Лиловые сумерки (СИ)

«Вот и на мою улицу пришел праздник», - подумала она и вытерла со лба лежащего в бреду ребенка липкий пот. Уже второй после помолвки день она навещала сына своей горничной, который уже несколько суток болел лихорадкой. Пока мать ребенка прислуживала господам, Каролина, минуя возмущения отца и нотации мачехи, выхаживала мальчика, готовя целебные снадобья. Этому ее научила покойная мать, которая разбиралась в травах и, в качестве развлечения, собирала «зеленую аптеку». После смерти матери, Каролина переняла ее опыт, помогая всем домочадцам: лечила инфлюэнцию у отца, головную боль у мачехи, и прочие болезни, с которыми могли бороться травы. Виконт Шарп считал увлечение дочери блажью – мол, лучше бы мужа себе подходящего искала да на балы ездила, чем травку собирала. Но Кара была непреклонна. Она улыбалась в ответ на отцовское бурчание и продолжала делать по-своему.

Ее маленький пациент открыл глаза и прохрипел:

- Пить…

Мисс Шарп встрепенулась и протянула мальчику отвар из шалфея и корня аира:

- Выпей это, Син.

Сын горничной послушно выпил кружку отвара и снова повалился на подушки. Каролина снова протерла ему лоб чистой салфеткой, удовлетворенно отметив, что жар немного снизился, и ближе к ночи спадет совсем. Тогда маленький Син пойдет на поправку.

В комнату зашла мать мальчика и присела в поклоне. Кара поднялась с места и подошла к ней, улыбаясь:

- Ваш сын молодец, Молли. Еще немного, и он будет совершенно здоров.

- Спасибо, мисс Шарп, - прошептала Молли, и ее глаза наполнились слезами.

- Не плачьте, - Каролина потрепала горничную по плечу.

- Вы словно ангел небесный, мисс Шарп, спасибо вам за все… - казалось, Молли вот-вот разрыдается.

- Э… кхм… спасибо! – девушка смущенно откашлялась и вышла из комнаты.

Уже поднимаясь по лестнице к себе в комнату, она услышала за своей спиной голос отца:

- Ты где это была? Опять лечила кого-то из слуг?

- Да, - ответила Каролина, поворачиваясь, - сын горничной Молли заболел.

- Молли? Это такая маленькая смуглая?

- Нет, отец, полненькая и светловолосая.

- А-а-а… Ну да ладно, не важно. До каких пор ты будешь с ними нянчиться?

- Отец, - мягко молвила Каролина, взирая на отца, - я уже помолвлена, так что тебе больше нечем меня попрекать. Я занималась врачеванием, занимаюсь и буду заниматься. А теперь извини, я устала. Пойду, прилягу.

И только когда девушка оказалась на верхней площадке, до нее донеслось приглушенное бормотание виконта:

- Совсем себя не жалеет…

Кара улыбнулась и закрыла за собой дверь.

***

Элиана притворилась больной, и теперь лежала, натянув одеяло до подбородка, чтобы родители не увидели зеленую амазонку, в которую она облачилась, готовясь к свиданию со Стэном.

- Что у тебя болит, дитя мое? – встревоженно спросила Мадлен, проведя рукой по прохладному лбу дочери. – Жара нет…

- Мигрень, наверное… - простонала Элиана, закатывая глаза.

Мадлен покачала головой и поднялась с кровати, глядя на мужа:

- Лечить бесполезно. Пускай отлежится, а мы одни поедем к Хантерсонам.

Филипп пожал плечами:

- Что ж, пускай. В самом деле, не ехать же ей с мигренью в гости. Отдыхай, дочь. Мы задержимся ненадолго.

Родители вышли из комнаты, и Элиана облегченно вздохнула. Осталось только дождаться, когда за отцом и матерью захлопнется входная дверь – и можно будет выбираться из постели.

Едва раздался долгожданный стук, и цокот копыт смолк вдали, девушка откинула одеяло и встала с кровати. Перед ней стояла дилемма: вылезти в окно или все-таки прокрасться через весь дом к черному входу, благо ключ у нее был во внутреннем кармане плаща? Поколебавшись с минуту, Элиана все-таки решилась выбраться через окно. Она закрыла дверь изнутри на ключ и открыла окно. От взгляда вниз у нее помутилось в голове, но девушка стряхнула с себя наваждение и залезла с ногами на подоконник. Ей оставалось лишь дотянуться до ближайшей ветки раскидистого орехового дерева, росшего возле ее окна, а потом слезть вниз, словно по лестнице – благо ветки позволяли. Такая ветка была прямо перед ней – всего в половине метра. Элиана наклонила корпус вперед и вытянула руки, но не достала. Тогда она решилась на отчаянный шаг. Глубоко вдохнув, девушка прыгнула и повисла на ветке, в нескольких метрах от земли. Казалось, что прошла вечность, прежде чем она, возблагодарив небо за перчатки на руках, нащупала ногами нижнюю ветку и продолжила нелегкий путь вниз.

