Вновь вернуть любовь (ЛП)

Мы съехали с горной дороги на узкую тропу, окружённую только редеющим леском, которая вывела нас к ручью на пустое место, обычно предназначенное для палаточного лагеря. Зейн поставил пикап в режим парковки и посмотрел на меня с улыбкой на своём красиво выточенном лице. Понадобились все силы, чтобы не потянуться через сидение и не поцеловать каждый его дюйм, но это может подождать.

Открывая дверь грузовика, я ступила на дорогу из мелкого гравия и грязи. Зейн присоединился ко мне рядом, и мы оба посмотрели на темнеющий лес перед нами.

— Ну, разве мы не собираемся ставить нашу палатку? — спросила я, сбитая с толку тем, почему он просто стоял там с широченной улыбкой на лице, словно сделал нечто невероятное.

— Ещё нет, — ответил он. Зейн прошёл к кузову пикапа, опустил бортик и махнул мне, чтобы я села.

Я уступила с неохотой, и прошла к нему.

— Ладно.

Мы сидели посреди дороги, пялясь теперь в абсолютно чёрный лес. Солнце исчезло за горизонтом, а вокруг стало так темно, что я не видела даже Зейна, сидящего в паре дюймов от меня.

— Как бы сильно мне не нравилось сидеть здесь с тобой, мой дорогой муженёк, но должна спросить, как мы собираемся ставить палатку, если вокруг кромешная тьма?

Ничего. Никакого ответа. Тишина.

— Зейн?

Он наконец заговорил.

— Шшшш. Просто жди. Уже недолго.

— Недолго до чего? Пока нас не съест медведь, если мы будет торчать здесь посреди леса? — спросила я, сбитая с толку.

Из неоткуда мимо моего лица пролетел светлячок, затем ещё один, и ещё, оставляя после себя дорожку из зелёного свечения в потемневшем лесу.

— Какого…

У меня открылся рот, когда внезапно нас окружили тысячи светлячков. Не какие-нибудь там жучки. Эти летали один за другим, двигаясь в завораживающих движениях синхронного танца. Где-то на расстоянии заухала сова, затем ещё одна, дуэтом наполнив лес самой красивой песней о любви. Это не было похоже ни на что, что я когда-либо видела или ощущала в жизни.

Я соскользнула с края борта кузова и прошла на пустое место, где обычно ставили палатку.

— Зейн. Что это? Это невероятно. — Я откинула голову назад и посмотрела в небо. Над нами навис балдахин из верхушек деревьев и мерцание звёзд и лунный свет падали сквозь него, пока тысячи светлячков освещали пространство вокруг меня. — Они такие красивые.

Зейн напугал меня, когда подкрался ко мне сзади, и обвил мою талию руками.

— Ты рассказывала мне историю о светлячках, которые слетались, чтобы найти свою половинку. Тысячи этих светлячков прилетели сегодня на это место именно за этим. — Он взял мою руку и указал вниз на землю передо мной. — Избранницы остаются поближе к земле… — Он поднял мою руку, указывая на небо, — …пока избранники летают над ними и светятся настолько ярко, чтобы привлечь свою идеальную пару.

Моё дыхание перехватывало по мере того, как всё больше и больше светлячков освещали тёмный лес. Каждый импульс света вносил в лес жизнь.

— Словно лес оживает и дышит, — прошептала я.

Каждый из них светился, используя определённый ритм, а потом внезапно весь свет пропал.

— Куда они делись? — спросила я.

— Просто жди, — прошептал Зейн у меня над ухом.

Спустя несколько секунд лес снова ожил, когда светлячки вновь затрепетали в своём ритме. Я ахнула и задержала дыхание на мгновение, впитывая момент. Делая несколько шагов в глубь леса, я протянула руки в стороны, откинула голову назад и закружилась, разглядывая каждый дюйм леса, ожившего и теперь пульсирующего жизнью.

Один из светлячков опустился на мою руку, и я замерла.

— Зейн, — прошептала я. Даже сидя на моей руке, насекомое не перестало светиться в такт с остальными вокруг нас.

Зейн подступил ближе.

— Думаю, он нашёл свою пару, — хохотнул тот. Зейн подул мне на руку, заставляя светлячка улететь. — Прости, дружок. Но она — моя, — сказал он, вызывая у меня смех.

Зейн повернул меня лицом к себе, но я смогла увидеть его лицо лишь когда светлячок пролетел мимо.

