Секвойя (СИ)

Да, внимание Ника было слишком явным.

— Он тебе нравится? — спросила Габи.

— Нравится, но не в том плане, который ты имеешь в виду. Я бы хотела иметь такого друга, как Ник, — пояснила та.

— Ясно, — разочарованно вздохнула Габи.

— Габи, не веди себя, как твоя мама, — укоризненно пробурчала Каролина.

— А что с Джастином? — быстро сменила тему та.

Каролину передернуло от звука его имени.

— А что с ним?

— Я все еще считаю, что ты должна с ним увидеться, — осторожно заметила Габи.

— Зачем?

— Он медленно, но верно катится вниз. Кто-то должен с ним поговорить. — сказала Габи, теребя край покрывала. — Я думала, тебе не все равно.

Каролина мрачно уставилась на нее.

— Ладно, не кипятись, — примирительно сказала Габи, подняв ладони вверх. — Давай, лучше я помогу тебе уложить волосы.

— Даже хорошо, что меня не будет сегодня дома, — сказала Кэри, когда подруга усадила ее перед зеркалом, и принялась перебирать пряди ее волос.

Габи вопросительно посмотрела на ее отражение.

— Никто не отвлечет Клода от предложения руки и сердца, — пожала она плечами, и тут же громко вскрикнула, - ой! — Габи больно дернула ее за волосы, сложив губы в тонкую линию.

Каролина расхохоталась, глядя, как насупилась подруга.

========== Часть 36 ==========

— Что это за место? — спросила Каролина, когда Ник открыл перед ней дверцу автомобиля и подал руку. Они находились посреди живописного парка, до которого ехали битых два часа. В животе уже неприятно урчало, поскольку она так и не позавтракала.

— Это парк Секвойя, — торжественно сказал Ник, обведя рукой вокруг.

Каролина тревожно взглянула на него.

— Тот самый Национальный парк, являющийся одним из самых популярных туристических объектов в Калифорнии, — добавил он.

Каролина до этого совсем не обращала внимания на то, что происходит за окном, погруженная в свои мысли. Небольшая парковка, где они остановились, располагалась около высокого деревянного забора.

«Какой странный…» — подумала она, прикоснувшись к нему. Он выглядел каким-то неотесанным.

— Это дерево Генерала Шермана, — сказал вдруг Ник.

Каролина недоуменно посмотрела на парня, а затем перевела взгляд на забор.

Это был никакой не забор вовсе. Это было огромное, просто гигантское дерево. Оно тянулось вверх насколько хватало глаз, и его ствол терялся в довольно реденькой темно-зеленой кроне.

Каролина слегка отклонилась назад, и ее глаза расширились. Дерево было таким толстым, что в нем можно было легко прорубить тоннель для двухполосной автомобильной дороги.

Ник торжественно улыбался.

— Господи, сколько же оно тут уже растет? — удивилась девушка.

— Ему около двух с половиной тысяч лет, — кивнул Ник.

Каролина уже слышала об этом заповеднике. Это был Гигантский лес. Ребекка много говорила о нем, она давно собиралась сюда, но ей все не удавалось вырваться.

Сзади послышался хлопок закрывающегося багажника. Ник появился рядом, держа в руках плед и корзину. Пикник. В парке Секвойя. Так вот о каком сюрпризе шла речь.

Почему он привез ее именно сюда? Зачем он вообще завел тогда разговор об этом дурацком дереве? Это что, надо было воспринимать, как знак?

Каролина снова подняла взгляд вверх. Огромные толстые стволы взмывали вверх, и они совсем не казались ей дурацкими. Напротив, они были величественными, подобно мудрецам, многое повидавшим на своем веку. Сосны, в беспорядке торчавшие между ними, выглядели на их фоне жалкими сорняками. Хотя любая из сосен была, как минимум, раз в двадцать выше Каролины. Она почувствовала какой-то странный трепет, коснувшись рукой теплой коры.

«У меня была глупая детская мечта — купить дом в Лос-Анджелесе…» — пронеслось в ее голове.

— Тут у меня маффины, — сказал Ник, — те самые, которые тебе так понравились, — улыбнулся он, расстилая плед на траве. Он порылся в корзине и вытащил прямоугольный контейнер.

— Тигровые креветки, — доставая еще один контейнер, подмигнул он Каролине, которая смотрела куда-то мимо него.

«… и посадить во дворе секвойю», — звучал знакомый голос, пока перед ее глазами проносилась грозовая ночь.

В тот день Эва, плохо скрывая свою радость, поделилась с ней замечательной историей, которую не могла держать в себе, заставив Каролину в очередной раз почувствовать себя жалкой неудачницей.

Вечером, устав от духоты в каюте, Каролина спустилась на нижнюю палубу, и села на край, спустив одну ногу в воду. Она знала, что все гости сейчас на аукционе, и собиралась просто поплакать в тишине. Но, похоже, к тому моменту она уже выплакала всю жидкость, которая была отведена ей на жалость к себе. Поэтому ее жутко злила сухость в глазах. Она пыталась совершить очередную попытку выдавить из глаз хоть каплю, когда ее прекрасное уединение вдруг нарушила помеха справа.

Джастин резко плюхнулся рядом. Господи, только его сейчас и не хватало. Он начал нести какую-то чепуху о безопасности. Каролина делала вид, что не слушает, хотя она не могла игнорировать его тихий бархатный голос. Тогда она поймала себя на мысли, что молчит только для того, чтобы он продолжал говорить.

И он продолжал. А потом вдруг шумно выпустил из себя воздух. Словно нервничал оттого, что ему не удается достичь какой-то неясной цели. Каролина ждала, что он отпустит какой-нибудь саркастический комментарий. Но он этого не сделал.

Пока он говорил о Секвойе, он смотрел прямо перед собой, а Каролина не могла отвести взгляда от его лица, светившегося каким-то детским восторгом. Она рассматривала узор, который образовывали родинки на его левой щеке, и как его губы подергивались в легкой улыбке от воспоминаний. Каролина прикусывала щеку, не осознавая, насколько она на самом деле взбудоражена его появлением здесь. Это был третий раз, когда она видела его. А ей уже хотелось четвертого.

И пятого.

И, возможно, девяностого.

Почему Джастин вообще заговорил тогда о Секвойе?

— Ну, так что? — она вдруг вздрогнула от голоса Ника около ее уха.

— Что? — растерянно переспросила она. Она так глубоко погрузилась в воспоминания, что, похоже, пропустила какой-то вопрос.

— Сок или содовая? — поднял брови парень.

— А кофе нет? — озадаченно нахмурилась она.

— Есть, — слегка недоуменно пожал плечами он. — Я просто подумал…

— Отлично. Я буду кофе, — перебила она, усаживаясь на плед.

Кроны деревьев сложно было назвать густыми, однако, этого было достаточно, чтобы отбрасывать широкие тени. Зеленый ковер травы, устланной мягкими иголками, казался даже мягче пледа. Каролине захотелось пройтись по нему босиком. Она взяла с земли длинную иголку, и задумчиво согнула ее.

«Я хотел вырезать на ней свое имя…» — снова пронеслось в ее голове.