Купина неопалимая группы мозг, или Третий куст Виталия Найшуля

Найшуль. Я бы хотел качественное государство. Как я вижу эту качественную государственность? Есть такой термин - "перфекционизм". Я бы его перевел на русский язык как "совершенство".

Шилов: В стихах об откровении Моисею при Неопалимой купине Иоанн Дамаскин употребляет перфектную форму глагола, означающего "показывать, разъяснять, обнаруживать, проявлять" (обозначая, таким образом, уже открытое, т.е. уже свершившееся Откровение) и утверждает, что это откровение мы ныне видим.

Нуреев - Найшулю. Просто когда Вы говорили про государственные цели и государственные задачи, говорили про институты и язык... Не знаю, как институт, а язык, уж точно, не предмет экономического мышления...

Найшуль. Дело в том, что институциональный экономист - это такая интересная позиция, поскольку это не только экономика, но и все институты, которые на нее воздействуют.

Валитов. С моей точки зрения, вопрос языка - это второй вопрос. Если дискурс логически выстраивать - это второй или даже третий пункт. И ответ на вопрос о том, есть ли у нас этот язык, нет ли у нас этого языка, можно обнаружить только тогда, когда начнем по смыслу дела обсуждать и переходить в содержание. Никто пока эти дискурсы не разворачивал. Поэтому, с моей точки зрения, тезисы Найшуля, о том, что у нас нет языка, просто преждевременны, а может быть, и ошибочны.

Найшуль. Я еще хочу сказать о языке. Я обычный исследователь, единственная особенность, которую я могу за собой заметить, - это способность преждевременно "каркать". Когда я в 1981 году ваучер изобрел он никому не был нужен. Ваучер - часть логической цепочки. Как только вы додумаете российский кризис 1979 года, то на конце логической цепочки вы получите ваучер. Теперь я предлагаю то же самое упражнение, но на предмет языка.

Язык и есть главная проблема. Все остальные проблемы по сравнению с этой - туфтовые. Это есть самое мощное средство. Почему? Потому что язык, как мы знаем, несет коммуникативную функцию. И если у вас есть язык, значит, у вас есть содружество людей. Если у вас нет языка, то у вас этого содружества нет. Язык продуцирует языковую картину мира. Языковая картина мира сейчас у нас состоит из чего? Из обломков того, что мы получили в школе на обществоведении, из обломков того, что мы получили в марксоидных курсах в ВУЗах, из обломков того, что мы усвоили из импорта зарубежных впечатлений и собственных поездок за рубеж. Это, собственно, и есть тот концептуальный аппарат, которым мы пользуемся.

Вы знаете, как назывался народ раньше? Языки. Потому что самоидентификация происходит через язык. И мы не являемся самостоятельным в физическом отношении народонаселением, потому что у нас нет собственного политического языка.

Шилов. Все-таки пусть уж Найшуль останется со славой духовного отца Ваучера, а духовное отцовство Русского языка оставит тому, кто этот вопрос действительно разрабатывал именно в данной постановке с ноября 2002 года в публикациях на сайте "Кремль.орг", что и было отмечено в ряде политтехнологических комментариев (например, http://plutovstvo.ru/index.php?pg=news=311=2003-01-20 "Партия "Единая Россия" будет переформатирована в Партию Русского языка?")

Что господин Найшуль сие заметил и отметил как грядущий "мейнстрим" приятно, но, поскольку я все же - не западноевропейский академический классик, а местный, хотелось бы все-таки большей точности в отношении авторства, тем более, что все равно придется объяснять уже действующим потомкам, откуда такая догадка родилась, если она непосредственно не зафиксирована в текстовой работе и лишь отдаленно связано с ходом мыслей цитирующего, который был уже ранее известен публике.