— Я говорил тебе, Чесни. Ты — мой светлячок. — Он потёр моё лицо, убрал волосы за ухо и оставил нежный поцелуй на губах, лишая меня воздуха. — Я не могу придумать места лучше, чтобы показать тебе, как много ты значишь для меня. Ты — моя родственная душа. Моё «и жили они долго и счастливо».

Слёзы собрались у меня на глазах, от чего подбородок слабо задрожал.

— Ты никогда по-настоящему не узнаешь, как много значит для меня этот момент. Это самая невероятная вещь, которую ты когда-либо делал для меня. Я никогда не испытывала ничего подобного в своей жизни. Спасибо тебе.

Он окаменел и замер под моим прикосновением.

— Есть одна проблема, — сказал он.

Слова вызвали у меня волнение.

— Какая?

— Я понятия не имею, как теперь переплюнуть этот момент в будущем на годовщинах и днях рождениях.

Мы оба прыснули со смеху, и я обвила руками его шею, притягивая ниже к себе.

— Думаю, тебе придётся хорошенько подумать, — сказала я у его губ.

Его рот обрушился на мой, а затем он практически уволок меня в кузов пикапа.

— Сейчас я могу думать лишь об одной вещи, которая сможет переплюнуть эту потрясающую ночь, миссис Томас, — сказал Зейн, опуская меня на плед, который уже стратегически был постелен в твёрдом, жёстком кузове. — Я собираюсь заняться с тобой любовью прямо здесь, среди всех этих светлячков, ищущих пару, и доказать им, что ты — моя.

Он не тратил времени, когда медленно входил в меня. Я застонала в темноту, открывая глаза, только чтобы увидеть ещё один синхронный танец светлячков над нами. Я снова закрыла глаза и сфокусировалась на каждом прикосновение своего мужа, отдавая своё тело, разум и душу единственному мужчине, которые всецело принадлежал мне. Моему светлячку.

ЭПИЛОГ

Сидя в тени под деревом у нас во дворе, я слышала, как Алайна завизжала, когда Зейн начал гоняться за ней по кругу, пытаясь поймать и пощекотать. Прошёл почти год со дня нашей свадьбы. Смотреть, как они вместе улыбаются и смеются, пробуждало во мне счастье. Моя жизнь была именно такой, какой я её хотела.

— Осторожно, солнышко, — сказала я, когда Алайна резко остановилась с боку от меня. — Я кормлю малыша.

— Мамочка, а когда Люк вырастет достаточно, чтобы играть со мной? — спросила она, гладя его лысую головку. Ему было почти три месяца, и это был первый ребёнок, который родился у меня почти без волос.

Я рассмеялась.

— Сейчас он всего лишь младенец, милая. Дай ему годик или два, и он будет бегать за тобой и Диланом.

И вот тогда Дилан появился из-за угла дома с ведёрком, полным камней.

— Пап! Давай, идём к ручью. Ты обещал, — сказал он, надув губки.

— Ладно, буду через минуту, — ответил ему Зейн, усаживаясь рядом со мной. Он потёр крохотные пальчики Люка и улыбнулся.

Алайна и Дилан направились к краю двора и принялись играть у ручья.

Я взглянула через плечо и заметила, как Зейн пялится.

— Что?

Он засмеялся.

— Ничего. Я просто люблю тебя и нашу маленькую семью, вот и всё. — Он нежно поцеловал меня в плечо.

— Я чувствую то же самое, — ответила я, когда мы оба посмотрели вниз ни Люка, а затем на Дилана с Алайной.

— Пааааап, давай! — закричал Дилан

— Долг зовёт, — хихикнул Зейн, когда поспешно чмокнул меня и убежал играть с детьми.

Дилан рассыпал камни и выглядел расстроено, когда камень Зейна плюхнулся в воду, наделав брызг.

— Вот так, помнишь? Тебе нужно согнуть запястье, когда бросаешь, — сказал он, бросая камень, который четыре раза ударился о поверхность воды.

Зейн поднял ещё один камень и сделал в точности, как Дилан его учил.

— У тебя получилось! — закричал Дилан, подпрыгивая с кулаками в воздухе. — Круто!

— У меня получилось! — рассмеялся Зейн.

Все трое завывали в истерике, пока Зейн прыгал и бегал вокруг них с криками «У меня получилось!» снова и снова, заставляя детей смеяться. Он выглядел беззаботно и счастливо, и это оживляло.