Никто не узнает

— Ника, — Стас пытался ее успокоить, но она снова его перебила.

— Я не могу! Не могу просто ему ничего такого рассказать! Я боюсь, что это будет для него слишком большим ударом и он снова вернется к наркотикам! Стас, у него же всего пол года реабилитации, ему сейчас так легко сорваться!

Ника плакала, откинувшись на спинку сидения.

— Стас, если бы ты знал, что за мысли приходят ко мне в голову! Если бы знал, как мне тяжело это! Стас! Мне умереть хочется! Умереть, но… — Ника поразила Стаса следующей фразой: — Я за Яна боюсь. Я же вижу, как он меня любит. Он не сможет без меня…

Она закрыла лицо руками и сжавшись в комок плакала. Стас смотрел, как вздрагивают ее худенькие плечи, и сердце у него разрывалось от жалости. Он понимал, что Ника права, права во многом, а главное, он знал, что она это понимает. Но не говорит, боясь упрекнуть его, Стаса — ей было не справиться одной с таким чудовищем, как Скиф. Стас мог ей помочь. Это было в его силах, он даже подозревал, что помочь Нике может только он, но загвоздка заключалась в том, что сейчас было слишком рано.

Стас съехал с дороги и остановив автомобиль на обочине, обнял Нику, желая как-то поддержать.

— Послушай, — сказал он ей, — я понимаю, что сейчас мои слова для тебя пустой звук, но поверь, Скиф получит свое. Просто еще не время. А тебе пока нужно быть сильной, готовиться к встрече с Яном и сделать все возможное, что бы о твоем знакомстве со Скифом знало как можно меньше людей. Хорошо? И даже не смей думать о смерти, поняла?

Она подняла на Стаса заплаканные глаза и шмыгая носом пообещала:

— Хорошо.

— Вот и умница. Сейчас я отвезу тебя домой, ты примешь душ, выпьешь валерьяночки и ляжешь спать, а утром будет новый день. Если нужна будет моя помощь — звони в любое время дня и ночи. Звони, даже если нужно будет просто поговорить.

Ника приехала на вокзал встречать Яна. Приехала одна. Хотя его друзья тоже старались просочиться, но Ника дала понять, что первый вечер приезда принадлежит ей и только ей. Никогда она еще так не нервничала от ожидания — одна ее часть желала возвращения Яна, потому что соскучилась безумно, а другая ее часть так же безумно боялась его возвращения. Потому что Скиф, потому что все сложно, потому что возможна катастрофа.

Скиф. При воспоминании о нем Ника поежилась и глубже затянулась тонкой сигаретой. Никто никогда не узнает, каких сил ей стоит гнать от себя воспоминания о том вечере в клубе "Ртуть". Ника тряхнула головой — не нужно думать об этом. Ян приезжает. Надо быть веселой и сияющей. Надо быть такой счастливой, что бы он ничего не заподозрил, что бы у него и мыслей никаких не возникло о том, что с Никой тут происходило что-то из ряда вон…

Поезд. Ника вышла из-за газетного киоска, за которым пряталась от пронизывающего ветра и вдруг увидела Дашу. Ника не узнала бы ее, если бы не розовые, теперь больше похожие на паклю, волосы. Даша металась по перрону что-то высматривая, потом ринулась к шестому вагону. Шестой. У Яна был шестой вагон. Ника, повинуясь внутреннему инстинкту вновь отошла за киоск и наблюдала за происходящим оттуда.

Никины подозрения подтвердились — Даша тоже встречала Яна. Как только он вышел из вагона, она бросилась к нему. Вела она себя странно — хватала Яна за руки, заглядывала в лицо, Нике даже показалось, что еще немного и она бросится перед ним на колени. Ян же старался от Дашки избавиться, обойти ее и явно высматривал Нику. Нацепив на лицо улыбочку и махая рукой, Ника вышла из укрытия и подбежала к Яну. Заметив ее, Даша как-то съежилась и пятясь спиной, словно рак, ушла, смешавшись с толпой.

— Моя девочка, — Ян опустил на серо-красные плитки тротуара чемодан и обнял Нику.

Она что-то пискнула в ответ, и уткнулась ему в грудь не желая обнаружить навернувшихся на глаза слез.

