Артуш и Заур (ЛП)
Артуш и Заур (ЛП) читать книгу онлайн
Содержание
Алекпер Алиев – активно действующий литератор современного Азербайджана, для кого Слово, как можно судить по его оригинальной прозе и бескомпромиссной публицистике, – есть рабочий инструмент для постижения, прежде всего, истины, зачастую горькой, во имя, это вечная функция подлинной литературы, пробуждения людей от рабской психологии, спячки и равнодушия. Явление такого ряда – редкостное, штучное, ибо распространена преобладающая тенденция превращать Слово в средство для сокрытия правды, когда она, так было и продолжается поныне, облекается в оболочку самоуспокоительной для массового потребления лжи. Носители первого, как правило, люди наивные, очень неудобные для окружающих, часто нелюбимы пассивным большинством, даже по-своему опасны и раздражают как верхи, так и низы. А вторые – себе на уме, но, продав душу, которой, как им представляется, нет, пошли на службу многоликому дьяволу, и он, кстати, находится не только вовне, но и внутри каждого человека, и постоянно его искушает зримыми земными благами – почестями, славой и богатством… К тем и другим так или иначе относится предпосланный к роману эпиграф из великого Гоголя, чья правда кое кому колола глаза и тогда, и теперь, и мысль эта может быть применима к учителям молодого писателя – корифеям нашей литературы, в частности, Мамедкулизаде и Сабиру: их критика дурных сторон народа воспринималась так называемыми патриотами с негодованием, мол, хорошо ли выводить это на свет? Хрестоматийно-азбучные мои посылы о словесно творчестве напомнили о себе при чтении нового произведения Алекпера "Артуш и Заур", чей жанр определён автором как пособие по конфликтологии, в котором… - но тут снова надобны предварительные суждения как этико-поведенческого, так и эстетического, художественного свойства. Есть ли для Слова запретные темы? Как показывает опыт современной литературы, особенно русской, но и азербайджанской тоже, таких тем, если реальны и обсуждаются в обществе, нет. Очевидно, всё дело в том, во имя чего обнажается эта самая истина, каким высшим нравственным целям служит, но и – применительно к искусству – в какую форму облекается, как воплощается, дабы волновала и была прочувствована. Запретность и тотальное неприятие темы, затронутой Алекпером, столь очевидно в условиях не только моей родины, но, пожалуй, всего Востока, включая Южный Кавказ, что публикация азербайджанского оригинала произведения, вышедшего незадолго до русского перевода, вызвала резкую отповедь даже тех, кто его не читал, а лишь знает, к ужасу своему наслышан, что это, оказывается, про любовные страсти двух геев, чьи имена Артуш и Заур дразняще вынесены в заглавие повествования, точно они – Ромео и Джульетта, а применительно к азербайджанской литературе Лейли и Меджнун, Бахадур и Сона, Али и Нино!.. Кстати, напомню, лишь констатация факта, какой скандал вызвала в своё время – отзвуки слышны по сию пору – проблематика "Лолиты" Владимира Набокова. Как мне кажется, повествование Алекпера только по внешним проявлениям посвящено геям, они, представляется, – всего лишь сюжетно-композиционная находка, пиаристая приманка (запретный плод – сладок!), и потому лично для меня важна остросоциальная начинка. Дело в том, что гомосексуальная эта любовь, как союз сугубо частный, и о ней, может, не было б смысла распространяться в иных условиях, случилась во времена трагические и для Артуша-армянина, и для Заура-азербайджанца, оба они – плоть от плоти некоего в недавнем прошлом русскоязычного суперэтноса бакинец с его устойчивым равнодушием к национальному: их, героев, народы верглись из-за Нагорного Карабаха в жесточайшую бойню, стали на долгие годы и десятилетия заклятыми врагами, эти, у которых своя правда в видении и осмыслении конфликта, до единого изгнали тех, а те, тоже считающие себя правыми, изгнали этих, жестокости тут зеркальны, и в результате кровавого противостояния напрочь закрылись пути-дороги между влюблёнными, их обрекли на нестерпимую разлуку. Четыре встречи влюблённых организуют сюжет и композицию повествования: две случились в нейтральном Тбилиси, в Грузии, где даже их венчали на совместную жизнь (на страницах второй встречи мелькнула фраза: после Саакашвили, то есть антиутопическое время как бы продолжается), а две – в ставших враждебными им Армении, куда приехал Заур, и в Азербайджане, где оказался Артуш. Фабульные события вокруг поездок-встреч