Blue Strawberry (СИ)

- Эта девчонка спасала мертвого, но реального человека. А то, что вы мне предлагаете – вернуть того, кто превратился в прах и смешался с тысячелетним песком Уэко Мундо.

- Именно. – Похвалил ход мыслей Гриммджоу Урахара. – И это под силу только такому догадливому арранкару. А еще такому супер-сильному и сверхбыстрому…

- Ф-р-р-р, лесть вряд ли подействует там, где не существует здравого смысла. Я даже представить себе не могу, как все это будет проходить?!

- Что ж тут непонятного? – Обмахнулся веером Урахара: – Если вам нужен план действий, пожалуйста: собираем песчинки бывшего бедного Куатро, Хачи по этим крупицам восстанавливает тело для арранкара, а Орихиме уже оживляет и лечит его…

- Как все просто это у вас получается.

- Зато точно не скучно…

Урахара задел важную струну и не прогадал. Секста задумался: пока Куросаки будет таскаться со всеми этими синигами и охотой на пустых до последней капли своей реяцу, ему точно светит несусветная тоска… А тут? Хм… Почему бы и нет? По крайней мере, хоть какое-то занятие… Ну, и вызов, конечно. И лесть тоже. Королю все по плечу, а возвращение в Уэко Мундо вообще для него, как прогулка.

В дополнение к своим перевешивающим «за» идеям, Джагерджак вновь остановил взгляд на «принцессе». Та тихо сидела, не плача, на удивление, но глядя на него с непомерной мольбой, истекавшей из ее разбитого сердца. Это зрелище пробирало его аж до дрожи. Откуда в ней уместилось столько боли? Эта рыжая ведь всегда выглядела, если не веселой и беззаботной, то уж точно стойкой и бесстрашной. Уж он-то видел ее такой и не один раз, когда она глядела в лицо смерти и побеждала ее. Иногда это было даже покруче любой битвы меж синигами и арранкаром.

- Не знаю, – пробубнел Джагерджак. – Мне нужно подумать…

У Орихиме сердце пропустило удар.

- Он все-таки убил Куросаки, и твои чувства, рыжая, меня совершенно не заботят в этой связи…

- Гриммджоу-сама… – Прошептала Иноуэ.

Секста отвернулся и скрылся в двери, за которой уже стояла поздняя ночь.

- Он согласится, – поспешил успокоить Орихиме Урахара…

- Конечно, – кивнула Йоруичи, – наша временная синигами изменила его, и этот взгляд голубых глаз уже перестал хранить прежнюю пустоту и безразличие… Дайте ему время и нужный толчок для разбега – и этот арранкаро-человек бесстрашно влетит в любую гарганту...

====== LX. НАРУШИТЕЛЬ ПРАВИЛ: ЛЬВЕНОК В ПОСТЕЛИ ======

Ичиго не спалось. На часах – около полуночи, а сна ни в одном глазу. Она закинула руки за голову и уставилась в потолок: разнообразие сегодняшних событий мелькали в ее голове, точно картинки из диафильма. Гриммджоу, семья, торговый центр, новая «она», Иноуэ и ее секрет, Рангику и Гин… Кажется, ее жизнь после войны с Айзеном пока не спешила сбавлять обороты и оставляла еще уйму вопросов впереди. Что скрывала Орихиме? Как капитану Ичимару удалось воскреснуть? И какая истинная роль Джагерджака во всех этих событиях?

Похоже, у них обрисовывалась еще одна недосказанная тема для разговоров. А все потому, что он не позволяет ей ни о чем себя расспрашивать или вдаваться в воспоминания. Просто берет и закрывает ей рот поцелуем, который вмиг взрывает все мысли в конфетти и вселяет в душу ощущение праздника и беззаботности. Ну, и как можно быть серьезной с таким человеком?

Она недовольно повернулась на кровати. Постель оказалась холодной без Гриммджоу, и открытое на ночь окно со струящимися невидимыми потоками свежего летнего воздуха здесь были абсолютно ни при чем. Ичиго раздраженно потерлась щекой о неприятную прохладную подушку. Она хотела тепла. Его теплого тела. Его аромата. Его крепких объятий и ненавязчивого мурлыканья на ухо. Определенно, этот котяра за эти два дня и две ночи сумел вызвать у нее странную зависимость под названием «желание». Без Гриммджоу было скучно и неуютно, что тут говорить.

