и на всех уровнях; но очевидно, что они обладают весьма неравной значительностью, так же, как и сами циклы, с которыми они соотносятся, и в этом отношении следует признать, что тот, который мы здесь рассматриваем, несомненно, обладает большей важностью, чем многие другие, поскольку он есть конец Манвантары в целом, то есть временного существования того, что собственно можно назвать человечеством, что, повторим еще раз, никоим образом не означает, что это будет конец земного мира самого по себе, поскольку через «восстановление», которое осуществится в последний момент, сам этот конец непосредственно станет началом другой Манвантары.

В связи с этим есть еще один пункт, который мы должны разъяснить более точным образом: сторонники «прогресса» привыкли говорить, что "золотой век" не в прошлом, а в будущем; что касается нашей Манвантары, то истина, напротив, состоит в том, что он, конечно же, реально был в прошлом, поскольку он есть не что иное, как само "первоначальное состояние". В одном смысле, однако, он сразу и в прошлом и в будущем, но при условии, если мы не будем ограничиваться настоящей Манвантарой и рассматривать последовательность земных циклов, так как относительно будущего речь с необходимостью идет о "золотом веке" другой Манвантары; он, следовательно, отделен от нашей эпохи «барьером», поистине непроницаемым для профанов, которые об этом говорят и которые не ведают того, что они говорят, когда возвещают близкий приход "новой эры", относя его к современному человечеству. Их ошибка, доведенная до самого крайнего предела, будет ошибкой самого Антихриста, претендующею установить "золотой век" через воцарение «контртрадиции» к создать самым обманчивым и самым эфемерным способом его видимость через подделку традиционной идеи Священного Царства, (Sanctum Regnum);.исходя из этого, можно понять, почему во всех «псевдотрадициях», которые суть еще только весьма частные и слабые "прообразы контртрадиции", но которые бессознательно стремятся ее подготовить более непосредственно, чем что-либо другое, «эволюционистские» концепции постоянно играют преобладающую роль, о чем мы упоминали. Разумеется, «барьер», о котором мы только что говорили и который в некотором роде должен тех, для кого он существует, совершенно закрыть внутри настоящего цикла, является препятствием еще более абсолютным для представителей "контртрадиции",чем для простых профанов, так как будучи устремленными исключительно к распаду, они поистине суть те, для кого ничего не будет существовать по ту сторону цикла, и таким образом, для них, в особенности, его конец должен быть реально "концом мира" в самом полном смысле, какой только можно придать этому выражению.

Это поднимает ещё один смежный вопрос, о чём мы скажем несколько слов, хотя, по правде говоря, некоторые из предшествующих наблюдений уже содержат имплицитный ответ на них: в какой мере те, кто полнее всего представляют «контринициацию», действительно осознают ту роль, которую они играют, а. в какой мере они суть лишь инструменты превосходящей их воли, о которой они, тем не менее, не знают, вопреки тому, что они совершенно неизбежно ей подчинены? Согласно сказанному выше, граница между этими двумя точками зрения, с которых можно рассматривать их деятельность, с необходимостью определена границей духовного мира, в который они не могут проникнуть никоим образом; они могут иметь познания, касающиеся возможностей "промежуточного мира", настолько обширные, насколько захотят, но эти познания всегда будут неисцелимо фальшивыми, из-за отсутствия духа, который один только может им придать истинный смысл. Очевидно, что такие человеческие существа никогда не могут быть ни механицистами, ни материалистами, ни даже «прогрессистами» или «эволюционистами» в вульгарном смысле слова, и если они забрасывают в мир выражающие это идеи, то они его умышленно обманывают; но в целом это касается лишь негативной «антитрадиции», являющейся для них лишь средством, а не целью, и они могли бы вместе с другими сказать, что "цель оправдывает средства". Их ошибка гораздо более глубокого порядка, чем ошибка людей, которых они подвергают «внушению» и влиянию со стороны таких идей, так как она есть не что иное, как следствие их тотального и непобедимого незнания истинной природы всякой духовности; вот почему гораздо труднее сказать в точности, до какой степени они осознают ложность «контртрадиции», которую они намереваются установить, поскольку они на самом деле могут верить в то, что тем самым противостоят духу, каким он проявляется во всякой нормальной и регулярной традиции, и что они располагаются на том же уровне, что и те, кто ее представляет в этом мире; и в этом смысле, Антихрист будет, конечно, иллюзией, самым «обольщенным» из всех существ. Эта иллюзия укоренена в «дуалистической» ошибке, о которой мы говорили; а дуализм, в той или иной форме, есть дело всех тех, чей горизонт остается в определенных границах, пусть это будет граница мира, полностью проявленного, и кто, не будучи таким образом способным разрешить дуальность, сводя ее к высшему принципу, констатирует ее во всех вещах внутри этих границ, полагает ее поистине несводимой и приходит тем самым к отрицанию высшего Единства, которое для них есть, на деле, как если бы его и вовсе не было. Вот почему мы можем сказать, что представители «контринициации» окончательно обмануты своей собственной ролью и что их иллюзия есть поистине худшая из всех, поскольку, в конце концов, она является единственной, через которую человек может не только более или менее сильно отклоняться, но и реально пропасть безвозвратно; но очевидно, что если бы у них не было этой иллюзии, то они бы не исполняли функцию, которую, однако, необходимо должны исполнять, как и все остальные, ради самого выполнения божественного плана в этом мире.

