Бриллиантовый пепел, или В моем конце мое начало

И к тому, чтобы ты их не растранжирила до совершеннолетия дочери.

Ты будешь получать ежемесячно две тысячи долларов, независимо от того, где будешь жить. Адвокатская контора, которая будет осуществлять выплату денег, — очень надежная и уважаемая фирма, поэтому, если ты поменяешь место жительства, тебе достаточно только сообщить им по адресу, который я оставляю.

Знаю, что у тебя нет собственной квартиры в Москве. Поэтому отдельно выделяю сумму в сто тысяч долларов на покупку жилья. Деньги положены в относительно надежный московский банк, но, зная некоторые особенности российской банковской системы, не советую тебе тянуть с покупкой.

И еще. Деньги наличными ты не получишь. Банк выплатит их только продавцу жилья. Но если ты купишь квартиру не за сто, а за восемьдесят тысяч, то оставшуюся часть денег получишь наличными. Возможно, тебе нужно будет сделать ремонт и, конечно, купить необходимую мебель.

В день окончания школы Майя получит сумму, необходимую для поступления в любой, самый престижный вуз. Сразу по окончании вуза она сможет вступить в права наследства и получить всю сумму, доставшуюся ей. Вместе с процентами.

Если же она не захочет учиться дальше, то в права наследства она вступит не раньше своего тридцатилетия.

Пойми, это не драконовские меры. Я хочу, чтобы девочка получила профессию, способную ее прокормить. Тогда, даже если она растранжирит свои деньги, у нее останется шанс заработать себе на кусок хлеба.

А если у нее не будет образования, то пускай прежде получит какой-то жизненный опыт, а уж потом — деньги. Поверь, оговаривая все эти условия, я забочусь прежде всего о ней.

Все документы (в том числе, банковские), прилагаю отдельно. Думаю, ты разберешься, что к чему.

И еще.

Майя имеет право носить фамилию отца. Я знаю, что Андрей признал ребенка. Но я говорю о его настоящей фамилии. Если ты захочешь это сделать — сделай.

Вот и все. Не знаю, как сложится твоя жизнь, да меня это и не интересует. Но я должна дать тебе шанс, и я тебе его даю».

Валька сложила письмо и вернула его на место.

— Ну? — спросила Жанна, не сводившая с нее глаз. — Как тебе это нравится?

— Поздравляю, — ответила Валька. — Вот и решились все твои проблемы.

— Решились? — переспросила Жанна и широко раскрыла глаза. — Ты шутишь?

— Тебя что-то не устраивает? — не поняла Валька.

— Да все! Все меня не устраивает! Старуха просто хотела надо мной поиздеваться, что и сделала в своей неповторимой манере!

Валька стиснула зубы и посчитала до пяти.

— Прости, — сказала она с подчеркнутой вежливостью. — Я, действительно, не понимаю…

— Да что тут непонятного? — почти закричала Жанна. Но тут же спохватилась и испуганно прислушалась: не проснулась ли Майка.

— Что тут непонятного? — продолжала она уже вполголоса. — Тебе понравится, если тебя лишат денег твоего мужа и оставят их сопливому несмышленышу?

— Насколько я знаю, вы не были женаты.

— Формально — нет. Но какого черта?.. Кому сейчас нужны формальности?

— Скажи, — прервала ее Валька. — Андрей предлагал тебе выйти за него?

— Конечно! — горячо подтвердила Жанна.

— Тогда почему же ты не вышла?

Жанна быстро потупилась и ответила, перебирая складки на юбке.

— Я же говорю… Кому сейчас нужны формальности?

— А если бы ты встретила банкира своей мечты? — все так же безжалостно наступала Валька. — С двумя миллионами американских тугриков? Ему бы тоже сказала: «Не до формальностей»?

— Прекрати.

— Нет уж, дослушай, раз ты меня позвала. Ты никогда не считала себя связанной с Андреем. Потому что надеялась найти нечто лучшее. Конечно, если б ты знала, что он, в конце концов, получит свои деньги, то, безусловно, скоренько сбегала с ним в ЗАГС. Но у него «пупок был слабоват», и ты не хотела себя связывать с таким человеком. Так что, по сути, ты ему совершенно посторонняя и чужая женщина. И не надо ссылаться на то, как он тебя любил. Это его беда, а не его вина. Просто возблагодари бога, что вовремя родила от него ребенка. Потому что, если бы не Майка, ты бы вообще ничего не получила. И береги девочку. Она — твой проездной билет в более или менее обеспеченную жизнь.

