Жизнь охотника за ископаемыми

Чарльз Г. Штернберг

Жизнь охотника за ископаемыми

Введение к американскому изданию

На книжных полках наших библиотек имеются повествования о приключениях и жизни многих охотников за живой дичью, но жизнь охотника за ископаемыми описывается впервые.

Между тем обе теснейшим образом соприкасаются с природой и потому чрезвычайно интересны. И та и другая одинаково полны приключений, радостей и огорчений, надежд и разочарований, с той лишь огромной разницей, что охотник за живой дичью всегда стремится внести смерть и уничтожение в ряды живых животных, а охотник за ископаемыми старается вернуть к жизни животных, уже исчезнувших.

Обширные пространства Америки, протянувшиеся через пустыни и полупустыни Запада, захватившие равнинные и горные области, чрезвычайно богаты ископаемыми. Это богатство дало повод к созданию особой профессии — охоты за ископаемыми.

Охотник за ископаемыми должен быть прежде всего энтузиастом науки. Он должен быть готов переносить всякого рода трудности, неизбежные при жизни под открытым небом: страдать от холода ранней весной и поздней осенью или в начале зимы, терпеть жестокую жару и ослепительный блеск солнца в летние месяцы; он должен быть готов пить при случае соленую воду и бороться с нападением москитов и других врагов. Он должен быть до известной степени инженером, чтобы суметь управляться с большими глыбами камня, чтобы перевезти их через бездорожные просторы пустыни к ближайшей пароходной пристани или железнодорожной станции. Он должен иметь тонкое и чуткое осязание, чтобы сохранить мельчайшие обломки разломившейся кости. Он должен довольствоваться весьма скромной жизнью, потому что его профессия всегда оказывается неблагодарной и плохо оплачивается. Он должен находить главную свою отраду и основное побуждение в радости открытий и рассылке образцов по музеям, которых он никогда не видал, для пользования публики, которая не всегда понимает и ценит тяжелый и самоотверженный труд охотника за ископаемыми.

Хотя специальные исследования описывались неоднократно, иногда с большими подробностями, но в первый раз описана жизнь простого человека, рядового охотника за драгоценными музейными образцами ископаемых. Вполне уместно, что описание ее дал старейший из ныне живущих представителей этой редкостной американской профессии.

Имя Чарльза Штернберга связано с открытиями, сделанными во многих местностях Запада: эти открытия составили заметный вклад в науку, двинули палеонтологию вперед, расширили наши сведения о чудесах жизни минувших эпох в Северной Америке. Его жизнь полна приключений и самоотверженной работы, которые, конечно, вызовут признательность и уважение со стороны всех любителей природы.

Введение к русскому изданию

Увлекательный рассказ Чарльза Штернберга знакомит нас с очень своеобразным спортом. Это — охота, которая однако так не похожа на другие виды охоты; она не влечет за собой истребления жизни (часто бесцельного). Наоборот, она служит для воссоздания былой жизни, — тех животных и растений, которые жили когда-то на земле; она входит как необходимое звено в научную работу, притом одной из интереснейших ее областей, — той, которая изучает историю жизни.

Деятельность Штернберга началась еще в героический период истории американской палеонтологии ^[1]. В половине прошлого века впервые были найдены богатые скопления костей ископаемых позвоночных в Западных Штатах С. Америки. После этого началось изучение заключающих их отложений и поиски в них все новых и новых местонахождений. При условиях не только трудных, но опасных, как это красноречиво рисует нам Штернберг, туда отправлялись небольшие экспедиции, иногда под эскортом войск; на этой работе и создался героический тип охотника за ископаемыми того времени. Чем далее, тем эта работа принимает более планомерный характер. Условия ее изменяются: теперь нет более военной опасности, хотя и остались все трудности путешествия по бесплодной пустынной стране. С другой стороны, стали совершеннее приемы раскопок; разработана и усовершенствована техника выемки костей и сохранения их; без знания этой техники сейчас было бы преступлением прикасаться к ископаемым костям ^[2]. Если раньше удавалось добыть лучшие экземпляры, то теперь ценные местонахождения вырабатываются, можно сказать, целиком: целиком заливаются в гипс и большими плитами перевозятся в лабораторию, где уже ни одна косточка не пропадет для науки. Работа охотника за ископаемыми стала и менее опасной, и более плодотворной.

Работа эта, как мы сказали, является начальным звеном изучения ископаемых остатков животных и растений; эти остатки находятся в пластах земной коры, тщательное исследование которых может многое рассказать не только об условиях захоронения умерших животных, но нередко и об условиях их смерти и жизни.

Следующим этапом в обработке ископаемых остатков является работа препараторской лаборатории, где скелет освобождается от горной породы и где восстанавливаются недостающие или поломанные его части. Только после этой обработки ископаемый материал поступает в кабинет ученого, который подвергает его всестороннему исследованию. Наконец, последним, четвертым этапом является работа художника, который на основании исследований ученого пытается создать по сохранившимся остаткам внешний образ животного.

Что же дает нам это сложное и кропотливое изучение ископаемых остатков животных и растений?

Ископаемые остатки, или окаменелости, были известны еще в древности. Однако изучать их начали лишь после того, как было установлено в начале прошлого века, что окаменелости из последовательных слоев земной коры различны, что по ним, следовательно, можно судить о большей или меньшей древности пластов земной коры или, как мы говорим, об их возрасте. Когда это стало известно, геологи начали энергично собирать окаменелости и изучать их, рассматривая их, однако, лишь как «руководящие окаменелости» для определения возраста пластов: их мало интересовала настоящая природа окаменелостей, как остатков организмов, некогда живших на земле. Такое понимание окаменелостей и связанная с ним проблема истории жизни, или развития жизни на земле была поставлена гораздо позднее — не более полувека назад, — лишь тогда, когда, после Дарвина, эволюционные идеи проникли и в область палеонтологии.