Логика социальных наук.

Поппер К. Логика социальных наук

В моем реферате о логике социальных наук я отталкиваюсь от двух тезисов, выражающих противоположность нашего знания и нашего незнания.

Первый тезис. Мы знаем достаточно много, причем не только мелкие подробности, обладающие лишь сомнительным интеллектуальным интересом, но также и, прежде

всего, вещи, которые наделены большим практическим значением - они дают нам глубокое теоретическое видение и способствуют достойному удивления миропониманию.

Второй тезис. Наше незнание безгранично, и это нас отрезвляет. Да, именно

замечательный прогресс естествознания (намек на него - в первом тезисе) вновь и вновь

открывает нам глаза на наше незнание, причем в области естественных наук. Тем самым

сократовская идея "незнания" оборачивается совершенно новой стороной. С каждым

шагом вперед, с каждой разрешенной проблемой мы обнаруживаем не только новые и

новые проблемы; мы открываем также, что там, где мы, казалось бы, стоим на твердой и

надежной почве, поистине все зыбко и шатко.

Оба эти тезиса о знании и незнании, конечно, лишь по видимости противоречат друг

другу. Видимость противоречия возникает главным образом потому, что слово "знание" в

первом тезисе употребляется в несколько ином значении, нежели во втором. Однако оба

значения важны, как важны и оба тезиса: настолько, что я хотел бы сформулировать

третий тезис.

Третий тезис. Основополагающей по своей важности задачей и даже пробным камнем

всякой теории познания является то, что она удовлетворяет требованиям этих двух

тезисов и проясняет отношения между нашим удивительным и постоянно растущим

знанием и нашим столь же растущим пониманием того, что мы, собственно, ничего не

знаем.

Если хоть немного над этим поразмыслить, то покажется чуть ли не само собой

разумеющимся - логика познания привязана к напряженной дуге между знанием и

незнанием. Важное следствие этого формулируется в моем четвертом тезисе; но перед

тем как его выдвинуть, я хотел бы извиниться за целый ряд моих следующих тезисов.

Извиняет их то, что мне было предложено дать этот реферат в форме тезисов, с тем

чтобы облегчить содокладчику остроту критических антитезисов. Я нашел предложение

очень полезным, хотя подобная форма может создать впечатление догматизма. Итак, следующим является четвертый тезис.

Четвертый тезис. Если вообще можно говорить о каком-то начале науки или познания, то

познание начинается не с восприятий или наблюдений, не со сбора данных или фактов, оно начинается с проблем. Без проблемы нет и знания - но и без знания нет проблемы.

Это значит, что познание начинается с напряжения между знанием и незнанием: нет

проблемы без знания - нет проблемы без незнания. Ибо всякая проблема происходит из

открытия, что в нашем предполагаемом знании что-то не в порядке; или, если сказать это

логически, из открытия внутреннего противоречия между нашим предполагаемым

знанием и фактами; либо, если выразить это еще точнее, из открытия видимого

противоречия между нашим предполагаемым знанием и предполагаемыми фактами.

В противоположность первым трем тезисам, которые своей абстрактностью могли

создать впечатление, будто они довольно-таки далеки от моей темы -логики социальных

наук, четвертым своим тезисом я подхожу, как мне кажется, как раз к центральному

пункту нашей темы. Я могу это так сформулировать моим следующим тезисом.

Пятый тезис. Как и все прочие науки, социальные науки успешны или безуспешны, интересны или пресны, плодотворны или неплодотворны — в прямой зависимости от

того значения или интереса, которые отдаются искомой проблеме; естественно, и в

прямой зависимости от честности, прямоты и простоты при доступе к проблеме. При этом

речь идет не обязательно о проблеме теоретической. Серьезные практические проблемы

- бедности, неграмотности, политического угнетения или бесправия - были важными

исходными пунктами для наук об обществе. Но эти практические проблемы ведут к

размышлению, к теоретизированию, а тем самым к теоретическим проблемам. Во всех

без исключения случаях от характера и качества поставленной проблемы - понятно, что и

от смелости и своеобразия предложенного их решения - зависят значимость или

незначительность научного результата.

Таким образом, в начале всегда находится проблема: и наблюдение лишь в том случае

является исходным пунктом, если оно ставит проблему. Или, иными словами, когда оно

нас поражает, когда оно нам показывает, что в нашем знании - в наших ожиданиях, в

наших теориях - что-то не совсем ладно. Наблюдения ведут к проблемам лишь в том

случае, если они противоречат некоторым нашим сознательным или бессознательным

ожиданиям. Исходным пунктом научной работы оказывается не столько наблюдение как

таковое, сколько наблюдение в его изначальном значении, а именно

проблемосозидающее наблюдение.

Тем самым я подхожу к моему главному тезису, который формулируется под шестым

номером. Шестой тезис (главный тезис):

а) метод социальных наук, как и наук естественных, заключается в испытании

предлагаемых для данных проблем решений - проблем, из коих они исходят.

Решения предлагаются и подвергаются критике. Если решение недоступно для

предметной критики, то уже поэтому оно исключается как ненужное, возможно, только на

некоторое время:

б) если оно доступно для предметной критики, то мы попытаемся его опровергнуть; в

таком случае всякая критика заключается в попытке опровержения; в) если одно решение было опровергнуто нашей критикой, то нам нужно испытать другое; г) если оно выдерживает критику, то мы предварительно его принимаем; а именно: мы

принимаем его, как заслуживающее дальнейшего обсуждения и критики; д) научный метод, следовательно, есть метод решения, контролируемый самой строгой

критикой. Это критическое развитие метода проб и ошибок ("trial and error"); е) так называемая объективность науки заключается в объективности критического

метода; это означает прежде всего, что ни одна теория не свободна от критики, а

логическое вспомогательное средство критики - категория логического противоречия -

объективна.

Главную идею, лежащую в основании моего главного тезиса, наверное, можно изложить

и следующим образом.

Седьмой тезис. Напряжение между знанием и незнанием ведет к проблеме и к попытке

решения. Но оно всегда остается непреодолимым.

Наше знание всегда состоит из предварительных решений и проб, тем самым в принципе

сохраняется возможность того, что оно ложно и может оказаться незнанием.

Единственная форма оправдания нашего знания лишь предварительна: она заключается

в критике, а точнее, в том, что наши попытки решения до сего времени выдерживали

нашу самую суровую критику.

Превосходящего данное оправдания не существует. В частности, наши попытки решения

нельзя представлять вероятностными (в смысле исчисления вероятностей).

Эту точку зрения, наверное, логично обозначить как критицистскую. Чтобы хотя бы

немного обрисовать мой главный тезис и его значимость для социологии, было бы

целесообразно противопоставить его некоторым иным тезисам, вытекающим из широко

распространенной и зачастую совершенно бессознательно усваиваемой методологии.

Примером могут служить промахи и недоразумения методологического натурализма или

сциентизма, который требует от социальных наук, чтобы они, наконец, научились у

естественных наук научному методу. Этот неудачливый натурализм выдвигает

требование такого рода: начинать с наблюдений и измерений; например, со сбора

статистических сведений; затем индуктивно продвигаться к обобщениям и теоретическим