Танец Опиума (СИ)

— Итачи-доно, можно вопрос? — осторожно спросил Узумаки, украдкой взглянув на брюнета. Из-за лошадиной дозы адреналина в крови Итачи не мог утихомирить свои бегающие глаза и подёргивающиеся мышцы лица.

Учиха-старший резковато кивнул, не поворачивая головы в сторону Нагато.

— Кто заказал Чёрных Наёмников?

Итачи презрительно хмыкнул и не поленился взглянуть на своего подчинённого как на умалишенного. Брюнет изогнул бровь и одним взглядом дал понять, что Узумаки идиот.

— Сенжу, — стыдливо ответил на свой вопрос Нагато.

— И больше не задавай очевидных вопросов. Я их не люблю.

— Да, Итачи-доно, — поспешно кивнул рыжий, заерзав на сидении. — Но я спрашивал не об этом…

— Хочешь знать, подозреваю ли я кого-то конкретно по поводу заказного убийства?

— Тот, кто заказал убийство Сакуры, и тот, который травил Вас…

— Один и тот же человек, — закончил за него Итачи, нахмурившись.

Узумаки озабоченно кивнул. Он всё ещё надеялся вывести начальника на чистую воду. Что ж, надежда умирает последней.

— Весь этот план, который вы провернули… насчёт меня, братьев Зетцу, уезда Сакуры и Саске за границу… на всё это нужно было много времени. Значит, вы знали или хотя бы подозревали потенциального изменника.

— Всё не так просто, как тебе кажется, Нагато.

— Изменник есть изменник. На этом точка! — однозначно ответил Узумаки, крепче сжал руль. — Этот подонок должен понести наказание.

— Всему своё время.

Учиха прикусил губу и снова уставился в пейзаж за окном. Снова завязалось молчание, которое было только на руку уставшему от собственной жизни Итачи. А ведь когда-то он мечтал запереться в обсерватории, объявить своему отцу, что он меняет мафиозный бизнес на звёзды, и помереть, глядя в телескоп. О да… Это была бы жизнь как раз под стать вечно умиротворенному Учихе-старшему.

Разве нужны брюнету все эти козни и авантюры? Разве нужны ему вечные бумажки, документы и скучная, иногда кровавая работёнка? О нет, весь этот оскал — необходимость. Он и без всей этой резни спокойно бы жил себе припеваючи. Однако ироничная судьба распорядилась так, что именно Итачи был первенцем в самой опасной мафиозной семье.

Учиха снова вздохнул. Ему не хотелось думать об изменнике. Не хотелось думать о завтрашнем дне. Он был счастлив тому, что пережил последний месяц. А ведь таких месяцев будет ещё не один, и даже не два. Война, которую он развязал, штука долгая и тягучая, как резина. Натянешь слабо — напор будет недостаточен, перетянешь — лопнет. Эта война только-только началась, а началась она с предательства одного преданного пса из ближайшего окружения… Как печально.

— Итачи-доно, и всё-таки почему именно братья Зетцу? — сменил тему Нагато. Ему всё ещё не давала покоя эта ситуация. — Неужели они чем-то лучше меня или Пейна, или Конан, или того же самого Дейдары?.. Почему вы доверились им, а не нам?

Им, а не нам. Узумаки как будто топором резанул по цельному окружению своего начальника, раздробив его на две части. В одной рука об руку стояли Какузу, Сасори, Дейдара, Нагато, Хидан, Конан, Пейн, Кисаме, а вот на другой половине круглого рыцарского стола восседали никем не понятые братья Зетцу.

Учиху даже не смутило такое разделение. Он уже давно привык к тому, что его самые преданные подчинённые ни у кого не вызывают доверия. Ему твердили об этом с самого детства — не только нынешнее ближайшее окружение, но и родственники. В том числе и отец, который до сих пор настаивал на убийстве близнецов, и мать, первый и последний совет которой заключался в том, чтобы избавиться от двух «жуликов несчастных».

Неужели одному Итачи понятны элементарные вещи? Неужели один он открывал книжку по психологии и прочитал от корки до корки «Искусство манипуляции»? Учихе-старшему даже стало как-то обидно за двух его любимцев, которые, в отличие от всех остальных, не позволяли себе своевольничать.

