Безумие (ЛП)

– Прости! Но ты слышала, что он сказал?

– Он пошутил!

Она напряженно смотрит на невинно улыбающегося Адама, чьи пальцы барабанят по столу.

– Он не выглядит так, словно шутил...

– Но он шутил, – утверждаю я, несмотря на то, что Ди права – Адам действительно был серьезен.

– Ты пошутил? – прямо спрашивает его Ди.

Он мило улыбается и, не говоря ни слова, пожимает плечами. Адам не сводит с меня глаз, и я чувствую, как жар ползет вверх по моей шее.

Я поднимаю взгляд на часы, висящие на стене, и словно небеса расступились передо мной, чтобы позволить мне это маленькое чудо.

– Ди, – улыбка расползается по моему лицу, – разве у тебя нет занятия прямо сейчас?

Она следит за моим взглядом и ругается, хватает свою сумку с соседнего стула и тычет в меня своим длинным розовым ногтем.

– Ненавижу тебя! Позвони мне позже!

С этими словами она проносится через кофейню и, словно сумасбродный шатенистый циклон (коим она и является), выскакивает за дверь.

– Она чокнутая, – бормочу про себя. Не могу поверить, что Ди пыталась заставить Адама поцеловать меня менее, чем через пять долбанных минут после того, как я объяснила ей, почему это плохая идея.

– Она догадливая, – отвечает Адам.

Я смотрю на него, ожидая увидеть ту глуповатую «я прикалываюсь над тобой» ухмылку. Но он смотрит на меня с непроницаемым выражением лица.

– Ты должна позволить мне попробовать ещё раз, – на полном серьезе произносит он.

Проглотив жесткий ком, застрявший в горле, мне удается пробормотать:

– Я думала, мы решили быть друзьями…

– Да, решили. Но разве я не могу ещё раз поцеловать тебя?

Я качаю головой.

– Даже один разочек? – произносит он, облизывая губы. – Просто чтобы доказать самому себе?

– Поверь мне, – сползаю со стула, чтобы выбросить пустой стаканчик, отчаянно нуждаясь в свободном пространстве, – тебе не нужно это доказывать.

Когда я оглядываюсь на Адама, он пристально смотрит на меня в ожидании объяснений.

– Я помню, – признаюсь. – Во всех красках.

– И?

– И скажу тебе свою оценку, если ты пообещаешь больше не поднимать эту тему.

– Я не даю обещаний, – качает головой Адам.

Я пожимаю плечами.

– В таком случае, я не даю оценок.

Я направляюсь к выходу, и он поспешно следует за мной.

Глава 23

Тем же вечером, пока Адам, Шон и Джоэль выгружают горы сумок, заполненных моими вещами, из багажника Camaro, я задаю им тот же вопрос, который уже миллион раз задала Адаму с тех пор, как он сказал, что я могу остановиться у него.

– Вы точно уверены, что всё нормально?

– Шутишь? – спрашивает Джоэль, перекидывая одну из увесистых черных сумок через плечо и держа ещё две сумки в руке. К тому моменту как он захлопывает багажник, в нём не остается ничего, что я могла бы взять.

– Это же, – посмеивается он, пока мы идем через парковку, – лучшее, что могло произойти. Ты же понимаешь, насколько это здорово, да?

Адам пинает Джоэля в подошву кроссовка, когда тот делает шаг.

– Заткнись, Джоэль.

Джоэль спотыкается, тихонько хихикая. Лучи вечернего солнца отражаются от светлого, жесткого ирокеза на его голове, от чего он выглядит совершенно убийственно.

– Прости, чувак, но, брось! Это же…

Адам вновь ударяет его по ноге, но на этот раз сильнее, Джоэль подается вперед, с трудом удерживая равновесие.

– Козёл! – выкрикивает он, всё ещё смеясь, и убегает вперед, чтобы быть вне досягаемости ног Адама. Тот ухмыляется, потихоньку отставая.

Мне на самом деле интересно, что имел в виду Джоэль, но, похоже, что он наконец-то понял намек и решил помолчать. Я бросаю вопросительный взгляд на Шона, несущего четыре сумки, и он замечает это.

– Мы не против, чтобы ты жила с нами, – уверяет он. Но это не то, что я хотела узнать.

– Почему это «лучшее, что могло произойти»?

Адам закатывает глаза.

– Он просто чушь несет. Да, Джоэль?

Джоэль смеется и открывает дверь, придерживая ее для нас.

– Как скажешь, Адам.

В квартире я следую за ребятами по коридору в спальню Адама. Они забрасывают мои вещи на черное одеяло, которое всё ещё наполовину свисает с кровати после нашей безумной спешки этим утром. Стены в комнате совершенно белые, местами крест-накрест наклеен синий малярный скотч, а свободное пространство между линиями заполнено текстами песен – сотни строк, написанных ярко-синим маркером. Шторы на окнах черные, но прозрачные, а единственная мебель в комнате, кроме его кровати, – небольшой комод и угловой стол. Комод, стол и даже пол усыпаны стопками блокнотов, которые, не сомневаюсь, исписаны от корки до корки. В комнате полнейший беспорядок, но он прекрасен, ибо каждая его частичка – Адам.

Когда Шон и Джоэль уходят в гостиную, Адам остается со мной и тут же открывает половину ящиков комода. Парень вытягивает оттуда одежду, распихивает ее по другим ящикам, после чего аккуратно закрывает их. Когда до меня доходит, что он делает, я тороплюсь остановить его.

– О, нет. В этом нет необходимости, – настаиваю я, приближаясь к нему. Чувствую себя слишком назойливой, мне хочется схватить его за руки и заставить прекратить расшибаться в лепешку ради меня.

– Я знаю, – отвечает он, подходит к своему шкафу и сдвигает вешалки, чтобы освободить место для моих вещей. Когда его не удовлетворяет количество освобожденного места, он снимает кучу вешалок с рубашками и бросает их на пол у шкафа. После чего с улыбкой на лице поворачивается ко мне.

– Серьезно, Адам. У Ди мои вещи просто стояли в сумках на полу. Ты же видел.

– И что? Здесь будет гораздо лучше.

Я делаю глубокий вдох.

– Слушай... Я очень ценю то, что ты делаешь для меня, но серьезно, ты не должен этого делать. На самом деле я не хочу, чтобы ты считал себя обязанным принимать меня или что-то в этом роде. То есть мы не так долго знаем друг друга для этого, и я не хочу быть обузой, хоть и знаю, что мне больше некуда пойти, но тем не менее, не хочу, чтобы ты себя чувствовал…

– Эй, – перебивает Адам, когда я едва не рву волосы на голове, – мы друзья, верно?