Невинная оговорка (ЛП)

наоборот. Постарайся оказаться первой, и сама надень свою маску.

– Возможно, ты и прав. Но меня беспокоит то, что Натан слишком часто отодвигает себя на

второй план. И я ему это позволяю.

– Так скажи ему об этом.

– Он думает, что я эгоистка, и от этого люблю его меньше. Я не знаю, какую выпечку он

любит или какие его любимые цветы.

– Такие мелочи никогда не были для тебя важными. Но для него это так,– он присмотрелся

ко мне. – Но это не значит, что ты была плохой женой. Я видел, как ты тоже о нём заботилась,– он

ударил рукой по бедру. – Когда наша мать начинает что–то говорить о его работе, о том, что, по её

мнению, он занимается хернёй, подавая бесплатную еду людям, оказавшихся в таком положении

из–за ошибок, совершённых по собственной вине. Ты как с цепи срываешься, защищая его.

Думаешь, ему есть хоть какое–то дело до того, что она думает? Нет, конечно. Но ты

превращаешься в бешеную собаку.

Я нахмурилась.

– Ладно, но я никогда не стану такой, как он. Он каждый день шёл мне на уступки. Он

помнит каждую важную для меня дату. И, когда мне грустно, он знает, как меня развеселить. Он

как будто знает, что мне необходимо, ещё до того, как об этом узнаю я сама.

Теперь настала очередь Эндрю закатить глаза.

– Да ладно тебе, Натан тоже человек, у него тоже есть недостатки. Ты же об этом

прекрасно знаешь. Если уж на то пошло, произошедшее за эти месяцы открыло вам глаза на то, что не так в ваших отношениях. Думается мне, что это не так уж и плохо.

– Как так? Мы же заставили друг друга пройти через ад.

– Да он вознёс тебя на чёртов пьедестал, а ты его. Пришло время спуститься на землю,

туда, где вы и должны быть. Вот каким должен быть фундамент, а не какие–то там возвышенные

идеи, что вы не можете быть счастливы, если ваш брак несовершенен.

– Я так не думаю,– сказала я в свою защиту.

– Ещё как думаешь, меня не проведёшь. Ты не хочешь превратиться в наших родителей. Я

тоже этого не хочу, поэтому я всеми силами стараюсь держаться и не скатиться до уровня отца.

Но, если мы иногда совершаем ошибки, не значит, что мы в них превращаемся.

Я внимательно на него посмотрела. Я всегда гордилась своим совершенным браком.

Натан тоже об этом знает. Неужели я в своей голове возвысила его настолько, что он думает, что

просто обязан соответствовать моим представлениям. Буду ли я любить его меньше из–за его

недостатков? Определённо нет.

Большим пальцем я стёрла след от помады на бокале.

– Эндрю, я не знаю, что мне делать.

– Сэди, ты его любишь.

– Очень сильно. Просто мне кажется, он этим воспользовался в свою пользу. Я думала, он

так никогда не поступит. Это заставляет меня задуматься, насколько же он изменился.

Эндрю потянулся через островок и накрыл мою руку своей. Однажды он уже обжёгся, и

ему до сих пор трудно кого–то близко подпустить к себе, но с появлением Белл, он стал мягче с

теми, кого он любит. Но вслух я ему об этом никогда не скажу.

207

– Я знаю, что легче просто уйти,– произнёс он. –Проявить стойкость и остаться – намного

труднее. Ты можешь бороться против него, но можешь и за него. От этого ваш брак станет

намного крепче.

Я прерывисто вздохнула. Эндрю живёт один уже три года. Что он может знать об

отношениях? Возможно, намного больше, чем я думала. Натан сказал, что не отпустит меня, а я не

хочу, чтобы меня отпускали. И не хочу идеального брака, если это подразумевает отсутствие

счастья. Лучше у меня будет он, с его тараканами и недостатками, чем кто–либо другой. Эндрю

прав, всё это нелегко и не прекрасно, но в этом заключается правда. Я никогда себе не прощу, если сдамся и не поборюсь за Натана. Жить с этим осознанием будет нечестно по отношению к

Финну. Для меня Финн всегда будет в тени Натана.

Эндрю содрогнулся.

– Ты что, сейчас заплачешь?

