В обятьях зверя (СИ)

— Поехали отсюда, — хрипло шепчет он. — Поехали…

Деймон, словно на автомате, набирает номер службы такси, называет адрес и просит дать машину побыстрее. Они с Еленой сами не замечают, как выходят из клуба и оказываются на улице, но не отпускают друг друга ни на шаг, продолжая целоваться.

На крыльцо ресторана, закурив сигарету, с мобильным телефоном в руках, вышел Клаус. Листая папку контактов, в какой-то момент он поднял глаза, и около ночного клуба, который находился на расстоянии нескольких домов, он увидел знакомый силуэт. Точеная фигура, узкие плечи, волосы той же длины…

«Клаус, у тебя уже галлюцинации начались?»

Майклсон потер сонные глаза, подумав, что ему это показалось. Он вновь поднял взгляд на девушку и в этот момент увидел ее лицо, когда она отстранилась от мужчины, с которым целовалась.

— Клаус, ты чего встал, как статуя? — со смехом воскликнул Финн. — Ты такси вызвал?

Блондин резко повернулся к другу и приложил указательный палец к губам, прося быть тише.

— Что случилось? — уже спокойнее спросил Финн.

— Финн, скажи мне, может, я перепил… Посмотри туда, — мужчина кивнул в сторону. — Там Елена… — прошептал он.

— Чего? — с усмешкой переспросил тот. — Я тебе даже не глядя туда могу сказать, что ты перепил. Какая нафиг Елена…

— Посмотри туда, — рыкнул Клаус.

Финн повернулся в сторону, и, увидев знакомые лица, почувствовал, как на мгновение внутри все замерло.

— Черт побери…

— Стефан ее по всему Нью-Йорку ищет… — еле слышно произнес Никлаус.

В этот момент подъехала машина такси, которую заказывал Деймон, и пара с громким смехом ввалилась в нее, захлопнув дверь. Уже спустя пару секунд автомобиль скрылся из виду.

— Деймон… Что он здесь делает… — словно в забытьи, бормотал Финн.

— Кто это? — обессиленно простонал Майклсон, подняв взгляд на друга.

— Это двоюродный брат Стефана.

Когда Елена и Деймон оказываются в машине, в сознании звучат отголоски мыслей о том, что лучше дотерпеть до дома, что это не совсем красиво… Но на все правила приличия становится абсолютно плевать. Елена полностью забывает о стыде и робости, дыша только этим мужчиной, который сейчас был рядом с ней, крепко сжимал ее плечи и был единственным, кто в этот момент удерживал ее на земле.

— Молодожены, — усмехается водитель, но они не обращают на него никакого внимания.

Едва Деймону стоит на секунду отстраниться от Елены, как она снова тянется к нему, прикусывая его нижнюю губу и снова прижимая к себе, словно бы боясь, что упустит драгоценное время. В окнах проплывают огни фонарей и яркие вывески баров, и дорога от клуба до дома кажется Елене и Деймону одним мгновением.

Они сами не понимают, как им хватает сил на абсолютно ватных ногах подняться в подъезд. Деймон и Елена вваливаются в квартиру, не включая свет. Сальваторе роняет ключи на пол и задевает какую-то тумбочку, которая с грохотом падает, но сейчас им до этого нет абсолютно никакого дела. Сейчас Деймон совсем не такой, как раньше. Он резкий и грубый, но страха нет. Елена пытается снять с него рубашку, но не рассчитывает свои силы, и в ночной тишине слышится треск швов. Деймон усмехается, но позволяет ей закончить начатое, и его рубашка падает где-то неподалеку от кровати. Еще пара мгновений — и одежды не оказывается на ней самой. Деймон укладывает ее на кровать и, нависнув над ней, на секунду замирает. Она сама поражается этому, но даже в темноте она видит его ярко-голубые глаза, горящие желанием.

— Ты даже представить себе не можешь, насколько ты великолепна… — шепчет он и набрасывается на нее с новой силой.

Когда Елена проснулась, было уже утро, и солнечные лучи залили своим светом всю спальню. Елена зажмурилась, потерла глаза и поднялась на локтях, оглядев комнату. На софе валялось то, что осталось от рубашки Деймона, а ее собственная одежда была сложена на краю кровати. Елена повернула голову в сторону. Деймона рядом не было. Безмятежность и внутреннее спокойствие проходят очень быстро, сменяясь омерзением, едва ей стоит вспомнить прошедшую ночь.

