Бабочка

— Я должна идти. Мама очень удивилась.

— Но мы еще не ели десерт, дорогая.

— Не заставляй ее, — сказал Джим Муллиган, выключая телевизор. — Джессика, тебе надо больше заниматься спортом. Почему ты никогда не бегаешь с Джоном?

Мама проводила ее до машины. Вечер был очень холодный, а звезды казались брызгами, замерзшими после извержения заснеженной горы Джасинто.

— Мы мало тебя видим, — сказала миссис Муллиган, подставляя щеку для поцелуя. — Посмотри на свою сестру Бриджит, она и ее дети бывают здесь почти каждую неделю. Я от них совершенно без сил.

Джессика села в машину и завела ее.

— Езжай осторожно, дорогая. Да, и последнее. Как ты думаешь, ты не могла бы взять для меня автограф Эриэл Дюбойс?

Свернув на шоссе, Джессика нажала на газ. Неожиданно она очень захотела поскорее попасть домой. Она крепко держала в руках руль и все увеличивала и увеличивала скорость. Она наконец-то знала, что будет говорить завтра на встрече в студии, неожиданно она нашла оружие против Барри Грина. Если оно сработает, это будет самым большим сюрпризом в его жизни.

Латрисия Браун была великолепна. Похудев, она стала выглядеть выше, а тугие косички, в которые ока теперь заплетала волосы, действительно придавали ей вид африканской принцессы. И ходила она теперь с определенной гордостью, в ее походке появилась какая-то упругость, которой не было заметно в прежней сестре Вашингтон несколько месяцев назад. Поэтому было совершенно неудивительно, что она стала получать письма от поклонников, а сценаристы старались отводить ее роли больше места в шоу. Она будет не она, если позволит этой дряни Эриэл так просто убрать ее из шоу, как это уже много раз происходило с другими неизвестными актрисами. Латрисия вела борьбу не только за себя, но и за всех эксплуатируемых актеров и актрис, а также за свою черную расу.

Она очень надеялась, что Джессика Фрэнклин сумеет найти способ выиграть дело. Но шансы были явно не на ее стороне, также как и закон.

— Дай мне посмотреть твой контракт, — сказала Джессика Латрисии в первую их встречу месяц назад. — Если возможно, мы обвиним их в прекращении контракта без причины. — Джессика употребляла и другие юридические термины — ошибочное увольнение, дискриминация по половому признаку, условия выполнения договора, объясняя Латрисии различные пути, по которым могло пойти дело. Но потом, когда через два дня Латрисия принесла контракт и Джессика изучила его, юридические термины сменились на стереотипные, общие фразы, которые сводились к одному: у Латрисии не было шансов.

Но все-таки, к огромному удивлению Латрисии, Джессика Фрэнклин согласилась взять это дело.

— Послушай, — сказала она откровенно. — Я не думаю, что мы выиграем. Но вся эта шумиха может принести пользу и тебе, и моей фирме.

Первое, что они сделали, — это напечатали официальное заявление в прессе.

— Общественные симпатии будут на твоей стороне, — сказала Джессика Латрисии. — Возможно, у нас нет никаких юридических оснований выступать против них, но, может быть, нам удастся заставить студию отступить из-за того, что это для них плохая реклама, будет много критических писем и статей.

Это не сработало. И после первой же встречи Джессики с Барри Грином им стало ясно: что бы они ни предпринимали, будет оборачиваться на пользу Барри.

В приемной Джессики было очень тихо и спокойно. Как только за посетителем захлопывались массивные двери, она сразу же оказывалась в атмосфере тишины и покоя. Ковер на полу был толстый и мягкий, мебель темного цвета, массивная и удобная, медные ручки были начищены до блеска, стены отделаны полированным деревом. Секретарь, молодой человек лет двадцати, который каждую свободную минутку тут же утыкался носом в книги по юриспруденции, поднялся из-за своего стола, чтобы встретить мисс Браун и проводить ее в кабинет Джессики.

Поздоровавшись с Латрисией, Джессика обеспокоенно взглянула на молодого человека.

— Еще никто не звонил?

