Голос сердца. Книга вторая

— О Боже! — простонала Франческа, привстав с места, и снова, ломая руки, упала в кресло.

— Ах, Ник, почему ты снова норовишь выгораживать его? Он — стерилен? Ты шутишь, у него же двое сыновей.

— Сыновей Элли! — отрезал Ник. Его голос прозвучал, как удар хлыста. — Муж Элли сбежал от нее через месяц после свадьбы, бросил ее. Тогда ее брат познакомил ее с Виктором, с которым они вместе работали на стройке. Виктор и Элли полюбили друг друга, и она стала хлопотать о разводе. Потом ее бывшего мужа разнесло в клочья взрывом на нефтепромысле в Техасе. Это произошло за месяц до рождения близнецов. Виктор тогда немедленно обвенчался с Элли. Он признал Джейми и Стива своими сыновьями и всегда был им прекрасным отцом, но они не являются его плотью и кровью.

Франческа встала и, слегка покачнувшись, оперлась на каминную полку. Ник обнял ее, чтобы поддержать и не дать ей упасть.

— Вы говорите правду, Ник? — срывающимся голосом спросила она. — Поклянитесь мне своей честью, что это — правда.

— Клянусь, дорогая, — печально ответил он. — Если бы вы, Франки, тогда поговорили со мной или с Виктором, все бы могло обернуться совсем по-другому.

Пристально посмотрев на Франческу, Катарин сразу поняла, что та чем-то невероятно расстроена, но причина ее огорчения никак не связана с только что происшедшей ссорой между ней самой и Ником.

— Что случилось, Франки? Что имел в виду Ник? О чем он говорит?

Франческа промолчала, а Ник тусклым голосом сказал:

— Тогда, одиннадцать лет назад, Виктор и Франческа сильно любили друг друга и собирались пожениться, как только закончится его эпопея с разводом. Тем летом она неожиданно порвала с ним, наговорив кучу разных причин, совершенно надуманных, как мне теперь стало ясно. На самом деле все произошло из-за тебя. Эта история разбила ей сердце и послужила истинной причиной ее многолетнего затворничества в Лэнгли.

— О Господи, но я же не знала! Я не знала ничего! — вскричала Катарин, вскакивая с дивана и хватая Франческу за руку. — Я действительно ничего про это не знала! Честное слово! Я бы помалкивала о своих проблемах с Виктором, если бы мне все было известно. Ни за что на свете я бы не решилась причинить тебе вред.

— Но ты это сделала.

Франческа осторожно сняла со своей руки украшенную драгоценными кольцами руку Катарин. Она медленно подошла к сервировочному столику и застыла с ним рядом.

— Ты лгала мне о Викторе, Кэт?

— Нет, конечно же, нет! — Катарин подбежала к Франческе, обняла ее и тесно прижалась к ней. — Я говорю правду. Это Ник врет. — Она истерически разрыдалась. — Франки! Франки! Ты же моя самая дорогая подруга!

Франческу внезапно охватило отвращение к Катарин, испугавшее ее саму своей остротой, и она с силой оттолкнула ее от себя.

— Я верю Никки, а не тебе.

Катарин с ужасом взглянула на нее, и ее лицо обреченно вытянулось.

— Нет-нет, ты не должна ему верить. Я люблю тебя, ты мне нужна! — прерывисто всхлипывала она. — Прошу тебя, не смотри на меня с такой ненавистью. Я не вынесу этого. О, Франки, милая, я так люблю тебя.

— Прекрати твердить это! — резко оборвала ее Франческа. — Ты — чудовище, неспособное любить никого, кроме себя.

— О, Франки, пожалуйста, не будь так жестока ко мне! И не смотри на меня, как на какую-то мерзость! — причитала Катарин, вцепившись обеими руками в спинку кресла. — Не отворачивайся от меня! Только не ты, я не вынесу этого.

— Боюсь, что тебе придется это вынести, — холодно, монотонным голосом выговорила Франческа, подбирая с кресла свой плащ. — До конца жизни я не обмолвлюсь с тобой ни единым словом, до конца моих дней не попадайся мне на глаза. Ты сломала всю мою жизнь! — Она набросила плащ на плечи и обратилась к Нику: — Ни минутой дольше я не хочу оставаться в этом отвратительном для меня доме. Никки, я могу одолжить вашу машину, чтобы добраться до Манхэттена? Завтра я как-нибудь постараюсь вернуть ее вам.

— Неужели вы могли подумать, что я останусь здесь?