героев изображены Алекпером достоверно, с конкретными даже именами реальных лиц, документально дотошно, может, излишне подробно, тут и хроника военных действий, мятежи, предательства и обманы, подробности закавказского быта, бесконечные споры-говорильни, увы, бесплодные, множества международных и национальных организаций и комитетов по разрешению этно-территориальных конфликтов. Этот исторический, так сказать, фон, поданный публицистически остро, с журналистским накалом и писательской выдумкой, показывает ужас и безысходность судьбы отдельного человека в ситуации навязанной народам преступной авантюры – частный интимный сюжет обретает символическое звучание, выводит на серьёзные социальные обобщения. Поездка Заура в Армению стоила ему по возвращении в Азербайджан жестоких допросов с пытками (сам Алекпер, и не один только он, после мирной журналистской поездки в Армению был обвинён во всех смертных грехах, вплоть до предательства интересов своего народа) и, сломленный, выступает с резким антиармянским заявлением по телевидению, наивно полагая, что слушатели уловят по его голосу и мимике, что к этому он принуждён. Столь же драматичны и картины приезда Артуша в Баку, тоже в составе официальной спортивной делегации – оказываешься во временах мрачного средневековья: жёсткая слежка, каждый шаг таит угрозу. Роман на изначально отторгаемую тему гомосексуализма, пусть и выступающую в единстве с социополитической проблематикой, да ещё до краёв переполненный оппозиционными мыслями-суждениями, затрагивающими властные структуры, требует не только художнического мужества, но и писательского умения: такое легче начать сочинять, а вот как завершить… - тут надобно чутьё постижения и следования, как говорит теория литературы, правде характеров и обстоятельств. Сюжетные дороги Артуша и Заура оказались тупиковыми, и автор прибег к финалу, может, в большей степени знаковому, аллегорическому, нежели реалистическому: героям удаётся, избежав слежки, уединиться от соглядатаев в древней Девичьей башне, откуда назад ходу нет, а возвращаться – познать унижения и оскорбления, пройти через новые нестерпимые пытки, причём, вовсе не за то, что они – геи (эта тайна, кажется, так и остаётся не раскрытой окружающими), а потому, что азербайджанец и армянин посмели бросить вызов политике и практике вражды народов-соседей, и тогда – разлука навек. Потому спасением может быть лишь самоубийство – герои выбрасываются с вершины башни. Включение в действие Девичьей башни, с которой связана легенда о трагической любви, борьбе за свободу личности, усиливает метафорическое звучание повествования: враждой народов-соседей, толкнувшей молодых на гибель, осквернена святая святых – символ гордости и величия. Вот мысли, с которыми хотелось поделиться по прочтении романа Алекпера. Чингиз Гусейнов Председатель совета по азербайджанской литературе Международного сообщества писательских союзов
Дополнительная информация об издании
В Азербайджане книга о любви двух мужчин стала хитом продаж 09:21 Книга Алекпера Алиева "Артуш и Заур", рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг. В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. "Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет", - рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров - это тоже большой успех. Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане. Автора, книгу которого согласилось напечатать только одно частное издательство, обвинили в отсутствии патриотизма, цинизме и разврате. Поводом послужило не только то, что главными героями являются геи, но и их национальности. Конфликт между Азербайджаном и Арменией из-за контроля над Нагорным Карабахом до сих пор не разрешен. Издание "Кавказская информационная служба" пишет, что в связи с выходом романа на Алиева начались нападки с разных сторон, в том числе со стороны религиозных деятелей. "Меня знают как человека скандального, как писателя скандального, поэтому мне не привыкать. Но такого шквала, конечно, еще не было... Это невозможно! У нас геев нет. Если даже и есть, то никогда и ни за что с армянином он не ляжет в постель", - отвечает со смехом автор. Отметим, что в Азербайджане гомосексуальные отношения перестали быть уголовно наказуемым преступлением лишь в 2000 году. На сегодняшний день в стране проблемами геев и лесбиянок занимается только одна организация - Объединение гендерного развития и просвещения, которое начало свою работу в 2006 году.