Таким образом, мы достигли рассмотрения двойного, «благотворного» и «пагубного», аспекта, в котором предстает сам ход этого мира в качестве циклического проявления и который, поистине, есть «ключ» любого традиционного объяснения условий, в которых развертывается это проявление, в особенности, когда его рассматривают, как это мы и делали здесь, в период, который прямо ведет к его концу. С одной стороны, если брать просто это проявление само по себе, не соотнося с более обширным ансамблем, то его ход в целом, от начала до конца, есть, очевидно, «спуск» или «прогрессивная» деградация, и в этом состоит то, что можно назвать его «зловещим» смыслом; но с другой стороны, то же самое проявление, помещенное в ансамбле, часть которого оно составляет, производит результаты, обладающие реальной «позитивной» ценностью во всеобщем существовании, и надо, чтобы его развертывание дошло до конца, включая низшие возможности "темного времени", чтобы «интеграция» этих результатов стала возможной и явилась непосредственным принципом другого цикла проявления, и как раз это составляет его «благотворный» смысл. Так же обстоит дело, когда рассматривают сам конец цикла: с частной точки зрения того, что должно быть разрушено, поскольку его проявление закончено и как бы исчерпано, этот конец, естественно, «катастрофичен» в этимологическом смысле этого слова, который указывает на идею внезапного и непоправимого «падения»; но с другой стороны, с точки зрения, при которой проявление, исчезая как таковое, оказывается приведенным к своему принципу во всем том, что оно имело от позитивного существования, тот же самый конец обнаружится, напротив, как «восстановление», через которое, как мы уже говорили, все вещи не менее внезапно будут вновь поставлены в их "первоначальное состояние". Впрочем, это может применяться ко всем ступеням, идет ли речь об одном существе или о мире: в сумме, частная точка зрения всегда «пагубна», а точка зрения «тотальная», по крайней мере, в большей степени, чем первая, «благотворна», потому что всякий возможный беспорядок таков лишь постольку, поскольку его рассматривают сам по себе и «отдельно», и потому что эти частные беспорядки полностью исчезают перед лицом всеобщего порядка, в который они, в конечном счете, входят и которого они, лишенные своего «негативного» аспекта, суть составные элементы, как и всякое другое; в результате, «пагубным» является лишь ограничение, необходимо обуславливающее любое случайное существование, а это ограничение само, в действительности, имеет лишь чисто негативное существование. Мы говорили сначала, как если бы обе точки зрения, «пагубная» и «благотворная», были бы в некотором роде симметричны; но легко понять, что это вовсе не так, и что вторая точка зрения выражает лишь нечто нестабильное и переходное, тогда как то, что представляет первую, одно лишь обладает постоянным и определенным характером, так что, в конечном счете, «благотворный» аспект не может не одолеть его, тогда как «пагубный» аспект полностью исчезает, потому что, по существу, он был лишь иллюзией, присущей «разделению». Только, по правде говоря, тогда уже нельзя говорить собственно о «благотворном», а тем более о «пагубном», поскольку эти два термина существенным образом коррелятивны и обозначают оппозицию, которая больше не существует, потому что, как и всякая оппозиция, она принадлежит к относительной и ограниченной сфере; как только она превзойдена, тогда просто есть то, что есть, и что не может не быть или же быть иным, чем оно есть; и таким образом, если хотят дойти до реальности самого глубокого порядка, можно сказать со всей строгостью, что "конец мира" никогда не есть и никогда не может быть чем-нибудь другим, кроме как концом иллюзии.