Так и быть, процитирую себя сам. Десятки статей, возьму вот, скажем, Эту http://kreml.org/experts/1042978401 (19.01.03 15:13) "Русский язык сущность Новой России, или Путь- in ("инь", если угодно) как топологический переход от "Единой России" к Единой России": (Начало цитаты) "Подобно тому, как естественно-научные дисциплины в своей собственно научной, имеющей текстовое выражение, работе имеют дело не с вещами и "явлениями природы", но с числами (формулами), так и гуманитарные дисциплина, буде они возжелают обрести качество действительного научного знания, должны иметь дело не с людьми, событиями и институтами, но со словами, с языком людей, событий и институтов. Так реальным объектом истинной экономической теории является не "экономика", а, строго говоря, один только язык экономики, - только в этом случае мы будем иметь дело с теорией, а не с терминологическими испарениями мятущегося ума. Проблема, безусловно, состоит в дефиниции, "схватывании" языка экономики (применительно к данному примеру), но это проблема решаемая. Язык всякой реальности есть сущность этой реальности и ее бытие, но, прежде всего, он есть язык в чистом виде, сам по себе. Книга человеческой истории написана на языке риторики (науки об употреблении языка). Всякое событие в своем сродстве с другими событиями, как располагающее временем своего пространственного развертывания, есть, на деле, суждение, присутствующее собственной мерой истинности, обладающее структурой и имеющее исток. Марксизм зависает между "критикой чистого разума" как про-зрением системы чистого разума и грядущей риторической теорией мира как искомой системой чистого разума - век двадцатый зависает между веком девятнадцатым и веком двадцать первым как раскрытая бездна, которую необходимо запечатать. Немецкое философское дело отныне передано Новой России. Российская история должна быть понята сегодня как история Новой России, не из прошлых российских историй. Что за эпохой станет Эпоха истории Новой России? Что является сущностью ее становления, сущностью многих (всех) российских историй? Что это такое, ведь оно - одновременно то, чем располагает каждый из нас в качестве повседневности по "догражданственному", естественному обычаю? ... Нужен иной формат самопредставления, идентификации для человека, биографически связанного с этой страной и желающего "получить" из нее Новой Россию вместе с другими людьми. Человеку необходимо отформатировать собственное обыденное сознание как не только конкурентоспособное в современном и, прежде всего, западном мире, но в качестве непосредственного наличного гуманитарного капитала. Кантовский тезис о том, что "сто действительных талеров равны ста возможным талерам" становится в современном мире материальной силой. Во всяком случае, все наши олигархи грубо воспользовались одним из практических следствий этого тезиса, в то время как его потенциал значительно шире и связан с выработкой стратегии развития как экспоненты капитализации. Всеми благами материального мира человек в "срезе" человеческой неживотной сущности способен воспользоваться только сознательно, в форме сознания, его моментов и состояний (включая состояния власти, удовольствий и так далее). Посредством форм, моментов, состояний и структур сознания человек и создает, употребляет, присваивает (или иное) эти блага. То есть "в человеке" сознание всегда имеет дело с самим собой, делит собой человека. Язык - живое тому доказательство. Если бы непосредственный контакт человека с реальностью (вне сознания и речи как бытия сознания), включая и обладание оной (институт собственности), существовал, то не было бы такого обстоятельства как "человек". Язык есть главный капитал, обладание и наращивание которого всегда является свободной возможностью человека, которой он практически всегда располагает неограниченно. Язык, как язык экономики, форматирует материальный экономический мир, но сам этот мир возможен и черпает потенциал из общей платформы языка, площадки, на которой размещается человечество, всеобщей программы исторического развития. Русский язык есть живое существо Эпохи Новой России, сквозное единство многих (всех) российских историй. Русский язык есть также язык среди других языков, как речевых национальных (номинальных, ноуменальных), так рефлексивных (реальных, феноменальных, - язык науки, язык экономики, язык культуры и так далее). Русский язык - главный герой Новой России, не нуждающийся в "пиаре" для своей "раскрутке". (Вообще говоря, "мат" как "отвратительная=неречевая речь", очевидно, будет сменен впоследствии, в пору историко-половой зрелости населения, постсоветским новоязом, терминологическим игом русского языка.) Смысл, гуманитарная (всеобщая) сила истории раскрывается как движение истины в языке, от народа к народу, как осуществляемое народами, как живущее в народе. Сегодня, - понимая "Сегодня" как начало, исток двадцать первого века, - истина находится, пребывает, при-сутствует в Русском языке. То есть, мы не только конкурентоспособны как управленцы мировой цивилизации, создатели новой экономики и культуры, мы и есть ее новые герои в одну простую человеческую силу Русского языка. Попытка Солженицина методом спекулятивной диалектики раскрыть "Двести лет вместе" упускает главное великую еврейскую миссию выступать телесностью перемещения мировой истины как истины языка в языках мира. Древнейшая истина чистого разума, разрабатываемая в оный период истории классической немецкой философией, истина немецкого языка (или как феноменологически именовал ее Маркс "немецкая идеология") сегодня становится истиной русского языка, будучи транспонирована еврейской миссией марксизма. Вот разгадка "загадки для марксиста", недоумевающего почему именно в России марксизм стал государствообразующей идеологией. В силу именно этого обстоятельства русский язык разработан, насыщен исторически и активирован сегодня настолько, что может решать задачи, которые ставила русская мысль и русская философия Серебряного века, но не могла решить, будучи интеллектуально придавлена немецкой философией, инфантильно относя на ее счет вопрос об истинности. Русский язык - есть гуманитарный капитал личности, самая надежная опора и ресурсный потенциал новой российской государственности, выстраивать, выращивать которую из Русского языка пока не научилась власть. Обучение грамматике русского языка - это лишь элемент Образования в сфере русского языка, поскольку сердцевина общественно-государственной жизни - Образование Русского языка самого по себе.