В эту ночь он снова назвал ее чужим именем.

Это было не в первый раз. Но почему-то тогда, в их первую ночь, справиться с этим было легче, хотя внутри точно так же бушевали отвращение и обида. Тогда она сумела с ними совладать, усмирив боль. Сейчас же от нахлынувших чувств хотелось кричать. «Просто забудь», — твердила она себе. «Он тебе никто». Но забыть было уже невозможно. Они действительно были друг другу никем. Но вот Деймону, по всей видимости, она была настолько безразлична, что он путал ее с с какой-то девушкой, которая была до нее. А может быть, думал о ней. И от этого становилось до металлического привкуса во рту противно. Возможно, она была виновата сама, за эти несколько дней отпустив все, что она пережила за последние месяцы, забывшись и доверившись Деймону. Неужели он действительно относился к ней, как к вещи? Неужели ему настолько плевать на то, что она чувствует?

Сердце начинало стучать быстрее. Елена надела свою легкую ночную рубашку и вышла из спальни. Деймон был на кухне и стоял у плиты в одних тканевых серых спортивных шортах, судя по запахам, готовя кофе.

— Доброе утро, — сказал он, увидев боковым зрением Елену. — Кофе будешь?

— Нет, спасибо, — пробормотала она, мотнув головой.

— Как спалось?

Деймон разговаривал с ней, как ни в чем не бывало. Он выпил прошлым вечером, но не мог быть настолько пьян, чтобы ничего не помнить.

— Нормально.

На какое-то время на кухне воцарилось молчание, и эти секунды показались Елене вечностью. В висках начала стучать кровь. Она сидела, смотря в пол и потирая ледяные руки. «Просто забудь», — умоляла себя она, но сердцем чувствовала: не получится. Она помнила, что Деймон хотел, чтобы она была откровенна с ним. В этот момент ее охватило чувство страха, потому что она не могла предугадать, как он отреагирует на ее слова. Но Елена знала, что делать вид, будто ничего не произошло, она не сможет.

— Деймон, — хриплым голосом позвала она. Губы дрожали. — Можно с тобой кое о чем поговорить?

— О чем? — Деймон внимательно посмотрел на нее, снял горячую турку с плиты, налил в чашку кофе и сел за стол.

Внутри у Елены все похолодело.

— Деймон, я помню наш с тобой договор, я знаю, чего ты от меня ждешь… Я понимаю, что наши отношения, по сути, ничего не значат, но…

Елена облизнула пересохшие губы и на мгновение замолчала. Деймон терпеливо ждал.

— Деймон, ты несколько раз ночью назвал меня чужим именем, — последние слова Елена произнесла практически одними губами, и в этот момент почувствовала внутри какое-то облегчение. — Я понимаю, что я тебе не жена и даже не любовница… Я на это и не претендую!

Девушка с шумом выдохнула.

— Но и ты должен меня понять. Я женщина, — в этот момент ей впервые хватило смелости поднять на него глаза. Во взгляде Деймона не читалась злоба, наоборот — какое-то беспокойство. И это удивляло ее. — И в такие моменты я чувствую себя даже не проституткой, а какой-то бездушной вещью. Это… Это мерзко, Деймон.

Елена замолчала, но Деймон не проронил ни слова. Девушка поджала губы и вновь опустила взгляд, стараясь подобрать нужные слова.

— Я бы, наверное, даже меньше удивилась, если бы ты называл меня разными именами, — сказала она, превозмогая смущение. — Но…

— Но я называю тебя Кэтрин. Так? — с грустной усмешкой вдруг перебил он, и Елена мгновенно перевела взгляд на Деймона. В его глазах читалась невероятная боль, и она не понимала, что могло произойти.

— Да, — ошарашенно кивнула она. — Ты…не замечаешь?.. — несмело спросила Елена, не веря в услышанное.

Деймон едва заметно мотнул головой.

— Кто это? — тихо произнесла она и сама поразилась тому, что все-таки озвучила этот вопрос.

— Ты уверена, что хочешь это знать?

Сальваторе вновь посмотрел ей в глаза.

— По крайней мере, я надеюсь, что имею на это право, — несмело ответила Елена.