Бриллиант

— Не упусти свой шанс, Ди, — поспешила сказать Лаки. — Удача не будет долго ждать. Если ты от нее отвернешься, Джонни в гробу перевернется.

Куин нервно сглотнула.

— Что ж, поезжай, если хочешь, — сказала она. — Но только имей в виду, я с тобой не поеду. Мне всегда хотелось съездить посмотреть Нью-Мексико… и Аризону. Словом, побывать в тех местах, где в воздухе не висит постоянно угольная пыль, которой мы тут все дышим.

У Лаки широко раскрылись глаза. Ей вдруг стало жутко от мысли, что ее оставляют совершенно одну. Но сладкое возбуждение от предстоящих перемен пересилило страх.

— Тогда я отправлюсь на запад, — прошептала она, подумав о Вегасе, о Рено, о всех тех шикарных городах, про которые рассказывал ей Джонни.

Джесс не мог не заметить волнение сестер и в некотором смысле ощущал себя виновником этого волнения. Если бы он не вернулся сюда и не попытался разлучить их, они, может, так и прожили бы всю жизнь вместе.

— Вы можете немного подождать? — спросила у него Даймонд.

Джесс утвердительно кивнул. Он готов был ждать хоть целую вечность.

Она ушла в соседнюю комнату.

К нему подошла Куин. Встав совсем близко, она тихо заговорила; от звука ее голоса у Джесса мурашки побежали по спине: он понял, что эти женщины способны вызывать очень сильные чувства, вплоть до настоящего страха.

— Только не сделайте так, чтобы ей было плохо, — мягко, но внушительно произнесла Куин, неотрывно глядя ему в глаза. — Не дай Бог… Я ведь все равно рано или поздно об этом узнаю. И непременно разыщу вас, Джесс Игл. Где бы вы ни были, я отыщу вас.

Боль разрывала ей сердце. И он чувствовал это. Не успев хорошенько подумать, что именно делает, он взял в ладони ее лицо.

— Вам и искать долго не придется, леди. Я буду в тени славы вашей сестры.

Он опустил руки и отступил на полшага, чувствуя, что Куин по-настоящему смирилась. Было очевидно, что в этом доме мужские прикосновения считались большой редкостью. Он опустил руку в карман, затем протянул ей карточку.

— Вот, — сказал он. — Тут указан мой частный номер. И по этому же самому адресу вы можете писать вашей сестре.

Она понимающе кивнула, взяла его визитку и засунула в карман джинсов. Как раз в этот момент в комнату вернулась Даймонд.

Джесс недоуменно посмотрел на нее. Всего-навсего один небольшой чемодан. Да, у этой женщины был один только чемодан весьма скромных размеров. Джесс знавал женщин, у которых имелось при себе куда больше вещей. Впрочем, чего уж: если немного имеешь, то и собираться легче.

— Я готова, — произнесла девушка, стараясь не расплакаться.

— Я подожду на улице, — спокойно сказал он, внезапно сообразив, что сестрам нужно дать возможность проститься без свидетелей. Когда он уже был на пороге, за спиной у него раздался громкий всхлип. Джесс шагнул в темноту.

Он никогда прежде не видел такого восхода солнца. Глаза у него щипало, словно туда насыпали песка, плечи ныли от долгих часов, проведенных за рулем. В прошлый вечер он посадил девушку в машину, кинул ее чемодан на заднее сиденье и двинулся на запад. Джессу даже в голову не могло прийти, чтобы остановиться вместе с ней в каком-нибудь мотеле. Он чувствовал, что ей страшно, она почти в панике, и понимал, что вести себя с ней надо очень тактично. И потому он молчал и только гнал и гнал машину. Наконец Даймонд уснула.

Знакомый поворот дороги, погонщик скота — первые приметы родных мест, скоро он наконец будет дома.

— Слава Богу, — пробормотал Джесе, потирая утомленные глаза.

Он бросил взгляд на свою пассажирку, стараясь не смотреть на две отсутствующие пуговицы на ее рубашке. В вырезе был виден соблазнительный кусочек кожи цвета слоновой кости. Рубашка была заправлена в потертые, тесно обтягивающие фигуру джинсы. Несколько раз за время их поездки она сбрасывала с ног свои ковбойские сапоги, и Джесс смог убедиться, что Даймонд не носит носков. На большом пальце ноги был заметен волдырь, и, глядя на него, Джесс почему-то захотел выругаться. Но сдержался. Въехав под крышу гаража, он затормозил и выключил двигатель. Настала ласкающая ухо тишина.