Он покачал головой.

— Я сторожу этот телефон, не отходя, Джесс. Поверь мне.

— Я верю, Кен. Но я боюсь, — она нахмурилась и посмотрела на часы, — что Латрисия и я должны идти к Барри Грину. Послушай, этот звонок — вопрос жизни и смерти. Ты должен сразу же мне сказать о нем. Я буду на встрече, но ты должен вызвать меня оттуда.

Кен ободряюще улыбнулся.

— Не беспокойся, Джесс. Я заинтересован в этом звонке не меньше, чем ты.

Она улыбнулась. Дело в том, что она обещала взять его к себе в фирму после окончания им юридической школы через три месяца.

Офис Барри Грина располагался, конечно же, на студии, в студийном городке. Уже в машине, по дороге на студию под легким мартовским дождем, Джессика объяснила Латрисии, что мог означать для них этот звонок. Латрисия сразу заметила, что ее адвокат была какая-то возбужденная сегодня утром, не обычная спокойная и сдержанная Джессика, а нервничающая, даже ее руки не могли оставаться спокойными и все время дергали руль. Она говорила быстро, почти задыхаясь, и нажимала на газ сильнее, чем нужно. Но по мере того как она объясняла свой план, Латрисия тоже стала возбуждаться. Она не могла не признать, что это была гениальная идея, и если она сработает, если этот звонок раздастся вовремя…

Они поднялись на лифте на пятнадцатый этаж и оказались в вызывающе великолепной приемной «Грин Продакшнз». Джессика и Латрисия пришли вовремя — эта встреча была назначена больше недели тому назад, но тем не менее их попросили подождать. Они расположились в мягких, глубоких креслах, отказавшись от предложения секретарши что-нибудь выпить. Они ожидали в напряженном молчании, когда их все-таки соизволят принять, секретарша тихо работала за своим столом, часы тикали, не переставая, а телефон так и не звонил.

Барри сидел в своем просторном кабинете за огромными дверями с медной табличкой, стараясь придумать, как бы уговорить Линду Маркус пойти куда-нибудь с ним вечером. Он не сомневался в том, что он ее интересует и она просто притворяется недоступной. У Барри Грина никогда не было проблем с женщинами: им либо нравились его деньги, либо они хотели получить роль в одном из его шоу, либо просто могли потом похвастаться, что были в постели с известным телевизионным продюсером. Линда пока не поддалась. И от этого стала еще более желанной.

Секретарша Грина сообщила ему, что миссис Фрэнклин и мисс Браун ждут в приемной.

— Пусть подождут, — сказал он.

Барри решил, что он немного помаринует их в приемной, потом даст им возможность выпустить пар и выложить все свои жалобы, а затем нанесет свой удар. Либо Браун соглашается на его условия, либо она вообще больше не появится на телевидении. Во власти Барри было сделать так, чтобы Латрисия больше никогда не снималась.

В приемной Джессика, не переставая поглядывала на часы. Она не могла сдержать дрожь в коленках. Рядом с ней Латрисия, внешне абсолютно спокойная, так нервничала, что ее просто начинало тошнить. Четыре недели назад, когда ей сказали, что она больше не играет в шоу, она так рассердилась, что действовала по первому импульсу: ярости. Она нашла адвоката и начала борьбу. Но сейчас, после этих четырех недель, когда ее водили за нос и мучили неизвестностью телевизионные шишки, а их угрозы становились все более реальными, Латрисия оказалась во власти сомнений и страхов.

Господи, может, ей все-таки надо принять их предложение, если оно все еще в силе, чтобы играть хотя бы в других шоу?

Она взглянула на Джессику. Этот телефонный звонок все-таки был таким ненадежным. Если он вообще прозвучит, если скажут действительно то, на что рассчитывала Джессика… Слишком много если, чтобы ставить на это свою карьеру.

Просмотрев несколько туристических брошюр, Барри Грин наконец взглянул на часы, которые почти потерялись на стене среди многочисленных наград, писем благодарности, почетных знаков и фотографий его самого со знаменитостями, и увидел, что он продержал ожидавших двадцать минут.