Вспомни обо мне

— Тише! Ну чего разоралась-то! — миролюбиво прикрикнула на нее Кристина, но собака продолжала исходить басовитым лаем, роняя на грязный снег капельки слюны.

Кристине оставалось только ждать, когда хозяева услышат лай и сподобятся выйти и взглянуть, кто к ним явился. Однако они, кажется, с этим не спешили. Кристина потихоньку начала замерзать и отчаянно кутаться в кожаное пальто.

Прошло минут пятнадцать, прежде чем на крыльце дома возникло какое-то шевеление. Потом от него отделилась фигура женщины в бесформенной одежде вроде ватника. Когда она подошла ближе, Кристина даже отшатнулась, увидев, какое неприятное у нее лицо.

На вид ей можно было дать от тридцати до шестидесяти. Хмурое, огрубевшее лицо с мясистым синеватым носом… Сальные небрежно покрашенные волосы, торчащие из-под сбившейся пуховой шали… Ее облик совершенно не вязался с аккуратным новеньким домом.

— А ну заткнись, черт лохматый! — зло бросила она на ходу собаке, и та сразу же замолчала и бочком удалилась на место в конуру.

Поначалу она молча смотрела на Кристину оценивающим взглядом.

— Тебе чего? — спросила она потом. — Хозяевов нету, а я дом сторожить приставлена… — Почему-то, когда она все это говорила, заплывшие глаза ее странно бегали, стараясь не сталкиваться с взглядом Кристины.

— Здравствуйте, — сказала Кристина, которая представления не имела, что же ей говорить дальше. — Понимаете, я ищу одного человека… Я точно не знаю, что он здесь, но…

— Говорю же, хозяевов нет, — уже с нетерпением повторила женщина, — а я дом сторожить приставлена.

В этот момент из дома донесся визгливый вопль, а потом совершенно дикий, сумасшедший смех. Одновременно с этим раздался топот, который начал перемещаться из одного угла дома в другой. Женщина нахмурилась и искоса бросила на дом недовольный взгляд. Никаких комментариев не последовало.

— Но, может быть, вы случайно знаете… снова начала Кристина, однако ее перебили:

— Говорю же тебе, я дом сторожить приставлена. Ничего не знаю. Хозяевов нету и не будет…

Кристина подумала, что дальнейший разговор не имеет никакого смысла. Пересказывать этой неприятной особе свой сон было бы все равно что поведать его телефонному автоответчику.

— Ну тогда извините… — разочарованно протянула она и сделала шаг в сторону от калитки.

Женщина тут же повернулась и вперевалку зашагала обратно к дому, что-то ворча себе под нос.

— А вы никогда не слышали про Марго? — вдруг выкрикнула ей в спину Кристина, когда женщина уже занесла ногу на первую ступеньку.

По тому, как вздрогнули ее плечи, Кристина сразу безошибочно догадалась: да, она слышала про Марго. И хотя женщина ничего не отвечала, было ясно одно — Марго здесь знают.

— Подождите! — закричала Кристина, используя все свои актерские возможности. — Умоляю, подождите! Не уходите! Я беспокоюсь за нее — понимаете? Она уехала и обещала мне позвонить, но не звонит уже несколько месяцев! Ну постойте же! Ну хотите, я встану на колени… — В ее звонком голосе было столько горя и мольбы, что женщина не выдержала.

Вернувшись к калитке, она снова цыкнула на собаку и, бесцеремонно ухватив Кристину за рукав пальто, повела ее за собой к крыльцу.

— Ты ей кто будешь-то? — хмуро спросила она.

— Двоюродная племянница, — ответила Кристина, решив до конца придерживаться однажды выбранной легенды. Тем более что такая версия родства с Марго выглядела наиболее правдоподобной.

— Ну тогда стой здесь и меня жди, — наказала угрюмая сторожиха.

— Марго здесь? — с радостной надеждой спросила у нее Кристина. — Она ко мне выйдет?

Но вместо ответа женщина молча зашла в дом и плотно прикрыла за собой дверь. Кристина осталась на крыльце одна.

Крики и гогот обитателей дома давно уже прекратились, и теперь изнутри его отчетливо слышалось чье-то заунывное пение. Кристину буквально съедало любопытство. Она приложила ухо к двери, пытаясь услышать, что там делает женщина. Но из-за толстой, массивной двери не слышалось почти никаких звуков. Тогда Кристина воровато огляделась по сторонам, сбежала с крыльца и в несколько шагов оказалась у ближайшего окна. Шторы были задернуты, но в них, как обычно бывает, оставались щелки, сквозь которые хоть немного, но можно было рассмотреть то, что внутри.

