Миссия (не)выполнима: влюбить в себя бабника (СИ)

- А здесь рядом парк есть? – удивилась я. – Надо же. Думаю, мне нужно посмотреть карту Лондона, а то единственный известный мне парк – тот, рядом с которым я живу.

- Зачем же смотреть на карту, если прямо сейчас это можно увидеть воочию? – улыбнулся шатен. – Так мы идём?

- Конечно. Я же сама предложила погулять.

Сказав, что это просто чудесно, Гардинер первым направился в сторону выхода с территории больницы, а я пошла за ним. В этот момент очень старалась не думать ни о чём, что может хоть как-нибудь испортить наши отношения. Филу не нравятся расспросы. Я ненавижу тайны. Какой выход? Не думать об этом. Во всяком случае, постараться хотя бы. Именно это я и сделаю.

Мы были только на входе в парк, когда парню позвонили. Я обычно не делаю такого, но посмотрела на экран его мобильного, увидев, кто решил побеспокоить шатена. Это была Фиби. В тот момент мне не помню, какой по счёту раз, захотелось прибить её. Вот всегда появляется в самые ненужные моменты. На сей раз, исходя из того, что я услышала, даже не пытаясь делать вид, что не обращаю внимания на её разговор с Гардинером, девушка хотела узнать, почему его не было в школе и где парень сейчас. По голосу Фила можно было понять, что он не очень хочет разговаривать, но это же Хоггарт. Она напоминает мне пиявку, только не отлипнет, если на неё растительное масло налить. Хотя я не проверяла.

Так как слушать это дальше мне не хотелось, я решила позвонить Лили. Всё равно ведь это нужно сделать, иначе подруги завтра в школе убьют меня за то, что были дезинформированы насчёт состояния здоровья моей семьи. Уроки закончились совсем недавно, так что она была вместе с Дженни. Таким образом, я убила сразу двух зайцев, поговорив с обеими девушками. Разговор занял около пятнадцати минут. Под конец они упомянули, что Гардинера тоже не было, на что я лишь хихикнула. Когда мы попрощались, парень, который закончил раньше, сказал:

- Ты прости, обычно я отключаю телефон, когда прихожу сюда. Это небольшой и наполовину заброшенный парк, люди наведываются сюда нечасто, так что мне удаётся гулять здесь в одиночку.

- Значит, ты часто приходишь сюда? – спросила я, запихивая телефон в карман пуховика, в данный момент не особо желая расспрашивать его о Фиби. Хотя, зная меня, я обязательно сделаю это в тот момент, когда мозги опять помашут мне ручкой.

- Не так, чтобы очень… Скорее, когда хочу побыть один. Раз в неделю, как минимум.

- И это не часто? – скептически произнесла я.

- Ну да, наверное, чаще, чем следовало бы, - со смехом сказал Фил. – Но я как-то не особо беспокоюсь по этому поводу. В конце концов, в школе я чересчур много общаюсь с людьми, из-за чего они начинают раздражать.

- Это всё из-за твоей популярности, - и плевать, что в моих словах был слышен упрёк.

- Я этого не просил, между прочим. Но что мне сделать, если девушки так и липнут ко мне?

Я скрипнула зубами. О да, любовные подвиги Гардинера – именно то, о чём мне хочется разговаривать. Дабы не выдать своего недовольства, я решила промолчать.

- Я даже всю эту игру с недельными отношениями затеял лишь для того, чтобы они лезть перестали, - продолжал он тем временем. – Думал, если покажу, что я на самом деле не такой, как они там себе нафантазировали, то все отстанут. Так нет же! Я с детства не был окружён таким количеством людей, как в школе. В такие моменты очень жалею, что не умею посылать девушек так, чтобы они отставали раз и навсегда.

- Что-то я ни разу не видела, что тебе это не нравится, - как можно более спокойно произнесла я. – Смысл жаловаться, если ничего не делаешь для того, чтобы что-нибудь изменить?

- Я делаю, просто стараюсь не выставлять свои деяния напоказ, - тут парень почему-то улыбнулся. – В конце концов, всегда был шанс, что кто-нибудь из тех, с кем я «встречаюсь», может мне понравиться. Если бы у меня появилась постоянная подружка, то и проблемы с остальными решились бы сами по себе.

Я чувствую, как злость закипает внутри меня. И каким, скажите на милость, образом разговор ушёл в эту сторону? Чем больше мы говорим обо всех пассиях Гардинера, тем неприятнее мне становится. Как он не может этого понять?