Брюнету не хотелось пережевывать всякую банальщину своему соратнику. Однако по напористому взгляду Нагато Итачи понял, что рыжеволосый подчинённый не успокоится, пока не получит хоть какие-нибудь ответы на наболевшие вопросы. А он заслужил истины, как вознаграждение за свою преданность в самые тёмные для Итачи времена.

— Вы считаете их больными ублюдками, склонными к предательству и неверности, — пояснил Итачи и искренне надеялся на этом закончить урок.

— И это всё, что Вы можете сказать? — поднял свои брови Узумаки, не отрывая глаз от лобового стекла. — Так не пойдёт!

Раздосадованный неудачной попыткой отвязаться от разговора, Итачи снова тяжко вздохнул и продолжил:

— Акацуки не доверяют Широ и Куро. Вы следите за ними днём и ночью. Отправляете к ним сторожевых псов, ведёте усиленное наблюдение за каждым их шагом.

— Ещё бы, — насупился Узумки. — Они постоянно нарушают законы даже там, где законов не существует.

Итачи горько усмехнулся.

— Согласен. С ними много возни. Скажу даже больше: они как малые дети, за которыми нужен глаз да глаз.

— Они же неуправляемые! Они неуравновешенные психопаты и отбитые отморозки! Удивительно, что они вообще подчиняются Вам.

— Зетцу кто угодно, но не предатели. И они никогда ими не были.

Узумаки окинул Итачи подозрительным взглядом.

— И почему Вы в этом так уверены?

— Потому что я их воспитал. Они мне как дети.

Нагато вдруг осенило, и он вспомнил причину, по которой так невзлюбил Зетцу. Да и за какие такие заслуги Узумаки обязывался их терпеть? Учиха нашёл двух оборванцев в грязном закоулке и принял решения забрать их на своё попечение, ссылаясь на то, что они «сослужат хорошую службу». И это в то время, когда остальные члены ближайшего окружения рвали пятую точку ради того, чтобы оказаться под крылом Итачи, и даже больше — им даровали жизнь с той целью, чтобы они служили будущей главе семьи.

— Конечно же… — горько засмеялся Узумаки. — Как дети…

Куро и Широ младше самого Итачи на недопустимую норму — шесть лет. Многие члены ближайшего окружения до сих пор негодуют и частенько намекают на их ничтожность и бесправность в мафиозных кругах. В ответ близнецы насмехаются над своими недругами, делая акцент на свою конкурентоспособность. Мол, не каждый к своим девятнадцати годам выбьется из индийской грязи в мафиозные князи.

История Куро и Широ берет своё начало с грязных улиц одного небольшого города в Индии. Жизнь была беспощадна к таким оборванцам, как братья Зетцу. Им приходилось воровать, иной раз даже убивать, и постоянно испытывать страх перед завтрашним днём.

Детство у них не выдалось. Родители были нищими алкашами, которые то и дело лупили их, как сидоровых коз. Вечно в синяках, ссадинах и с травмами, они люто ненавидели каждого в маленькой городке. Им не дали достойного образования. И недостойного тоже не дали. Вместо одежды они носили лохмотья, а вместо любви получали люлей. Родители наградили своих детей психической неуравновешенностью. А потому, озлобленные всеми неправдами жизни, близнецы глубокой тёмной ночью убили своих близких и даже глазом не моргнули. Куро зарезал мать, а Широ удушил верёвкой отца, а затем мальчишки улизнули от правоохранительных органов.

Всё, что они делали после, — скрывались от полицейских, голода и ненавистных взглядов и убивали. Им грозила смертная казнь, несмотря на девятилетний возраст. Правоохранительные органы были уверены, что если человек начал убивать в таком количестве с ранних лет, то уже ни одна исправительная колония не изменит положение дел.

Кто знает, что стало бы с безымянными братьями (а имён у мальчишек до встречи с Итачи и в помине не было), если бы одним днем они не решились ограбить угрюмого пятнадцатилетнего брюнета с пустыми холодными глазами. Братья Зетцу, будучи очень умными и хитрыми детьми, долго следили за незнакомцем, который был одет с иголочки и явно не походил на местного жителя. По их мнению, пятнадцатилетка должен располагать какими-никакими деньгами в наличии. План был прост: зажать в переулке, перерезать глотку и забрать всё, что будет в карманах богатенького подонка.