Второй шанс? (СИ)

Добежав до смотровой площадки, спустился к дереву, на котором мы сидели. Дины нигде не было. Я запаниковал – неужели опоздали? Я выкрикивал имя Дины, но ливень и молнии заглушали мои крики. И тут я вспомнил, что девушка говорила, что она любит сидеть еще ниже, на бетонном выступе. Спустившись, я наконец-то увидел девушку. У меня даже голова от облегчения закружилась.

Дина лежала на бетоне, распластавшись как звезда, скользя по глине, я быстро спустился вниз, рискуя сорваться. Потрясся девушку за плечо, я понял, что она без сознания. Приложив палец к шее, нащупал пульс, живая. Взяв ее на руки, я быстро начал подниматься, но из-за дождя почва превратилась в каток. Но ко мне на помощь уже подоспели Витя с Димой. Я передал Дину Вите, а Димка помог мне выбраться.

- Скорее, надо в больницу. Она без сознания.  Дим, отгонишь к моему дому ее машину?

Дима кивнул, с ужасом разглядывая серо-белое лицо Дины.

Я сел с Диной на заднее сиденье джипа и достал из-под сидения плед. Раздев девушку до нижнего белья, укутал ее в плед, растирая ледяные конечности. Сколько она там пролежала? Ее тело было огненным, а на щеках появился нездоровый румянец. У меня у самого с носа капала вода, взяв свой пиджак, я кое-как вытер волосы.

- Евгений Александрович, в какую больницу везти?

- К Василию Ивановичу.

Я набрал номер дяди и объяснил о случившему, сказав, что скоро будем у них.

Пока мы ехали, Дина открыла глаза, и что-то начала шептать, глядя на меня. Явно в бреду.

- Любимая, потерпи. Скоро нам помогут, - я дрожащей рукой погладил ее по щеке. Но Дина опять провалилась в забытье.

Когда мы подъехали, нас уже ждали санитары с носилками. Я аккуратно уложил Дину, и они понеслись к зданию больницы. Я следом, но у реанимационного корпуса меня остановил Василий Иванович:

- Все Женя, дальше нельзя. Жди у меня в приемной, - он оглядел меня, - а лучше съезди домой и переоденься. Еще тебя не хватало лечить.

Я не знаю сколько прождал в приемной. Мысли как пчелы роились в мозгу, и я не мог сконцентрироваться ни на одной из них. Позвонил Дима:

- Дружище, ты как?

- Никак.

- Тебе что-то нужно?

Я задумался, учитывая, что весь мокрый, попросил привезти мне сменную одежду. Димка приехал на удивление быстро и привез мне свои джинсы, футболку, куртку и кроссовки – хорошо, что мы с ним похожей комплекции. Пока я переодевался, Дима принес кофе и печенье, но в меня ничего не лезло, поэтому я просто сделал пару глотков горячего кофе, чтобы согреться. Через час пришел Василий Иванович.

- Оба голубчика тут, – окинул он нас жестким взглядом.

- Пап, ну что? – не удержался Дима.

- Что-что, угробили девку. Я же просил тебя поговорить с ней! – грозно посмотрел на нас Василий Иванович. Мы как школьники потупили взгляды.

- Она будет жить? – робко спросил я.

- Теперь даже я этого не могу спрогнозировать, - нахмурился доктор. – У нее была высокая температура, что привело к остановке сердца, мы его завели. Но надолго ли.. проблема в том, что она ничего не делает для того чтобы выкарабкаться. Сейчас мы ввели ее в медикаментозную кому.

Мы в недоумении уставились на Василия Ивановича.

- Кома? Это значит, что она может остаться инвалидом? – испуганно спросил я.

- Чего вылупились? Женя, ты в каком веке живешь? А рос ведь таким смышлёным мальчиком. Мы ввели ее в кому, чтобы защитить мозг от влияния температуры и остановки сердца, чтобы не допустить оттек мозга. Но не это опасно, а то что она не борется за свою жизнь, жить не хочет. Ладно, некогда мне с вами лясы точить.

Василий Иванович развернулся чтобы уйти, но я тронул его за плечо:

- Что теперь с ней будет?

Врач вздохнул:

- Понаблюдаем в течении суток, если придет в себя, значит есть шанс. Все?

- Можно к ней?

- Нет. Дина в реанимации. Завтра приходи, если переведем в палату, значит можно будет ее увидеть.

Я сел на скамейку и обхватил голову руками.

