Проверяя Сенатора (ЛП)

– Давай просто забудем об этом.

– Ну и как все прошло? – спрашивает он.

– Мы говорим о прошлой ночи? – Я приняла душ, переоделась и заполнила себя кофеином

... сейчас легче скрывать свои бушующие эмоции.

– Абсо–блять–лютно, да. Кстати, ты, случайно, не спрашивала Стоуна о возможности дать

мне интервью? Чувак реально горяч. Тем более, сейчас вы встречаетесь. Я рассказал про

это своему редактору и она только «за». Эксклюзив от вас двоих. Что–то вроде один день

из вашей жизни! Что ты на это скажешь?

Я ошеломлена и я не могу ему врать.

– Джон... мы не вместе. Уже нет.

– О чем ты говоришь? Фотографии вас двоих смонтированы? Мой редактор в

предвкушении и это смогло бы обеспечить мне место за собой в Пост. Больше никакого

фриланса. Я получу двойную выгоду.

Мое сердце сжимается еще сильнее, когда я слышу разочарование в его голосе.

– Все кончено. В понедельник я напишу заявление на увольнение. Все очень плохо.

– Ты с ума сошла? Ксавия, не глупи. Что случилось? Мир ведь не рухнул, да ведь? Если он

что–то сделал, бл*ь, насколько же плохо это может быть? Только взгляни на этого

мужчину! Он потрясающе красив и хочет, чтобы ты была рядом. Не будь дурой. Возьми

себя в руки. Черт, хоть раз ты можешь подумать о ком–то, кроме себя самой?

Его слова подобно удару в грудь со всего маху. Я сглатываю, чувствуя, как мои глаза

наполняются слезами.

– Мне жаль, что ты так считаешь.

– Нам надо поговорить, – выдает он и вся сила слов накрывает меня. Тех слов, которые

Беннетт повторял мне снова и снова.

– Я не могу.

– Почему? Ты боишься, что я могу вразумить тебя? Слушай, я сейчас приеду.

– Нет. Не надо!

– Что за черт в тебя вселился? – Он снова повышает голос, готовый сорваться.

Я не могу сказать ему, куда мы с Брук собираемся, поэтому я прикрываю ее.

– Я собираюсь к врачу. Я не очень хорошо себя чувствую.

– Не очень хорошо себя чувствуешь. Сегодня же выходной. Какой врач сегодня работает? –

требует ответа он.

Я слышу шаги Брук в коридоре и кратко отвечаю Джону.

– Частная клиника. Ладно. Слушай, я должна идти. Позвоню тебе позже.

– Ксавия. Б...! Не смей «динамить» меня!

Я не могу поверить, что у нас ним возникла эта перепалка. Мне ничего не остается как

повесить трубку.

– Пока, Джон. Как я уже сказал ранее. Поговорим позже. – Я швыряю мобильник в сумку

и, закрыв глаза, начинаю считать.

– Я готова, – заявляет Брук, прежде чем я дохожу до пяти.

– Ты уверена? – Я спрашиваю ее, стараясь засунуть свои чувства подальше. – У тебя еще

есть время передумать.

Она подходит к журнальному столику. На ней надеты штаны для йоги и свободная

футболка, ее волосы забраны в высокий хвост. Она останавливается и прикасается к

одной из увядших роз.

– Как нельзя «да» за последнее время. Не волнуйся. Я в полном порядке.

– Просто хочу удостовериться. – Я делаю глубокий вдох, заставляя свои мысли перестать

роиться у меня в голове.

– А ты? – спрашивает она, поворачиваясь и встречая мой взгляд.

– Подумаешь, немного нервничаю.

Всю ночь, мои мысли были вокруг Беннетта. Мое последнее воспоминание о нем

преследует меня с того самого момента, когда мои ноги, запинаясь бессчетное количество

раз, уносили меня от него. Сейчас у меня в голове крутится огромное количество

вопросов, я же покинула гостиничный номер, не получив правды. Самый большой и

самый волнующий меня вопрос – смогу ли я жить дальше, без того, что было между нами?

Я не смогу объяснить этого никому. Кто в здравом уме сможет понять, что у меня

потребность в диком сексе? Мне необходим дикий публичный секс. Я молю о нем. Он не

просто нужен мне, я расцветаю, дрожу вокруг его члена. Наша грубая первобытная связь

слишком больная, слишком темная и взрывоопасная.