Он рассовал сигареты и спички по карманам и равнодушно, как мимо пустого места, прошел мимо Катарин, не сказав ей ни слова. Та вцепилась в полу его пиджака и попыталась остановить, удержать его, но Ник вырвался из ее рук.

— Ник! Ник! — пронзительно закричала Катарин, бегом следуя за ним. — Я люблю тебя! Не уходи! О, мой дорогой, я все исправлю, клянусь тебе! Я не хотела обидеть тебя. Я все делала ради тебя, с самыми лучшими намерениями.

Внезапно Ник остановился и повернулся к ней так резко, что чуть было не сбил ее с ног, и Катарин, отпрянув и почти падая, прислонилась спиной к стене.

— Я могу только повторить то, что недавно сказала тебе Франческа, — равнодушно произнес Ник. — И, как ты когда-то сказала своему брату, — я оставляю тебя Богу и Майклу Лазарусу.

Испуганная, дрожащая, с глазами, полными слез, Катарин подошла к двери и, привалившись плечом к косяку, молча провожала их взглядом. Вот через прихожую просеменила Лада, Франческа надела на нее ошейник и пристегнула поводок. Ник открыл парадную дверь и вынес их сумки, так и сваленные нераспакованными на полу в прихожей с самого их приезда сюда. Вот Франческа последовала за ним. И ни один даже не обернулся.

Катарин после того, как они уехали, еще долго стояла неподвижно.

Глубоко опечаленные, они ехали в сторону Манхэттена. Порой Ник пытался завязать разговор, но Франческа по большей части не поддерживала его и молчала. Время от времени слезы подступали ей к глазам, и она начинала плакать, вытирала руками и снова плакала.

— Не знаю, как вы, детка, но я подумываю о том, чтобы сбежать из Нью-Йорка, — проговорил Ник. — У меня такое предчувствие, что через несколько дней она примется барабанить в наши двери. Нам следует уехать куда-то, где от нее не будет ни слуха ни духа. Послушайте, может быть, придумаем что-нибудь вместе? Устроим себе зимние каникулы.

— Я тоже убеждена, что она попробует как-то все уладить. Очень мило с вашей стороны, Никки, пригласить меня, но я тем не менее решила поехать в Лэнгли. Сейчас уже конец ноября, а я все равно в десятых числах декабря намеревалась ехать туда, чтобы провести, как обычно, рождественские праздники в кругу семьи.

— А что вы намерены делать с этим клубком шерсти? Не хотите ли оставить его у моей матери? — предложил Ник, снимая руку с руля, чтобы погладить собачку.

— Спасибо, Ник, ее заберет к себе Вэл в Форрест-Хилл. Я уже договорилась с ней.

Они снова погрузились в печальные раздумья, стараясь высвободиться от сжимавших их в своих тисках страданий, и в машине надолго воцарилось молчание.

Когда они уже въезжали на улицы Манхэттена, Франческа закурила новую сигарету и легонько тронула руку Ника.

— Как бы я хотела знать всю правду много лет, даже год назад. Я смогла бы все уладить с Виктором. И кто знает… — Она не закончила фразу и устало вздохнула. — Но теперь — слишком поздно, он уже снова женат.

— Да, детка, поздно. И для меня — тоже.

*

Однажды утром, в начале декабря, Ник вышел к завтраку в доме Виктора на ранчо «Че-Сара-Сара», чувствуя себя намного бодрее, чем за все прошедшие несколько месяцев. Он застал Вика на крытой веранде, уткнувшимся в «Лос-Анджелес таймс». Заслышав легкие шаги Ника, Виктор поднял голову, быстро сложил газету пополам и положил ее рядом с тарелкой.

— Доброе утро, старина. Ты прекрасно выглядишь сегодня. Хорошо выспался?

— Да, спасибо, — ответил Ник, присаживаясь к столу. — Клянусь, что когда я приехал сюда, то был, оказывается, разбит намного сильнее, чем сам предполагал. Но здесь такой чудный воздух и такой покой, что невозможно не расслабиться. Было бы даже странным, если я не сумел бы сбросить с себя все напряжение. — Он улыбнулся. — Кроме того, и ты, и Лин, вы оба так замечательно со мной обращаетесь.

Виктор кивнул и с задумчивым видом отвернулся к окну. Потом он внезапно обернулся к Нику и взглянул на него своими темными глазами.

— Крепись, малыш. Не знаю, как тебе это лучше преподнести, и поэтому скажу прямо. Вчера Катарин Темпест вышла замуж за Майкла Лазаруса. Церемония состоялась в его доме в Бель-Эйр.