Валька поднялась с кресла.

— Подожди, — окликнула ее Жанна, уже менее уверенным тоном. — Я хотела тебя попросить.

— О чем?

— Поговори с бабкой, — умоляющим тоном сказала Жанна. — Объясни ей, что две тысячи — это смехотворная сумма! Господи, да как сейчас прожить на такие деньги? Приличная шуба, и та дороже стоит!

— Насколько я знаю, шуба у тебя уже есть, — сухо сказала Валька.

— Не всю же жизнь ее носить!

— Иди работать.

— У меня прописки нет, — пожаловалась Жанна со слезами. — Без прописки ни в одно приличное место не возьмут.

— Купи квартиру и пропишись, — сказала Валька уже нетерпеливо.

— Ну да! Пока найду, пока ремонт сделаю, пока пропишусь… А до этого на что жить? И потом, что это за сумма на квартиру: сто тысяч? Старуха, что, не знает, сколько сейчас приличное жилье стоит? И ремонт приличный меньше чем за десять-пятнадцать тысяч не сделаешь… А на машину и мебель вообще денег не остается…

Вальку затошнило от этих причитаний. Она взяла с кресла свой полушубок и напомнила:

— Неделю назад ты не знала, чем за квартиру заплатить. И была счастлива, получив мою тысячу долларов. Тогда тебе это казалось огромной суммой.

— Да отдам я тебе твою тысячу! — пренебрежительно отмахнулась Жанна. — Господи, вот тоже проблему нашла! В следующем месяце и отдам… В этом не могу, расходов много…

Но Валька уже не слушала ее и надевала меховую курточку.

— Так ты поговоришь со старухой? — спросила Жанна ее в спину. — Хотя бы по поводу денег на квартиру! Пускай даст хотя бы сто пятьдесят! И не две, а три тысячи в месяц… Подожди!

Валька вышла из квартиры и закрыла за собой дверь.

Очень осторожно, чтобы не разбудить Майку.

— Аля!

Евгений Павлович ворвался в палату жены, как ураган. Задел по дороге стул, и он со стуком упал на пол.

Альбина Яковлевна спокойно повернулась от окна, возле которого стояла, разглядывая пушистую настоящую зиму.

— Аля!

— Женечка, успокойся, — ласково сказала жена. — Сядь, отдышись.

— Ты просто не знаешь…

И Евгений Павлович упал на застеленную покрывалом койку. Несколько раз он начинал отчаянно жестикулировать, пытаясь заговорить, но воздух выходил из его легких только с неразборчивыми нечленораздельными восклицаниями.

— Она заплатила за тебя?

Евгений Павлович опустил руки на колени и уставился на жену изумленными глазами.

— Ты уже знаешь? Но откуда? Я сам узнал всего час назад!

— Ну, и слава богу, — сказала Альбина Яковлевна, не отвечая на его вопрос. — Теперь все будет по-другому.

— Аля! Ты понимаешь, что она отдала весь мой долг?!

— Понимаю, — мягко ответила жена. И попросила:

— Не волнуйся.

— Весь! — не мог успокоиться Евгений Павлович. — До копейки! Это ты ее попросила?

— Наоборот. Я просила ее не вмешиваться.

— С ума сойти…

Евгений Павлович схватился за голову.

— Свободен! — повторял он медленно, словно пробовал слово на вкус. — Свободен. Свободен.

Он поднял побледневшее лицо и спросил почти спокойно:

— Как ты думаешь, почему она это сделала?

— Да какая разница? — откликнулась жена. Подошла к упавшему стулу и подняла его. Поставила стул возле застеленной койки, на которой сидел Евгений Павлович, и уселась напротив мужа. — Потому, что сама так захотела.

— Я должен ее поблагодарить, — решительно сказал Евгений Павлович. — И не по телефону. Завтра забираю тебя из больницы, и мы вместе поедем к стару… Я хотел сказать, к Евдокии. И попросим прощения за все…

— Женечка, — перебила его жена. — Все, что ты говоришь, очень правильно, но сделать этого мы не сможем.

— Почему? — удивился муж.

— Потому, что она уехала. И больше мы ее не увидим.