И вот, едва ее ноги коснулись земли, к облегченному вздоху Элианы примешались глухие раскаты грома, расколовшие небо.

***

Рихард повернул к дому в тот самый момент, когда гром, прокатившись по небу, стал предвестником первых капель дождя. Однако к тому моменту, когда граф Геннегау мчал во весь опор домой, небеса разразились таким холодным осенним ливнем, что Круспе решил не рисковать понапрасну и остановиться в заброшенном доме в стороне от основной дороги. Мужчина поспешно спешился и, взяв Кроноса под уздцы, прошествовал к черному входу в домик. Там, привязав коня под широким навесом, он ударом ноги отворил запертую на проржавленный замок дверь и вошел в дом, надеясь переждать ненастье в сухом, пахнущем пылью, травой и опилками, домике.

***

Элиана прибыла к месту встречи практически в то же время, что и Стэнли. К тому моменту дождь лил, словно из ведра, и черный плащ из черного сукна, который девушка догадалась надеть поверх амазонки, промок насквозь, и Элиана стала всерьез опасаться за свое здоровье – подхватить простуду под холодным осенним ливнем было раз плюнуть. И плакал бы тогда их побег.

- Элиана! – Стэнли буквально стащил любимую с лошади, сжав ее в своих объятиях.

Девушка ничего не ответила и лишь уткнулась лицом в плечо парня, вдыхая аромат его одеколона и сигар.

Рихард, услышав за дверью подозрительные звуки, напрягся. А когда Сандерс громко произнес имя мадмуазель де Круа – и вовсе опешил. Понимая, что подслушивать чужой разговор – не хорошо, тем более, что честь джентльмена обязывала его объявить о своем присутствии, Круспе усилием воли сдержал свои благородные порывы. Он притаился у двери, желая услышать все подробности свидания своей будущей жены с объектом ее воздыхания.

Стэн раскрыл зонтик, а затем произнес, отстраняя девушку от себя:

- Ты хотела со мной встретиться? Почему?

- Нам нужно обсудить детали побега.

- Я же сказал, что в случае твоего согласия решу этот вопрос.

Элиана покачала головой:

- Все слишком серьезно, дорогой мой. Я знаю, что ты наверняка продумал все до мельчайших деталей, однако изволь и меня посвятить в свой план. Неужели ты не понимаешь, что, убегая с тобой, я рискую своей честью? Что я бросаю родителей и мистера Круспе?

- Круспе? Поверить не могу, что в этот момент ты думаешь об этом перестарке! – хохотнул Стэнли, почему-то уязвленный до глубины души.

А сам Рихард еле сдержался, чтобы не выскочить и не надрать шею этому наглому юнцу, посмевшего его оскорблять.

- Граф – мой жених. И что бы ты там не говорил, он очень хороший человек. Я не хочу сделать ему больно, ведь кто-то уже когда-то так делал.

- Но ты ведь хочешь сбежать со мной! – воскликнул Стэнли.

- Совершенно верно, - кивнула Элиана. – Поэтому я здесь. И ты сейчас расскажешь мне свой план от первой до последней минуты.

Понимая, что спорить бесполезно, Сандерс вздохнул и рассказал возлюбленной все: от момента ее побега через окно спальни (тут Элиана усмехнулась) и до их отплытия на корабле, который выходит из Ливерпуля первого ноября и идет в Ирландию.

Круспе слушал план действий влюбленных и мотал себе на ус. В его голове постепенно созревал собственный, более коварный план, который мог бы разрушить все чаяния этих голубков. Ну а месть не заставит себя долго ждать. Элиана де Круа еще пожалеет, что хотела сделать попытку покрыть его имя позором…

***

Элиана вернулась домой вся мокрая и продрогшая до костей. Пробравшись через черный ход в дом, она разулась в тесном коридорчике и кинула в чуланчик грязные сапожки и мокрый плащ, а затем прокралась к себе в спальню.