Я готова сделать все, что угодно, лишь бы остановить свои безудержные мысли. Я гляжу

на стену, желаю биться снова и снова об нее изо всей силы, но сомневаюсь, что это

поможет мне. Вцепившись в диван, я концентрируюсь и сосредоточиваюсь на том, что

будет со мной и моим гребанным будущим. За последний месяц с момента встречи с

Беннеттом, моя жизнь перевернулась с ног на голову и я и не представляла, что она пойдет

под откос. Но так оно и есть.

– Давай сделаем это. – Брук надевает свои очки, что означает, что она готова отправляться

в путь.

Я беру свою сумку с ноутбуком с подушки рядом со мной и задаюсь вопросом, зачем я

тащу работу с собой. Работа? Она под большим вопросом. Беннетт не нанимал меня, это

сделало федеральное правительство, но в конце каждого месяца по каждому отделу в

офисе сенатора подаются отчеты. Включая и мой отдел. Ничего сверхъестественного,

просто куча форм, которые дала мне Нора. Мое последнее официальное назначение. Я

беру книжку в мягкой обложке с журнального столика. Книга Брук. – Не возражаешь, если

я одолжу ее?

– Конечно, нет.

Всяко лучше, чем бесцельно размышлять. Я замираю. Дерьмо. Меня осеняет. Но если я не

пройду стажировку, то я не смогу определиться с темой диссертации, я очень сомневаюсь,

что смогу найти другую работу на Капитолийском холме, если случится этот облом. Даже

если бы я могла, я не хочу случайно натыкаться на Беннетта. Это не обычный разрыв

отношений – скорее всего это похоже на закулисную игру с несколькими плохими

актерами. Вице–президент и ее кампания. Больной президент с его безумным

предложением, которое Бен отказывается по–честному обсудить. Джон – неужели я

подрываю нашу дружбу? И, конечно же, мои бабушка и дедушка, которые успеют

запрыгнуть на подножку уходящего поезда в ад. Похоже на то, что я выдернула чеку у

гранаты и может пострадать все больше и больше народу, только в финале я буду в

официальном черном списке Вашингтона. Супер, Кса. Действительно, супер!

Кто играет за меня? Хотелось бы мне знать, кто мой отец. После этого признания факта,

глубокосидящая боль внутри меня, которую я подавляла, наполняет меня до предела.

Слезы подступают к глазам и нет смысла останавливать их, пытаясь сморгнуть.

– Эй, ты в порядке? – Брук останавливается и приближается ко мне, встав передо мной.

– Я просто устала и чувствую себя совершенно глупо.

– Ты мало чего сказала, когда я приехала за тобой. Хочешь поговорить сейчас? У нас будет

долгий путь. Это отвлечет меня от того, что скоро произойдет.

Секунду я стараюсь подавить боль, взмывающую вверх, выпуская воздух из легких с

легким шипением, но мой подбородок начинает дрожать. Почва уходит у меня из под ног.

Ох ты ж бл* Я не могу сама себе помочь. Боль последних недель и вся моя жизнь застают

меня врасплох. Не слезы льются из моих глаз, а поток горя прорывает плотину. Я падаю,

словно прыгнув без парашюта головой вниз. Боль разрывает меня пополам как рваная

молния и все, что я могу сделать, это быстро падать.

Эмоционально сломленная, я понимаю, почему это настолько больно. Я смотрю на Брук. –

О черт! Я в полном дерьме.

– Да. Вот это я и подумала. – Она крепко меня обнимает. – Так что сделал Стоун?

***

Я пообещала Беннетту, что я никогда и никому не расскажу о его драгоценном и частном

клубе, но какая, на хер, разница! Сжав руль руками, я рассказываю Брук о своем недавнем

путешествии в мир жесткого и дикого секса. И что это иногда все происходило в комнате,

где присутствовали и другие люди, не спрашивай меня, кто они, они смотрели, как мы с

Беном занимались этим часами. И тогда, когда я не могу остановиться, я выкладываю все

грязные подробности о том, как он шлепал меня, связывал, но опускаю подробности о том,

как я отсасывала ему, находясь на сцене.

– И вы двое работаете вместе? – Она задыхается, выражение ее лица – это смесь из