Интересные факты
Вскорости после того, как роман поступил в книжные магазины Баку, полиция запретила его продажу. Книжная сеть «Али и Нино», реализовывавшая книгу, была закрыта на несколько дней. По мнению Алекпера Алиева, его книга повествует о последствиях конфликта между Азербайджаном и Арменией, а гомосексуальная история является всего лишь фоном.
Сюжет
Книга Алекпера Алиева "Артуш и Заур" об однополой любви азербайджанца и армянина стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане. Автора обвинили в отсутствии патриотизма, цинизме и разврате.
Сюжет романа прост: армянин Артуш и азербайджанец Заур вместе жили в Баку, вместе ходили в школу, но в то самое время, когда между ними разгорелось чувство, начался карабахский конфликт. И Артуш был вынужден бежать в Армению, Заур же оплакивает свою потерянную любовь, тоскливо бродя по улицам Баку.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
– Когда Бог создавал женщину, не ожидал, что будут и такие несуразные экземпляры. Что, влюбился?
Заур с упреком в глазах посмотрел на Шоту. – Тише ты. Она ненавидит меня. Тебя уже тоже.
– Не обращай внимания… Еще будешь кофе?
– Нет, спасибо.
– Ну что, какие планы на сегодня?
– Нужно немного отдохнуть в отеле, привести себя в порядок и прийти вечером на конференцию. Вот и весь план.
– Будут гости из Осетии. Из абхазов, живущих в Тбилиси тоже. Интересно, кто представляет Карабах?
– Точно не знаю. Но в рассылке Эрнста, из Карабаха никого не было. Видимо они остановятся не в нашем отеле. Не важно, все равно вечером встретимся.
– Сепаратисты собираются под одной крышей - объявил Шота и попросил на русском счет у официантки.
Она стояла в режиме полной готовности и счет с молниеносной скоростью оказался на столе. Шота, не дав Зауру опомниться, положил деньги на стол. Они надели куртки, вышли и направились по мощеным брусчаткой извилистым улицам Старого города к отелю АТА. По дороге Шота рассказывал о проводящихся в городе строительных работах, деятельности Саакашвили, некомпетентности оппозиции. Чувствовалось, что своим президентом он доволен. Как же иначе, ведь одним из взобравшихся на баррикады во время Революции роз был он сам. Когда Саакашвили сел в президентское кресло «розовая» тбилисская молодежь три дня гуляла в осетинском ресторане. Под конец третьего дня Шота и два его товарища были доставлены в больницу, где им поставили диагноз «отравление» и вылечили промыванием желудка.
Когда они дошли до отеля, часы показывали без четверти два. Договорившись встретиться в 17.30, они попрощались. Заур бегом поднялся в свой номер. Разделся догола и стал ходить взад-вперед по комнате. Ему доставляло огромное наслаждение ходить нагишом в одиночестве. Он включил воду, чтоб наполнить ванну, аккуратно повесил одежду в шифоньере, разложил свои вещи, погулял еще по комнате и наконец - погрузился в горячую воду. Закрыв глаза, поочередно вспомнил встреченных сегодня людей: таксист, тбилисская армянка, горделивая большегрудая официантка в кафе «Гордый грузин»… Заур пошлепал ладонями по воде. Поднявшиеся в воздух мыльные пузыри переливались в лучах солнца, проникающих сквозь матовое стекло ванной комнаты. Хотелось уснуть, не выходя из воды. Вероятность утонуть в ванне казалась смешной, но тем не менее он принял душ, обтерся досуха и лег на кровать. Было бы неплохо поспать пару часов, чтобы убить время, но, спать не хотелось. Телевизор смотреть он не любил, а тут еще грузинские каналы… Он вспомнил о книге в рюкзаке. Закурил, открыл 38-ую страницу, на которой остановился в прошлый раз, и начал читать. Это был «Джан» Андрея Платонова.
Заур мог считать себя достаточно счастливым человеком хотя бы потому, что его судьба не походила на судьбу Чагатаева.
(1) Добро пожаловать – на грузинском.
(2) Ладно, да - на грузинском
pages in english
ab am az ge os de en fr
Публикации | Южнокавказская Интеграция: Альтернативный Старт
АЛЕКПЕР АЛИЕВ:
АРТУШ И ЗАУР
ПОСОБИЕ
ПО КОНФЛИКТОЛОГИИ
Посвящается С.