С вокзала поехали к Яну. Ника вела себя странно — он заметил это еще когда они ехали в такси — она не выпускала его ладонь из своей — сухой и горячей, заглядывала ему в лицо улыбаясь, что-то болтала, но несмотря на улыбку, выражение ее глаз было каким-то тревожно-обреченным, а речь слишком оживленной.

Ян притянул девушку к себе и тихо спросил:

— Что с тобой?

— Что? — Ника посмотрела ему в глаза не снимая с лица счастливой улыбочки.

Он пытался прочитать ответ в серых омутах ее глаз, но Ника выдержала взгляд. Ян улыбнулся. Поцеловал ее в спутанные светлые локоны на макушке и шутливо спросил:

— Ты ничего не натворила, пока меня небыло?

— Нет, — глухо ответила Ника.

Некоторое время они молчали.

— Что будем делать вечером? — спросил Ян.

— Я сказала твоим друзьям, что сегодня ты мой, и что бы они даже не звонили! Думаю, что мы сегодня побудем у тебя.

— Надо в магазин сходить. У меня холодильник пустой.

Ника хихикнула и вытянув из кармана связку ключей, повертела ею у Яна перед носом.

— Ты забыл, что оставил мне ключики от своей квартиры, что бы я кормила кота? Ян, это же второй раз уже! Пора и привыкнуть!

— Ника, — улыбнулся Ян.

— Я обо всем позаботилась! — гордо заявила девушка и тихо, что бы не слышал водитель, прошептала Яну в самое ухо: — Я сегодня ночую у тебя…

— А как же твой строгий папа?

— Ну, — загадочно улыбнулась Ника, — это уже дело десятое. Да, а ты можешь мне рассказать, что на вокзале делала Даша?

— Понятия не имею.

— Но она говорила тебе что-то…

— Бред какой-то она говорила! Ты видела что с ней стало?

— Ну да, Даша стала похожа на пугало, как я ей и пророчила… Так что она говорила?

— Не важно! Мне вообще показалось, что она под чем-то! Невменяемая. Ника, забудь!

Ника забыла. Заставила себя выбросить из головы и Дашу и Скифа и всех-всех-всех. У них был чудесный романтический вечер, Ника даже всплакнула:

— Я так скучала без тебя… Так скучала… Я… Мне так плохо еще без тебя небыло….

— Ника, — улыбнулся Ян, целуя ее в мягкие полуоткрытые губы, а потом подхватил ее на руки и понес в спальню — утешать и любить.

Под утро Ян проснулся от ее крика. Ника кричала во сне, а когда он ее разбудил, она крепко обняла его и уткнувшись в плечо, расплакалась бормоча:

— Ян, ты живой!.. Ты живой, Янечек!.. Боже, какой кошмар это был…

— Тише, — шептал он ей успокаивающе поглаживая. — Тише, это только сон.

— Так страшно, — всхлипывала Ника. — Я не знаю… Я не знаю что… Как же я испугалась…

По случаю возвращения Яна, компания собралась в "Сафари". Сначала хотели поехать в "Ртуть", но Ника неожиданно для всех закатила такую истерику, что все же поехали в "Сафари". Веселья не получилось. Ника была вся словно на иголках — нервная и дерганая. Глеб — мрачнее тучи — мало ему было звонков от загадочного придурка, так ему еще стала названивать Настя и болтать разную чушь — в основном поливая Милену грязью. Что касалось Лиса, то хоть он и привел Машку с собой, но всем своим видом давал понять, как в тягость ему это "гостеприимство". Только у Берты и Влада все было, как всегда хорошо.

— Как там Макс? — спросил Ян.

— Ирка рассказывала, что на днях его должны выписать из больницы, — ответила Милена. — Говорит, что ему там было не просто — он панически боится уколов.

— Я бы, на его месте, то же боялся уколов. Особенно в задницу — вдруг мозг заденут, — мрачно пошутил Лис.

— А я Дашку вчера на вокзале видел, — зачем-то вспомнил Ян. — Она сама на себя не похожа — потасканная какая-то.

— Говорят она влипла в какую-то неприятную историю! — заявила Берта, которая всегда была в курсе событий. — Только вот вариантов историй так много, что неизвестно чему верить!

— Берта, избавь нас от историй про Дашу! — зло оборвала ее Ника.

— В тебе все еще говорит ревность? — улыбнулся Ян, обнимая Нику.

— Мне любить ее не за что! — отрезала она.

— А мне не за что любить Стаса, — ответил Ян, начиная их извечный спор.