Джесс откинулся на подголовник и блаженно прикрыл глаза, одновременно глубоко вдохнув. В салоне чем-то странно запахло. Джесс вдохнул еще глубже, стараясь понять, чем именно пахнет. Он открыл глаза, повернул голову и посмотрел на спящую девушку.

Руки ее расслабленно лежали на коленях. В пальцах была зажата наполовину обсосанная долька «лайфсейвера» с запахом кориандра.

Джессу сразу стало неловко. Он и не видел, чтобы она что-нибудь ела в продолжение всей поездки. Он не стал даже пытаться угадывать, когда девушка в последний раз брала дольку в рот; прошло столько времени, а ему и в голову не пришло спросить, не проголодалась ли Даймонд. Он не спросил, а она не сказала.

— Пойдем, красавица, — сказал он, легко тронув девушку за плечо. — Сейчас найдем тебе постельку. Вытянешь свои красивые ножки — и спи себе на здоровье. А поговорить мы всегда успеем.

Даймонд не слышала его ласкового тона. Она все еще блуждала в лабиринтах сна. Но даже если бы она и услышала, голос Джесса вряд ли помог бы ей расслабиться. Впрочем, что бы там ни было, она спала. И снился ей высокий темноволосый мужчина с улыбчивыми глазами, который обещал ей неземное счастье. А она во сне плакала, потому что не верила его обещаниям.

Даймонд неловко выбралась из низенькой обтекаемой машины — в одной руке сапоги, в другой чемодан, и уныло поплелась вслед за Джессом в дом. Девушка еще успела подумать, что в конце концов она не так уж сильно отличается от своего отца. Поверила обещанию совершенно незнакомого человека и поставила на карту свою жизнь и будущее.

Глава 3

Где-то в глубине дома хлопнула дверь. Даймонд уселась на постели и растерянным взглядом обвела комнату, стараясь понять, что случилось с обоями, почему они не пузырятся и не отстают от стен и почему вместо угольной гари пахнет кофе. И тут она все вспомнила.

Что же она наделала?! Даймонд в ужасе посмотрела на свои ноги. Роскошь убранства комнаты была столь же очевидной, как и ее собственная нагота. Она вспомнила — хотя и весьма смутно, — как Джесс прикасается к ней, что-то говорит, что-то обещает… Хотя раздевалась Даймонд в одиночестве, в этом она была практически уверена. Охватившее было ее волнение сразу отступило, вытесненное аппетитным запахом еды и кофе.

В дальнем конце комнаты, за неплотно прикрытой дверью, виднелся угол ванны. Еще сонная, неуверенным шагом Даймонд поплелась туда. В желудке урчало так сильно, что вся роскошь и удобства ее нового жилища оставались где-то на периферии сознания. Уже сутки как у Даймонд не было во рту ни крошки.

От горячей воды Даймонд почувствовала некоторое облегчение. Она вымыла голову шампунем, затем хорошенько растерлась висящим тут же жестким полотенцем. После чего быстро оделась. Впрочем, вещей у нее было почти ничего, так что и выбирать-то особенно не приходилось.

Надев сапоги и привычно потопав, Даймонд направилась к двери. Услышав где-то неподалеку мужские голоса, она пошла в этом направлении, привлеченная главным образом дразнящими ароматами еды.

— Уже полдень, балбес ты безответственный, — говорил, обращаясь к Джессу, какой-то мужчина. Голоса раздавались совсем близко. — Если к моему приезду я не увидел бы твоей машины, то, видит Бог, я позвонил бы в полицию!

— Эй, не горячись, — пытался успокоить собеседника Джесс. Он перевернулся на бок, оказавшись таким образом на самом краю постели, затем встал как ни в чем не бывало (хотя был абсолютно голым) и пошел в ванную. Через секунду раздался мощный звук бегущей из душа струи воды. — …было бы куда хуже… если бы я… как последний придурок…

Впрочем, объяснения Джесса в тот момент были напрасны. С Томми чуть не сделалась истерика. Ведь он ждал, что Джесс приедет как минимум на сутки раньше. Прозвучавший среди ночи один-единственный телефонный звонок не принес, разумеется, никакого успокоения. Он ведь не нянька в конце концов! И не обязан волноваться из-за этого балбеса! Будь Томми и вправду его нянькой, он выбил бы из Джесса всю дурь еще много лет назад…