Твои сладкие губы

Заметив это, тетя Сьюзен, как-то заехавшая погостить, предложила девушке попытать счастья во Всемирной сети, и Лорел с радостью ухватилась за эту возможность.

Сев за компьютер, она потерла переносицу и вздохнула. Глупо отказываться от общения в Интернете, даже если на этом настаивает Рассел Эванс. Он всего лишь полицейский Кливленда, а не ее духовный наставник.

Девушка двинула мышкой, и корзинка с котятами, ее любимый хранитель экрана, растворилась. Откусив большой кусок кекса, Лорел открыла почту.

Здесь ее ждало одно послание от Мишель, а также, как ни странно, письмо от Расса Эванса, вернее Тревора Дина. Заголовок гласил «Прости», и Лорел удивленно изучала его добрых две минуты. Почему-то ей казалось, что мошенник навсегда исчез из ее жизни, вдоволь над ней поиздевавшись.

Щелкнув по письму, она откинулась назад, позволяя коту по имени Феррис впрыгнуть к ней на колени и свернуться пушистой рыжей шапкой. Лорел шепнула «привет» и почесала мягкий бочок, отчего животное сразу принялось довольно урчать. Девушка чувствовала вибрации, отдающиеся в ногах. Обычно наедине с собой она не говорила вслух, разве что изредка шептала или общалась с кошкой на языке глухонемых. Феррис, казалось, всегда ее понимал. Разговаривать вслух было труднее. Это требовало сосредоточения и тщательной артикуляции звуков, которых сама Лорел не слышала.

Итак, Дин отправил письмо в шесть сорок семь, как раз когда она уже спешила в кофейню.

«Привет, Лорел, надеюсь, я поймаю тебя прежде, чем ты выйдешь из дома. У меня проблемы на работе, так что я решил на всякий случай отменить нашу встречу. Боюсь, никак не успею с тобой повидаться. Я все еще надеюсь на свидание и прошу великодушно меня простить. Прости, прости, прости! Давай все-таки увидимся? Твой Расс».

Если бы она прочла письмо прежде, чем пообщалась с полицейским, то была бы вполне удовлетворена принесенными извинениями. Ее смягчил бы умоляющий тон собеседника. Должно быть, сейчас она представляла бы себе, какое такое срочное дело могло задержать Рассела Эванса в участке. Убийство? Ограбление? Общее собрание сотрудников? Да, она точно решила бы, что Рассел Эванс, вернее Тревор Дин, настоящий душка и смелый борец с преступностью.

Она так бы и не узнала, что общается с подлым обманщиком. Лишь теперь тон Дина стал казаться ей слишком слащавым для настоящего полицейского, который каждый день имеет дело с насилием. Сравнение с Расселом Эвансом было не в пользу Дина.

Лорел стало гадко. Попытка покончить с пленом повседневности провалилась, собеседник оказался мошенником, а мужественный коп совершенно ею не заинтересовался. Жизнь напоминала тягучий сладкий ирис, которым она торговала последние пять лет. А ей так хотелось совершить что-нибудь невероятное, стать участницей удивительных, захватывающих событий!

Ей хотелось защитить других женщин от посягательств Тревора Дина. Ведь ей повезло: честь и деньги остались нетронутыми. Конечно, пострадала гордость, но это не слишком большая расплата за опыт. А каково другим жертвам Тревора Дина, оставшимся без цента, униженным, покинутым, с разбитыми мечтами о любви?

Должно быть, гадкое, отвратительное ощущение.

Лорел вспомнила о телефоне, оставленном ей Расселом Эвансом. Неплохо бы связаться с полицией и сообщить о письме мошенника. Однако звонить было бесполезно. Она не услышит ответа. А если включится автоответчик? В какой момент начинать наговаривать послание?

Лучше позвонить Эвансу утром, пока он еще будет дома, и как-нибудь объясниться. Полицейскому хотя бы известно, что она глухая.

Впервые за всю жизнь, похожую на дрожащий ванильный пудинг, Лорел решилась на риск.

«Привет, Расс, – напечатала она. – Какая жалость, что мы разминулись! Я так долго ждала тебя в кофейне, не зная, что ты занят. Должно быть, здорово быть полицейским, защищать мирных горожан! С удовольствием встречусь с тобой в другое время. Скажи только, где и когда. Целую, твоя Лорел».