- Неужели ни одна из тех, с кем ты встречался, тебе не нравилась? – зачем-то спросила я, хотя было огромное желание «соскочить» с этой темы. Наверное, всему виной доля любви к мазохизму.

- Нет, - спокойно ответили мне. – Они же, в большинстве своём, одинаковые. Думают одинаково, поступают так же. Если мне не понравилась одна, нет шанса, что мне приглянется какая-то из её лайт-копий.

- Но Фиби была не такой? – и вот тут я поняла, что спросила явно не то, что следовало.

Фил удивлённо посмотрел на меня, словно ожидая прочесть на моём лице ответ на какой-то из интересующих его вопросов, но в этот момент я отвернулась. Чёрт возьми, вот сейчас я точно спросила лишнее. И дело не в том, что он разозлится. Дело в том, что я не хочу слышать ответ. Помнится, Майк говорил, что Хоггарт была единственной девушкой, которая когда-либо нравилась Гардинеру. И, раз уж это так, я очень не хочу слышать его восторженные дифирамбы в её честь. Мало мне того, что я выслушивала, как ему тяжело встречаться со столькими девушками?!

- Не пугай меня так больше, - неожиданно произнёс шатен. – Если бы я сейчас общался с любой другой девушкой, то подумал бы, что она ревнует.

- И не мечтай даже! – воскликнула я, но вовсе не потому, что считала так. Это было нечто наподобие заученного стихотворения, которое от зубов отскакивает, когда бы тебя ни попросили его рассказать. И я могла бы не говорить этого, но тогда моя гордость была бы окончательно разгромлена. – Чтобы тебя ревновать, нужно быть абсолютной идиоткой!

- Да-да, ты это, кажется, уже говорила, - вздохнул Фил. – И, раз уж мы разобрались со всем, позволь ответить на твой вопрос. Фиби не была особенной, она была первой. Ей просто довелось оказаться первой девушкой, с которой я начал хорошо общаться, вот потом наши отношения и приняли несколько иной характер. И, хоть тогда казалось, что это любовь до гроба, теперь я со смехом вспоминаю это.

- Хочешь сказать, тебе она не нравилась?

- Нравилась, конечно. Но не настолько, чтобы бегать за ней и страдать из-за разрушенных отношений. В смысле, с сожалением я о нашем разрыве не вспоминаю.

Я не смогла сдержать вздох облегчения. Хоть и сказала ему, что это не так, на самом деле всё это время я действительно ревновала Гардинера к Фиби. Это началось ещё с лагеря и продолжалось до сих пор. Вот только долгое время я старалась отрицать это. Но теперь, стоило услышать то, что я мечтала узнать так давно, нахлынувшее облегчение скрыть было попросту невозможно.

- У нас вечер откровений? – неожиданно спросила я и, не дожидаясь ответа на свой вопрос, добавила: - Раз уж это так, то спешу заметить, что твой друг мне не нравится. И, между прочим, уже давно.

- Ты о Майке, что ли?

- Ага. О нём, родимом. Сейчас я тоже думаю, что он и не нравился-то мне по-настоящему.

- Но он точно не был первым, - неожиданно сказал Гардинер. – Я знаю, что в прошлом году тебе нравился я.

- Что-что?! – я так удивилась, что даже остановилась посреди улочки, по которой мы шли в парке. – Это… Кто тебе такое сказал?!

- У меня свои методы, - подмигнув мне, сказал Фил. – Или я в чём-то ошибся?

Он сделал шаг вперёд, заглядывая мне в глаза. У него на губах заиграла весёлая улыбка, отчего мне поначалу показалось, что для него всё, о чём мы говорим, - шутка, игра. Но, стоило и мне посмотреть в его глаза, как моё мнение вдруг в корне поменялось. Не знаю, что такое я увидела в этом взгляде, просто… Мне больше не казалось, что он принимает всё это за игру.

- Ты узнал это, потому что кто-то проболтался? Или же?.. – я не закончила свой вопрос, но в этом, казалось, не было ровным счётом никакой необходимости. Уверена, Фил и так меня прекрасно понял.

- Это было понятно по твоему поведению, - спокойно ответил тот. – А твой комментарий к одной из фотографий окончательно убедил меня в этом. Но, знаешь, что мне нравилось во всём этом больше всего?