Песочный принц в каменном городе (СИ)

В магазине встретила рутина. Но мне это на руку — хотелось отвлечься, в голове то и дело шипел голос: «Сбежала! Сбежала! Еще пожалеешь!»

Уже пожалела.

В работу!

На чаевые в обе щеки улепетывала вафли и прихлебывала чай. Я люблю кофе, но чай дешевле. Я люблю торт, но вафли дешевле.

Я люблю уют, но гордость дороже.

Или гордыня?

Когда заглянула Татьяна, дочь директрисы, почти обрадовалась — у нее лицо веселое, беззаботное, а мне не хватало позитива.

— Что снилось? — спросила она.

— Не помню.

— Много работаешь. Давно матери говорю: пора тебе в отпуск. Вот я съездила в Египет и даже помолодела.

— Для начала пусть твоя мать поднимет мне зарплату.

— Ты смешная.

— Посмейся.

Татьяна, действительно, засмеялась.

— Ты мне нравишься.

— Подожди, это я еще в Египет не съездила.

Она снова засмеялась.

— Слушай, я теперь часто буду заходить: ты мне поднимаешь настроение. А что твой парень? Все еще вместе? Сон не сбылся?

— Тебе-то что? Он тебе все равно не подойдет.

Кто-то звонил Татьяне на мобильный, но она сбрасывала.

— Тебя старит твоя прическа, — сказала, внимательно меня рассмотрев. — Впрочем, хвост уже прической никто не называет.

Я даже не успела обидеться, как она продолжила:

— Еду в салон, поедешь со мной. С этим надо что-то делать.

В магазин зашел беляшник, и я обреченно выдохнула:

— А что делать с этим?

— Наташка, сосиски есть? — с порога крикнул он.

Прошел мимо Татьяны, галантно поклонился и оперся о прилавок. К Татьяне стал задом. Ее бесцеремонность задела

— Есть, — она хотела толкнуть его в плечо пальчиком, но передумала и указала на кладовую, — иди, помой. Помоешь сам — возьмешь со скидкой.

Беляшник счастливо улыбнулся, снова поклонился и скрылся в кладовой. Оттуда послышался плеск воды и неприятный запах — приступил к делу.

— Ольга, — Татьяна подозвала мою напарницу, — тебе ответственное поручение. Работаешь сегодня за двоих, и Натаху прикрываешь. Я знаю: мама всегда звонит не вовремя, но ты должна справиться.

Обернулась ко мне:

— Пойдем.

Другой бы спорил — я не стала. Во-первых, портить отношения с дочерью директрисы не хотелось, во-вторых, лучше отсидеться в салоне, чем отстоять за прилавком.

В салоне мне понравилось. Он шикарный или мне так показалось, потому что раньше я в них не бывала. Судить могла только по парикмахерской «Чародейка» в Луганске. Ох, и чародеи там работали — до сих пор помню шок и свои слезы, когда мне сделали «химию». С тех пор предпочитаю хвостик: без слез и бесплатно.

Татьяна и в салоне вела себя как дочь хозяйки, все ей улыбались и угождали. Меня словно не замечали.

— Ирэн, — Татьяна подтолкнула меня к высокой худой блондинке. Опять эти блондинки! — Займись. Моя подруга. Долго жила в изгнании, вот, хочет вернуться.

Глаза Ирэн потеплели.

— Что бы вы хотели?

— Да ничего особенного, — ответила за меня Татьяна. — То, что ей пойдет.

Я с трудом подавила вздох. Отмолчаться? Дудки, раз решила меня преобразить, а я согласилась на эксперимент.

— Ты платишь, — сказала я.

— Знаю, — Татьяна отмахнулась, — кто девочку платит, тот ее и танцует.

Ирэн услужливо рассмеялась.

Слава Богу, обошлись без «химии» и других извращений. Простая прическа, но мне понравилось. Обычное «каре», только кончики были вытянуты вниз, от чего я выглядела чуть похудевшей.

Татьяна же просто позволила вымыть себе голову, высушить феном, по моим подсчетам, заплатив, по моим подсчетам, крупную сумму.

Моя прическа ей понравилась.

— Теперь явно должно покупателей прибавиться.

Она подмигнула поочередно мне и Ирэн, отсчитала деньги, и мы удалились.

— Ну, на сегодня хороших дел хватит, — с этими словами Татьяна села в машину, помахав ручкой из приоткрытого окна. — Покеда!