- Ты не виноват, - Дима положил мне ладонь на плечо. – Ты же не знал о ее болезни.

- Я должен был догадаться, что что-то не так, - покачал я головой, - я же видел, что ее самочувствие часто бывает плохим. Дим, что будет, если она не… не выкарабкается?

- Прекрати так думать, все будет хорошо.

Я только покачал головой, так как горло схватил такой спазм, что больно даже сглотнуть.

Когда я приехал домой, я не мог найти себе места. Все казалось каким-то нереальным сном. Слоняясь из угла в угол, я никак не мог понять – как же так все получилось. Я думал, у меня еще много времени, что проучу немного девчонку, чтобы она поревновала, почувствовала, как это без меня. Мне очень хотелось, чтобы она меня полюбила. Я все не мог понять, почему она меня отталкивает, ведь видел, как она смотрит на меня. Но теперь все встало на свои места. Она знала, что больна и не хотела, чтобы я к ней привязался, отсюда и ее нелепые условия.  Как же все глупо! Я столько времени упустил, столько обид ей причинил, и теперь может уже никогда не смогу сказать ей, как сильно я ее люблю.

Я плеснул себе в стакан виски, но не смог сделать и глотка. Горло саднило, а мозг просто отказывался воспринимать всю реальность. Я лег в постель, но не мог сомкнуть глаз. Сев в постели, достал ноутбук, и кое-как вспомнив медицинские названия, начал просматривать статьи про заболевания Дины. Оба ее заболевания по отдельности вполне безопасные, с  лимфолейкозом доброкачественной формы можно хоть всю жизнь прожить и не лечить, порок сердца тоже все не так плохо. Но как вот эти две болезни уживутся в одном организме? Если уж Василий Иванович не знает, как поступить, то кто же тогда поможет? Завтра нужно будет все выяснить, что делать, чтобы не спровоцировать болезни сильнее, если конечно Дина выкарабкается. От этого осознания меня обдало ледяным холодом, а сердце сжалось от боли и огорчения.

Отложив ноутбук, провалился в тяжелый сон, где мне все время виделась Дина, вот она улыбается и шутит, вот играет с Дашкой, или сон сменялся тучами и дождем, когда я ее полуживую вытаскивал со склона.

Проснувшись в 5 утра уже не смог уснуть, в голову лезли всякие дурные мысли – пережила ли эту ночь Дина? Как она сейчас? У меня было дикое желание сорваться и поехать в больницу, но с другой стороны – если что-то случилось бы плохое, Василий Иванович мне бы позвонил. 

Не в силах больше разглядывать потолок, я пошел на кухню, сварил кофе и включил телевизор, чтобы хоть как-то скоротать время до 8:00, когда уже можно будет поехать в больницу. Через час проснулась мама, я ей вечером вкратце рассказал, что случилось, и она старалась не задавать вопросов, хотя я видел, как она переживает. Но я просто не мог спокойно говорить об этой ситуации. 

К 8:00 поехал в больницу, но Василий Иванович был на планерке, потом на обходе и только к 9:00 пришёл в свой кабинет. Без него мне ничего выяснить не удалось, только то, что Дина еще в реанимации.

Когда я его увидел шагающим бодрой походкой, вскочил со своего места.

- Ты рано, - кинул он мне, проходя мимо.

- И вам Дорого утра.

Он окинул меня внимательным взглядом:

- Доброе утро. Ты хотя бы побрился, а то выглядишь не подобающе твоему статусу.

- Не важно. Как Дина?

Василий Иванович хмыкнул и жестом пригласил в свой кабинет:

- Проходи.

Я сел на стул и выжидающе уставился на врача, по характеру Василия Ивановича знаю, что он не любит, когда его торопят.

- Новостей пока нет. Могу только заверить, что ее состояние стабильно тяжелое. Ночь прошла спокойно, утром вывели ее из комы. Дина пришла в себя на минуту и это уже хорошо.

- Можно мне к ней? Просто взглянуть.

- Чтобы потом я тебя откачивал, когда ты увидишь ее всю в проводах и трубках? Нет, нельзя. Когда переведем в палату, тогда и сиди с Диной сколько хочешь.

- Может лекарства какие-то нужны?

- Ты романов, что ли насмотрелся? Все лекарства в наличии есть, тем более в нашей клинике. Ладно, все иди. Мне работать нужно, - и Василий Иванович склонился над своими бумагами.