Портреты

– Я…я не одета.

– Неважно, откройте, а Клэр? Льет как из ведра.

Я открыла дверь и впустила его, будто последний аргумент был важнее всего.

Он действительно промок до нитки, вода ручьем стекала с него.

– Кажется, вы еще мокрее меня, – сказал он, оглядывая меня.

– Да, но я не ожидала, что вы придете!

– Естественно. Я пытался до вас дозвониться, но линия часами занята.

– А я выключила телефон. Заходите, пожалуйста, – пригласила я его, с опозданием вспомнив о вежливости.

– Благодарю, мисс Вентворт, – произнес он с ехидной улыбочкой и решительно шагнул в прихожую, протягивая мне огромный букет белых цветов, который вытащил из-за спины.

– За ваш успех.

– О, Макс, – я с наслаждением вдохнула аромат. – Они такие красивые, спасибо! – я взяла у него букет, зарылась носом в цветы и только после этого поняла, что это нарциссы.

Я удивленно посмотрела на него, но он казался совершенно безмятежным.

– А почему бы вам не поставить их в воду? Хотя я, конечно, понимаю, что они вдоволь напились на улице.

– Да, сейчас так и сделаю. Но все же, Макс, как вы сюда попали? Вас я никак не ожидала увидеть. – Он снова показался мне ужасно привлекательным, но, убедившись в этом лишний раз, я отнюдь не почувствовала себя уверенней.

– А вы не догадываетесь?

– Ой, я даже не поблагодарила вас за статью. Вы так замечательно обо мне...

– Вот глупышка, я пришел сюда вовсе не для того, чтобы выслушивать ваши благодарности, тем более что вы все это заслужили. Я приехал, чтобы пригласить вас пообедать, если, на мое счастье, у вас нет других планов.

– Нет, нет, я свободна, – я в растерянности оглядела себя, – но я совсем не готова.

– Неужели? Вот неожиданность, – рассмеялся он. – Так почему бы вам не начать собираться? Я полон терпения и готов ждать.

– О, Макс. Хорошо, я с удовольствием. Я быстро.

Он остался в гостиной, а я побежала наверх, соображая на ходу, забрала ли я свое любимое платье из чистки.

– Вам известно, что вы продержали меня в страхе всю прошлую неделю, – спросила я, поддевая на вилку последний кусочек мяса, – не могли бы вы объяснить мне, зачем вам понадобилось заставлять меня думать, что в мире искусства я стану изгоем?

– Бросьте, Клэр, я ничего такого не делал. Просто по чисто профессиональным соображениям я не имел права рассказывать вам о своих намерениях.

– Да, но вам вовсе не обязательно было стараться выглядеть таким равнодушным, я посмотрела на него поверх пламени свечи, – впрочем, приблизительно я представляю себе, почему вы так поступили.

– Вы думаете? Я очень сомневаюсь. – Он наклонился ко мне, крепко сцепив перед собой руки. – Послушайте, Клэр... – внезапно он замолчал, и на его лице появилось выражение, было которое точнее всего можно назвать холодной яростью.

Подняв глаза, я увидела, что к нашему столику плавной кошачьей походкой приближается очень красивая женщина. Ее рыжеватые волосы были замысловато уложены, а платье, несомненно, представляло собой одну из последних моделей парижской коллекции.

– Привет, Макс, – произнесла она голосом, сладким как патока. На меня она взглянула высокомерно, а я сразу почувствовала к ней неприязнь и мне стало не по себе.

– София? – Макс взял сигарету и закурил, не сводя с нее глаз.

– А почему ты не представишь мне свою очаровательную приятельницу? – спросила женщина, стараясь казаться любезной, но ее бархатистые карие глаза стали колючими и недобрыми.

– София, разреши представить тебе Клэр Вентворт. Клэр, это...

– Ну да-а, юная протеже Макса. Я обязательно должна побывать на вашей выставке, чтобы увидеть, из-за чего Макс устроил весь этот шум. – Теперь София, словно кошка, отпускающая мышь, в надежде обрести более лакомый кусочек, отвернулась от меня и снова обратилась к Максу:

– Я не видела тебя целую вечность, Макс, дорогой. Что ты поделываешь, кроме того, что распинаешь или... создаешь художников?