Хорошее настроение улетучилось.

В магазин я добиралась на трамвае.

Впрочем, на что надеялась? Что Татьяна Буряк запишет меня в подруги, я позволю себе уволиться из магазина ее мамаши, и мы вместе будем рассекать ночной город на новеньком «Лексусе»? С этим она и без меня справляется.

А меня в магазине ждала директриса. Из ее слов я поняла, что мое светлое будущее пока затягивается, и животик с обидой заурчал. Спасибо Танюше!

На смену имиджа никто не обратил внимания.

Беляшник так же требовал сосиски, Ольга дулась, директриса устала, работая вместо меня два часа за прилавком, потому молчала. Напряженно. Многозначительно.

Только мысли об Артеме помогали держаться. Сегодня вторник и надо прожить целый день, целую ночь, еще один день, чтобы увидеть его глаза. Кажется, это уже нечто большее, чем симпатия.

Может, получится выйти замуж по любви? Хотя, Артем мне предложения не делал, да и в любви не признавался, я была уверена, что мыслим мы в одном направлении.

Часа через два Ольга перестала дуться и признала, что прическа мне к лицу.

— И тебе звонили, — добавила.

— Кто?

— Какой-то парень. Спросил, есть ли ты.

— И что?

— Что-что, — проворчала скорее из вредности, а не по злобе, — тебя же не было.

— Так кто это был?

— Говорю же: какой-то парень.

Артем. Больше некому. На секунду смутила мысль, что Артем не может знать магазинный номер телефона, но была тут же отброшена. А вот узнал.

Я стала улыбаться покупателям и обошлась без обвешивания — счастье делает человека добрее. Единственно, с наступлением темноты вспомнила о своей конуре. Там счастья нет, а так хотелось продлить его хоть чуточку. И я придумала.

Пока Ольга сводила дебет с кредитом, я открыла бутылку вина, отвесила двести грамм вафель, закрыла магазин изнутри, и пригласила на «чаепитие».

— Хочу колбасы, — протянула Ольга, когда бутылка почти подмигивала донышком. — Можно?

— В ванной, — я махнула рукой в подсобку.

— Блин, я хочу вкусной.

— Сто грамм — не больше.

Она кивнула, отрезала кусочек и посмотрела на весы.

— Двести пятьдесят.

Я махнула рукой: гулять — так гулять, и открыла еще одну бутылку. Завтра придется обойтись без завтрака в целях экономии, но мне это только на пользу, зато этот вечер помог нам сблизиться так, как не помогли четыре месяца работы в магазине.

Послушала я рассказ Ольги об ее жизни и даже расчувствовалась. По всему выходило, что я — счастливчик. Меня никто не оставил одну с годовалым ребенком, никто не мотал нервы и не требовал денег на выпивку, и никто не обрек на рабство в этом магазине. Дело чисто добровольное.

— А что ты делаешь в Одессе?

Я задумалась. Не рассказывать же о своих планах встретить принца? Тогда она спросит: почему я решила, что принц обязательно должен быть из Одессы, а скажем, не из Днепра или Киева?

Я сама себе этот вопрос задавала. Ответ один.

Я так думаю. И это мой город.

Одессу полюбила, только ступив на вокзал, и поняла, что хочу жить именно здесь. Вот и все. Потом повезло — меня отшили во многих компаниях, но приняли с радостью в магазине «Персик». Наверное, потому, что я ему соответствовала, упитанностью и румяными щеками.

— Ты ведь не рассчитываешь выйти замуж?

Ольга икнула, прервав мои размышления. Что за дурацкий вопрос? Конечно, рассчитываю.

— Мужчин мало, — не унималась она, и я ее уже почти ненавидела, — а красивых женщин очень много.

Есть правда в словах, но слушать ее нет желания. Разлила вино по стаканчикам и быстренько выпроводила Ольгу к ее ребенку. Сама привычно устроилась под прилавком на матраце, и хотя окно поставили, первые полчаса открывала глаза и тревожно осматривалась.

Голова кружилась, глаза слипались, а спать не могла. Что делать? Взяла в руки справочник, — это тебе не томик Пушкина, — и, пролистав пару страниц, отключилась.

Мне снился тот, ради которого я приехала в Одессу, тот, ради которого терплю лишения, смахиваю слезы и иду дальше.

Лица не рассмотрела, но отчетливо поняла: он меня ждет.