Бесцельно блуждающий в темноте комнаты взгляд Куросаки наткнулся на мирно сопящего в ящике стола Кона и рука сама потянулась за плюшевым другом: не пантера, конечно, но тоже из кошачьих и такой же теплый. Она прижала игрушечную зверушку к груди и попыталась уснуть. Кон довольно причмокнул сквозь сон, вызывая в ней непременную усмешку и… некоторую легкость, необходимую для сна…

…За окном треснула ветка. Маленькая веточка, но Куросаки подскочила на месте от испуга так, точно рухнул дом за углом. Сердце бешено заколотилось. Нервы явно поистрепались в войне. Она бросила быстрый взгляд на незакрытое окно. Реакция у нее все еще на высоте. Ей хватило доли секунды, чтобы вспрыгнуть с кровати, схватить стоявшую у шкафа биту и замахнуться на ночного вора, пытавшегося пробраться в беспечно распахнутое хозяевами окно.

Удара не послышалось – чья-то огромная сильная рука остановила полет биты в аккурат перед своим носом.

- Эх, Куросаки, ты все испортила!

- Гриммджоу? Ты? – С легким шоком наблюдала она, как высокий мускулистый арранкар довольно легко и грациозно забирается в ее комнату на втором этаже.

- А ты еще кого-то ждала, киса?

- Н-нет, – смутилась девушка, но потом вспыхнула гневом: – Что ты тут делаешь?! – Постаралась она как можно тише «прокричать», чтобы не разбудить никого из домашних.

Гриммджоу выпалил первое, что пришло на ум, но оно же оказалось правдой:

- Я привык засыпать с тобой…

«Ну, как на него можно теперь злиться?» – Куросаки выпустила биту из рук и та с глухим стуком упала на мягкий ковер, поглощавший все звуки и шаги. Секста довольно усмехнулся фирменной улыбкой на половину лица и притянул Ичиго к себе, впиваясь в ее губы, точно изголодавшийся зверь. Она ответила – растворившийся за день привкус Гриммджоу у себя во рту вновь проявлялся на языке, нёбе, деснах, горле. Казалось, будто он не целует ее, а вдыхает свою жизнь в ее легкие, наполняя Куросаки собой. От горячего дыхания, поднимающего ее над землей, девушка поплыла в его руках, вслед за стекшимся в низ живота жаром. Ее тело покрепче вжалось в Гриммджоу и тот довольно заурчал, мигом отзываясь.

- Не-не-не… Нет, – отпрянула вдруг Ичиго сама и оттолкнула от себя парня. Он непонимающе посмотрел: – Я не буду заниматься этим, когда в доме отец и девочки! – Недовольно скрестила она руки на груди, выстраивая перед собой невидимый барьер.

Джагерджак самоуверенно хмыкнул:

- Ты меня выгоняешь?

- Н-нет, – запнулась Ичиго, вмиг разбивая свою стену неприступности, но видя торжествующий вид Гриммджоу, тут же запротестовала: – Но это не значит, что мы… это… будем заниматься здесь… – «Фуух», – выдохнула Клубничка: говорить о некоторых делах получалось труднее, чем просто предаваться им.

Его нахальная улыбка становилась все шире и шире, что не могло не выводить ее из себя. Она решилась на ультиматум.

- Можешь остаться, если будешь вести себя хорошо.

- Ладушки, – тоном Урахары сразу согласился Гриммджоу, не спуская вид предвкушаемого удовольствия с лица.

- Я серьезно! – Погрозила пальцем ему Куросаки.

- Да понял я, – хихикнул Джагерджак и, не дожидаясь особых приглашений, стянул с себя куртку и кеды, завалился на кровать к Ичиго.

Она стояла в нерешительности посреди комнаты: чтобы Гриммджоу, и так быстро согласился на чье-то чужое предложение? Здесь явно в чем-то крылся подвох.

- Да не буду я к тебе приставать, – прочитал он по глазам. – Давай уже спать, – махнул он ей рукой и, сконфуженная все еще, Ичиго просто повиновалась.

Она прижалась к нему спиной и шеей – любимая ее поза для засыпания. Его подбородок вмиг пристроился у нее на плече в желании Гриммджоу приласкаться щекой к переполошившейся Куросаки. «Дурочка, я сделаю все, что ты скажешь…» Его рука целомудренно обняла ее за талию – не выше и не ниже – придавая девушке желанной уверенности и умиротворения.

«Неужели Пантеру и впрямь так легко приручить?» – Удивилась Ичиго.

«Влюбленную Пантеру – да», – вторил ей не то ее внутренний голос, не то его.

Куросаки блаженно закрыла глаза, как вдруг почувствовала какое-то движение меж ее ягодицами и его пахом.