– То, чем я занимаюсь, абсолютно тебя не касается, – его глаза зло сверкнули.

– Ах, Боже мой, я, кажется, помешала? она снова посмотрела на меня. – Может быть, Макс напутствовал вас, мисс Вентворт? Ему страшно нравится роль наставника. Но на вашем месте я была бы осторожна, ему так легко наскучить.

– Я надеюсь, ты извинишь нас, – Макс произнес эти слова сдержанно, но между его носом и ртом пролегли две белые жесткие складки.

– О, ну разумеется, – любезным тоном ответила София, – мне все равно пора бежать, я спешу. До свиданья, мисс Вентворт. Рада была тебя повидать, Макс, – она легонько коснулась его плеча, но он увернулся. Женщина рассмеялась тонким звенящим смехом и удалилась, шурша юбкой и оставляя за собой запах дорогих французских духов.

Я проводила ее взглядом и молча вопросительно посмотрела на Макса, который сердито вытряхивал сигарету из пачки. Он взглянул мне в глаза.

– Простите, Клэр. Вышло неловко.

– Но Макс, скажите же, кто она такая?

Пожалуй, эта сцена позабавила бы меня, если б он не был так заметно огорчен.

– Моя бывшая жена.

Он попросил принести счет.

Почти всю дорогу домой Макс не разговаривал, и я тоже предпочла молчать. Но когда мы подъехали к Бошом-Плейс, он спросил:

– Можно я зайду к вам выпить чашку кофе?

– Конечно.

Несколько минут я хлопотала на кухне, а Макс наблюдал за мной. Когда кофе был готов, он взял поднос и пошел с ним в гостиную, а я достала бутылку коньяку и два бокала. Похоже, Макс сейчас в этом нуждался.

– Клэр... – стоя у окна, он повернулся ко мне лицом.

– Погодите, Макс. Вы не должны мне ничего объяснять. Лучше просто забыть о том, что произошло, – я подошла к нему и протянула стакан. Ему удалось заставить себя улыбнуться.

– Но вы же не станете меня уверять, что вам совсем не интересно.

– Ну конечно, интересно – а кому на моем месте не было бы? Я просто хотела сказать, что вы совершенно не обязаны заставлять себя говорить о том, что вам неприятно, просто из-за того, что я случайно оказалась рядом.

Макс с минуту подумал, а потом вздохнул.

– Спасибо вам, Клэр. Но, как ни странно, мне самому хочется вам рассказать.

Он сделал глоток коньяку и посмотрел на меня с улыбкой.

– Может, вы даже найдете это более интересным, чем мое сиротство.

– Что же может быть интереснее, чем тридцатисемилетний сирота?

– О, ну как вам сказать... Давайте сядем, – он взял меня за руку и подвел к дивану. Я разлила кофе. – Собственно рассказывать особенно и не о чем. Да, да спасибо, я буду без молока. С Софией мы познакомились, когда мне было двадцать пять. Она с первой встречи заимела на меня виды, а того, чего София хочет, она всегда добивается. Я думаю, вы и сами это заметили. Двенадцать лет назад я был куда менее искушен, чем сейчас, и мы поженились. Наш брак стал рушиться почти что сразу, но мы промучились около трех лет, прежде чем расстались. София так и не простила мне, что я настоял на разводе, хотя она была не менее несчастлива, чем я, и крутила романы, чтобы как-то потешить уязвленное самолюбие. Думаю, если бы развестись решила она сама, все было бы по-другому. Она до сих пор не смогла смириться, как вы, наверное, догадались.

– Да, она не очень старалась быть сдержанной.

– Да, разумеется. Она никак не может поверить, что я разлюбил ее. Она всегда рассматривает людей как собственность, но вовсе не потому, что бывает к кому-то искренне привязана, – взгляд его снова стал мрачным, и он опустил голову.

– Я сочувствую вам, Макс. Вы много пережили.

Он встал и, не оборачиваясь ко мне, подошел к книжной полке.

– Меня это все несомненно закалило. Я понял, что можно существовать и в аду.

Он старался говорить беспечно, но по тому, как вдруг поникли его плечи, было понятно, что ему нелегко.

– Я понимаю, Макс, – поставив на стол чашку, я тоже поднялась и, подойдя к нему, чуть дотронулась до его руки.