Девушка нажала на «отправить» и с довольным видом почесала коту шею. Она чувствовала глубочайшее удовлетворение своей смелостью. Пожалуй, иногда приятно соврать, зная, что никто тебя в этом не упрекнет. Конечно, лгать в реальной жизни куда труднее, но и этому можно научиться.

Она поможет полиции изловить преступника! Вот здорово, настоящее приключение!

Лорел кликнула мышкой на послании Мишель, которое оказалось совсем коротеньким.

«Ну как прошло свидание с Расселом Эвансом? Ты его зацепила?»

Лорел закатила глаза. Мишель даже представить себе не могла, каким неприступным типом оказался этот крепкий орешек. Как холодно он взглянул на нее, услышав предложение заняться сексом! Господи, до сих пор бросает в жар от стыда!

Хотя Мишель проживала всего в полутора часах езды вдоль береговой линии, общались женщины в основном по электронной почте. Послания приходили каждый день, и это не изменилось даже тогда, когда Мишель вышла замуж. Она частенько зависала в чатах, болтала по «аське» и писала письма. Мишель нравилось поддерживать отношения со всеми, с кем она сталкивалась на жизненном пути. А еще она обожала сводить людей, именно так Лорел и вышла на Рассела Эванса. Вернее, увы, на Тревора Дина.

«Он не пришел, – быстро застучала по клавишам Лорел. – Зато объявился настоящий Расс Эванс, правда, час спустя. Тот самый, чье фото ты мне показывала. А мой сетевой собеседник оказался мошенником. Ужас, правда?»

Лорел отправила послание, откинулась на спинку кресла и сняла наконец шарф, о котором совершенно позабыла. Она собралась аккуратно свернуть его и положить в комод, но потом бросила прямо на кучу одежды, которую так и не разобрала. Феррис прищурил на нее зеленые глаза, словно осуждая.

«Прости», – одними губами произнесла девушка и потеребила мягкую шерстку кота. Ей стало грустно. Сожалеть о чем-то было не в ее привычках, но сегодня был особый случай. Лорел казалось, что она обречена всю жизнь фасовать ириски с пластиковой улыбкой на губах.

И все только по ее вине! А по чьей же еще? Нельзя же винить во всем требовательную мать: в конце концов, Лорел вовсе не была заперта в келье старинного замка, как какая-нибудь Золушка. Ее комнаты были светлыми и уютными, с воздушной белой мебелью и цветочной обивкой. Лорел принадлежали спальня, ванная и гостиная. Остальной дом она привыкла считать собственностью матери, что бы ни говорилось в завещании отца. Особняк принадлежал не ей, а всей семье. Ведь это не она, Лорел, строила и оформляла дом, не она оплачивала первый налог на недвижимость и не она приходила в ужас от размера этой суммы.

Ей принадлежали особняк и трастовый фонд, а Лорел все равно чувствовала себя маленькой девочкой, не способной принять любое, даже самое простое взрослое решение.

На экране высветилось «Новое сообщение», и девушка торопливо развернула послание Мишель:

«Мошенником? Настоящим? Вот ужас! А как именно он мошенничает?»

Судя по тому, что все слова были написаны заглавными буквами, Мишель пришла в крайнее возбуждение.

«Он крадет деньги доверчивых женщин. Сначала обольщает, втирается к ним в доверие, а потом и след простыл», – напечатала Лорел.

«Отвратительно, – последовал незамедлительный ответ. – Так его схватили?»

«Нет, но я говорила с настоящим Расселом Эвансом. Он ждал наглеца в засаде, но тот не появился. Впрочем, как раз этому я рада, иначе не знала бы, куда девать глаза. Мишель, у меня такое чувство, словно меня все-таки обманули, хотя никто не успел покуситься на мои деньги. Ведь я открыла подлецу столько секретов!»

Лорел вздохнула и нажала «Отправить». Счастье, что она еще не проболталась Тревору Дину о том, что скрывала порой даже от близкой подруги. Например, что у нее есть диск Бритни Спирс или что она до сих пор вырезает картинки с коробок кукурузных хлопьев для детей дошкольного возраста… Да есть секреты и поинтимнее!

«Каких именно секретов? – полюбопытствовала Мишель – Вы что, занимались сексом по Интернету и он узнал все твои эротические фантазии?»