Перевод с азербайджанского:
Джахангир Фараджуллаев
Редактор:
Луиза Погосян
ВСТРЕЧА
3Он уже дочитывал 61-ю страницу романа, когда ровно в 17.30, Шота позвонил в номер.
– Спускаешься?
– Сейчас, оденусь и спущусь. Хочешь, поднимайся ко мне.
– Нет, подожду тебя на улице.
Заур, удивленный пунктуальностью Шоты, подумал, что тот, наверно никуда не уходил и дожидался три часа в одном из кафе поблизости. Это предположение вызвало у него улыбку. Хотелось есть, но надо было потерпеть до ужина после конференции. Он посмотрел в зеркало на свой плоский живот. Ради поддержания формы стоило и поголодать. Шота курил на обочине с запрокинутой вверх головой. Заур так и не понял, куда тот смотрел. Беседуя, они добрались до отеля «Мариотт» и без десяти шесть уже были в роскошном холле, откуда поднялись в конференц-зал на последнем этаже гостиницы.
Намеченное на 18.00 мероприятие началось с присущим кавказцам опозданием. Участники ходили из угла в угол, некоторые выходили покурить, другие пили чай или кофе. Заур увидел прибывших из Баку девушек. Они были неразлучны как сиамские близнецы и ходили вместе. Даже в туалет они сбегали, держась за руки. Двадцатичетырехлетняя хилая, невысокая, подстриженная под каре по моде начала 90-х, большеносая и ядовитая на язык Диляра представляла на этом мероприятии газету «Великий Азербайджан». Ее подруга Севда, девственница, о которой вспоминал Заур в кафе «Гордый грузин», считалась лицом «Муасир Мусават». Эта двадцатидвухлетняя девушка, уже успела добраться до должности заместителя главного редактора. Заур сухо поздоровался с девушками и отошел к окну.
Армянские журналисты появились с опозданием на пять минут. Эрнст Копф раздраженно поглядывал на часы, когда вошла сотрудница газеты «168 часов», известная публицистка Луиза Иванян. Заур подошел поздороваться. Они познакомились в Тифлисе в прошлом году на мероприятии Хельсинской Гражданской Ассамблеи. Невысокая, сероглазая, курносая Луиза больше походила на депрессивную французскую феминистку, нежели на армянку. Она сдавленно рассмеялась и поздоровалась с Зауром. Расспросили друг друга о делах. Луиза сообщила, что хочет эмигрировать в Европу, что она устала от всей этой царящей вокруг бессмыслицы. Заур в ответ сказал, что весь Кавказ – сущий ад, что и в Баку тот, у кого есть голова на плечах, сматывает удочки.
Артуш Сароян – журналист газеты «Айкакан Жаманак» – курил, отвернувшись к окну, и совершенно не интересовался происходящим вокруг. Он выглядел одиноким и равнодушным. Внешность Артуша показалась Зауру знакомой, но вспомнить, где он его видел, не удалось. Хотел спросить у Луизы, но она уже беседовала с грузинскими коллегами, наверно рассказывала им о своих планах по поводу эмиграции. А Степан Мелконян, председатель Центра Регионального Сотрудничества и Глобализации, пытался наладить контакт с журналистками из Азербайджана. Они его явно не воспринимали. На их лице читалось лишь одно: «Как смеет этот наглый армянин, подлый оккупант разговаривать с нами?!». Степан, догадавшись, что не услышит ничего хорошего от прижавшихся друг к дружке девушек, смотрящих на него с ненавистью, покачал головой и подошел к Эрнсту Копфу. Шота, собравший вокруг себя грузин, осетин и абхазов с пеной у рта пытался им что-то доказать. Понаблюдав за ними некоторое время, Заур понял, сколь он далек от грузино-абхазского, грузино-осетинского конфликтов, и что испытывает к ним лишь формальный интерес. С Аланом Цхобребовым из осетинской делегации они были знакомы – встречались в Цхинвали. Алан был инвалидом войны, а теперь стал миротворцем. Заметив Заура, он отделился от группы и подошел к нему. Они обнялись.
– Как ты, Заур? Совсем пропал. Не пишешь.
– Ей-богу, столько дел, что не продохнуть. Как дела в Цхинвале? – спросил Заур закуривая сигарету.
– В Цхинвале - всё путем. Ты успел со всеми познакомиться?