Кристина увидела большую плохо освещенную комнату, которая представляла собой нечто вроде больничной палаты. Здесь стояло штук десять раскладушек, два старых кресла, диван и низкий длинный столик.

Кругом царил ужасный беспорядок, причем видно было, что он поселился здесь давно и надолго. Столик был завален окурками и использованными шприцами так же, как и грязные сбитые ковровые дорожки. Везде, где только можно, под рваными одеялами валялись (не лежали, а именно валялись) какие-то оборванные люди. Один из них — голый до пояса юноша — сидел на полу, прислонившись к креслу, и мучительно расчесывал руками свое тело. Глаза его были закрыты, вся кожа — в кровоточащих царапинах…

Кристине никогда не приходилось видеть наркоманский притон, но она решила, что ничем другим этот дом просто не может быть. В ту же секунду ее охватил леденящий душу страх.

Сколько раз она слышала и читала о несчастных подростках, которых втравливали, а порой и насильно сажали на иглу именно в таких Богом забытых местечках… Может быть, пока еще не поздно улизнуть — перелезть через забор и бежать? Бежать подальше, пока с ней не сделали то же самое, что с теми людьми на раскладушках?

Она уже сделала шаг в сторону от дома, но вспомнила о Марго. Ведь женщина в ватнике ясно дала понять, что Марго здесь. И это вполне могло быть правдой — как это ни было грустно…

Кристина вдруг испугалась, что сторожиха хватится ее и поймет, что она подсматривала в окна. Стараясь не топать, она поспешно взбежала на крыльцо. К счастью, женщина еще не успела вернуться. Интересно, что она там так долго делает? А вдруг она набирает страшное зелье в шприц, чтобы потом выскочить и с ходу всадить его в Кристину?

На всякий случай Кристина слегка отошла от двери, чтобы успеть отпрыгнуть в сторону. За дверью послышался звук приближающихся шагов. Кристина приняла позу, означающую долгое и наскучившее ожидание.

Женщина вышла и снова молча потянула ее за рукав пальто.

— Куда вы меня тащите?! — Теперь уже Кристина не стеснялась показывать свой страх. — Где Марго? Я никуда с вами не пойду!

— Не бойся, девка. Я тебе худого не сделаю, — сказала женщина, наконец посмотрев ей в глаза, — пошли, тут недалеко.

— Сначала скажите, куда, — упрямо возразила Кристина.

— Скажу, только не ори.

— Да я и не ору…

— Вот и после не ори. На могилку тебя сведу. — Женщина отвела глаза и стала смотреть куда-то в сторону.

— На какую… могилку? — одними губами спросила Кристина.

— На ее — на какую же еще… — хмыкнув, отозвалась женщина, словно речь шла о чем-то обыденном. — В лесу ее закопали. Только и знали, что Марго, а какая Марго, чья Марго, откуда — хер ее знает… Ни документов, ничего… Только фотку при ней нашли — пацана какого-то. Сын, что ли? Во, погляди — с ней прямо одно лицо… — Она достала из-за пазухи небольшую цветную фотографию и сунула ее Кристине под нос.

Это был Артем… Кристина увидела, как его лицо расплывается и теряет свои очертания, потому что глаза ей застилают слезы.

— Ну так что, пойдешь на могилку-то? — спросила сторожиха, вытирая рукавом толстый синий нос.

— Пойду, — еле слышно отозвалась Кристина и зашагала следом за провожатой.

Марго похоронили прямо в лесу, среди деревьев, где снег еще лежал ровным и чистым слоем. На белом ее могила выглядела ярким рыжим пятном. В свежий холмик был воткнут крест, сооруженный при помощи гвоздя и двух суковатых палок. Видимо, от ветра крест немного покосился, и сторожиха принялась поправлять его красной от холода рукой.

Кристина не могла поверить, что здесь, под этим крестом, находится тело Марго — затихшее и опустевшее навсегда. Она не верила в смерть, даже когда ясно видела перед собой лежащего в гробу Гермесова. А сейчас ей и вовсе трудно было представить, что все это — притон с мерзкой сторожихой, холодный неприветливый лес, комковатая рыжая земля под ногами — имеет какое-то отношение к красивой, нарядной, благоухающей дорогими духами Марго.