Я слабо рассмеялась, одинокая слез скатилась по щеке. У Эндрю хватило такта её

проигнорировать.

– Нет.

– Это хорошо,– он обошёл островок и приблизился ко мне. – Если уж Белл умеет

сдерживать слёзы, то у тебя это должно получиться.

Я толкнула его в грудь.

– Ты же не гнобишь её за слёзы.

Он ухмыльнулся, мы взяли бокалы и переместились в гостиную.

– Мне даже не пришлось утруждаться. На днях она заявила мне, что слёзы удел

мальчишек.

Мы разразились смехом, и тут же Белл прилетела из своей спальни. На её розовой

пижамке было изображение Спящей Красавицы. Слава богу, что при таком покрытом

татуировками, скупом на эмоции, механике–отце, она всё же оставалась женственной маленькой

девочкой.

– Я не буду спать. НЕ БУДУ. Тётя Сэди у нас в гостях, нам просто необходимо поговорить о

своём, оженском.

Эндрю плюхнулся на диван с поднятой вверх ладонью.

– Японский городовой! Ладно. Валяй. Не спи всю ночь, хоть до рассвета. Мне всё равно. Я

умываю руки.

Она уже запрыгнула на диван между нами. Она балакала добрых десять минут, а мне так

хотелось, чтобы Натан был здесь. Он бы ловил каждое её слово. Вскоре она свернулась

калачиком, положив голову на папины колени, а ноги на мои. Её слова стали невнятными, а веки

стали закрываться. В середине истории о том, как она отчитала задиру из своего класса, она

уснула.

– Как вы поживаете? – я кивком указала на Белл. – Как у неё дела?

– Безупречно. Всё как всегда, даю ремня, веду допросы.

– Как дела в школе?

– Её учителя каждый день ко мне подходят и говорят о её успехах.

Я медленно приподняла брови, глядя на него. Я не думаю, что Эндрю не догадывается об

истинных причинах обращения к нему, особенно учительниц, но с удовольствием ему на это

укажу.

– Ты что серьёзно думаешь, что они хотят поговорить только о Белл?

Пожав плечами, он откинулся на спинку дивана.

–Они хотят сообщить мне, какая у меня замечательная малышка, почему я должен этому

препятствовать.

– Они пытаются добиться твоего внимания, дурачок.

Он снова пожал плечами.

– Мне пофиг.

– Не надо говорить, что тебе пофиг.

208

Тем, что он совсем исключил свою кандидатуру на брачном рынке, он оказал медвежью

услугу многим женщинам. Кроме того, что он был высоким привлекательным брюнетом, он ещё

был умным, энергичным и превосходным отцом. Его дело процветает. Хотя он бы меня и не

послушал, я бы хотела, чтобы он последовал своему же собственному совету, но он

довольствуется лишь тем, что души ни чает в Белл.

– Ты же знаешь, я не отстану. Какие новости на любовном фронте, может, появилась

какая–то девушка?

– В моей жизни уже есть одна особенная.

– А кроме Белл. Как прошло твоё свидание в прошлые выходные?

Он раздражённо вздохнул.

– Последний раз тебе говорю, это не было свиданием. Я пришёл к ней посреди бела дня

взглянуть под её капот. Вот и всё.

– И что же ты там обнаружил? – я, как Белл, сжала губы в тонкую линию, чтобы не

захихикать. – Под её капотом?

В усмешке он приподнял уголок губ.

– Хреновый карбюратор. Старый как мир. Клапан на жидкость не перекрывал подачу

топлива…

Я взмахнула руками, чтобы перекрыть этот поток непонятных и неинтересных слов.

– Понятно, понятно. Я отступлю, но ненадолго.

Эндрю посмотрел на Белл и пригладил её волосы.

– Ты думала о том. О чём мы говорили на Хэллоуин?

– О том, чтобы перейти на миндальное молоко? – саркастически заметила я. Он одарил

меня красноречивым взглядом. Я знала, что он хотел услышать.

– Как я вообще могу думать об этом, когда мой брак рушится?

– Ты, наверное, шутишь, сейчас и есть самое подходящее время обо всём этом

хорошенько подумать. Решить для себя, чего именно ты хочешь, Сэди, что для тебя самое важное